Павел Шмидт - Мелкинд Виллейн (Золотой Талисман) (СИ)

- Ой, а как же я, одна здесь останусь? Ой, я боюсь!

- Кричи если что.

- Не будет кричать, чай, не дурная. Правда, детка? - встряла ведьма.

Я кликнул детину, вместе вылезли наружу, уже могу переставлять ноги. Солнце к закату, диск растекается в стороны красным блином, надоевший туман снова предъявляет права на болото. Издалека то протяжный вой, то влажный чмок.

- Ну что там? - набросился дядя девушки.

- Говорят по душам. Ты не боись, ведьма беспомощна. Договорятся, будет у вас ведунья в деревне. Нет, так нет.

- Слыхал от дедов про такое, но и подумать не мог, что с племянницей приключится.

- Что такое, о чём вы? - заинтересовалась Унрулия, они с сыном на бревне у стены. Хорошо, что ушли, не дело мальчишке на пытки смотреть. На голых баб тоже рано.

- Дело в ведьме, ей передать дар ведьмовской зело надо. Пока не передаст, сама не издохнет. И нам не вырваться с острова, упыри обложили.

- Почему бы не убить? - кровожадно спросил Эритор, поигрывает ножом. - Это проще!

Унрулия ахнула, я качнул головой.

- Проще, да неправильней. Ведьма не всегда во зло. Пока молода и сил полна, помогает людям, животным, даже растениям. Край, где обитает ведьма, узнаешь всегда - в нем как-то всё ладно, и стада тучны, и волки сыты, колосья с лишним зерном, от рыбы тесно в ручьях.

- Не очень похоже на эти места и существо на стене, - заметила Унрулия.

- В этом суть ведьмовства. Если здесь хорошо, в десятке иных мест плохо, хуже обычного, будто невидимой рукой стянули удачу в одну точку. Вечно так продолжаться не может, сила иссякнет, природа возьмёт своё, даже больше. Благодатные края высохнут пустынями, покроются болотами, - пояснил я, указывая на топь. - Добрые ведуньи превращаются в мерзких старух, кровожадных монстров.

- Значит и ты, Виллейн, превратишься в кого-то плохого? - тревожно спросил Эритор.

- Я не ведьма! Чтобы превратится в противоположность, надо сперва кем-то стать, - ответил я, но не Эритору, Унрулии, глядя в глаза.

- И каждый стремится заполучить свою удачу, наплевав на соседей, на будущее чужой земли, - горько произнесла Унрулия.

Я пожал плечами.

- Таковы люди. Можно забивать ведьм камнями, но что это даст, кроме радости толпе?

- Люди? Не только люди, но и гномы, и эльфы, кто угодно! Разве мелкинды исключение?

- Конечно, нет! - ответил я. Добавил, блеснув улыбкой: - Исключение - я!

Дверь хижины упала как подъемный мост замка перед атакой рыцарской конницы. Мы замерли в ожидании, в клубах очажного дыма ступила молодая девушка, на руках высохшее тело ведьмы. Не обращая на нас внимания, идёт к озеру. У кромки воды руки разжались, тело кануло с тихим плеском, камнем на дно. Девушка обернулась, ладонь Унрулии крепко закрыла глаза Эритору, тот завертел моськой подглядеть.

- Одежда найдётся? - спросила девушка, глубокий женский голос чарует, бросает в жар. Крестьяне не могут оторвать взгляд от зовущего тела. - Зовите меня Рилайной!

От холода соски на ядрах грудей заострились, целят в меня. Девушка улыбнулась поощряющее.

- Но ты можешь звать Рилей, милок!

Глава 11

Прежде чем солнце окончательно утонуло в болоте, последние лучи коротко пали на верхушки далёких гор. Заласские горы стары, редкий пик блестит льдом в зимний период, к середине лета белые шапки давно истаяли. Тем более странно увидеть сияющий кончик. Вершина полыхнула на миг оранжевым пламенем, погрузилась во тьму. Я понял - это и есть цель путешествия. На карте чародея всё просто: кружок Беверка - столицы королевства Джерона, волнистые линии болот. Дальше в предгорьях Дециар, столица Ретунии, на пути к перевалу. Гора Талисмана обозначена у края карты, осталось два дня и можно успеть. Если бы не застряли в проклятом болоте!

- Рилайна! Пойдешь с нами, кому говорю! - увещевает набольший. - Дома заждались, народ волнуется!

Скамейка вынесена под чистое небо - в хижине от ведьминого варева не продохнуть. Рилайна сидит, поджав ноги на другом конце от меня, стати прикрыты мужской рубахой, хорошо, прежний хозяин широкоплеч, достаёт хотя бы до бёдер. Недоросль зябко ежится, голый по пояс, взор прилип к округлостям молодухи.

- Что делать в скучной деревне, морковку растить? Ну уж нет!

- Что проклятая ведьма с тобой наделала! Опомнись, неужели останешься здесь, посреди гнилых болот?!

- О, ты бы хотел, чтоб всегда была рядом, продолжить тискать тайком! - фыркнула Рилайна, ничуть не смущаясь.

Дядя-набольший побагровел, рот шамкает как у рыбы на берегу, рванул за ворот рубахи.

- Да ты... как ты... враньё! Не верьте, люди!

Я даже не пытаюсь вникать, где правда, где ложь. Унрулия аристократически морщит носик. Эритор не обращает на разговор внимания, грызёт горбушку чёрствого хлеба из скудных припасов.

- Нет, дядя, с вами я не вернусь!

- Прозябай тогда в халупе! Пока упыри не съедят! - в сердцах воскликнул крестьянин. - Поутру отправляемся обратно, кто хочет - с нами!

Я гляжу на небо, полное далёких звезд. Кто из крестьян смотрит на звёзды? Даже лорды не смотрят, не подымут взор и горожане. Только чудаки из колдовских башен, отшельники и бродяги могут позволить себе роскошь. Приникнуть к окуляру диковинного прибора прознатцев, или просто подложить седло под голову, глядя ввысь.

К звёздам добавились огоньки, болотные светляки мечутся над головами в беспорядочном танце, ревниво поодаль от двери хижины, как бы говоря: у нас собственный свет. В хижине на очаге бурлит котёл, пахнет травами, противно и горько.

- До утра далеко, ложитесь-ка! Здесь должно быть безопасно, - сказал я.

Унрулия бросила оценивающий взгляд на меня, на Рилайну, повела сына спать, куда-то за дом. Крестьяне насупились, дожирают припас возле лодки. Никто не хочет ночевать в ведьмином логове. Рилайна сбегала в хижину, медленно, как кошка, садится на скамью рядом. Я с радостью чую тепло голого бедра - иду на поправку.

- Вот, выпей! - сказала Рилайна, протягивает по-детски пухлыми пальцами кружку питья. Бедро жмётся сильнее.

- Что это? - спросил я настороженно.

- Крепило. Поможет с ногами, выпьешь - враз побежишь, как укушенный!

Я принял кружку, пахнет гадостно. Подумалось: будь отрава, запах был бы лучше. Ёрзаю, как бы устраиваясь, в попытке незаметно отодвинуться.

- Тебе лет сколько, Рилайна?

- Говорю, зови меня Риля!

Девушка насупилась, в синеве глаз грозовые молнии.

- Сколько лет тебе, Риля? - послушно повторил я.

- Семнадцать! - ответила Рилайна, смотрит с хитрецой. - Будет через год-два.

Мне стало смешно, девушка неуклюже пытается флиртовать, беда, что особо не с кем. Ведьмин дар дает о себе знать сразу, разбудил женскую силу. Крепило это, откуда деревенской девчонке знать рецепт? Точно, дар ведьмы!