Патрик Ротфусс - Страх Мудреца

- В эти дни Рете продиктовала девять-и-девяносто историй и Эте записал их.

Эти истории были началом нашего понимания Летани.

Они были корнем всех Адемре.

- К концу третьего дня Рете закончила говорить с Эте, который стал учеником своего ученика, на девяносто девятой истории.

После того, как Эте закончил писать, Рете сказала ему: - Есть одна последняя история, более важная, чем все остальные и это единственное, что нужно знать, когда я проснусь.

- Затем Рете закрыла свои глаза и уснула.

И во сне она умерла.

- Эте прожил сорок лет после этого и он сказал, что никогда не убивал снова.

В последующие годы часто слышали, как он говорил: - Я выиграл только дуэль, но я все потерял.

- Он продолжал работать в школе и тренировал своих учеников на мастеров лука.

Но теперь он тренировал их быть мудрыми.

Он рассказал им девять-и-девяносто историй и таким образом Летани впервые стала известна всему Адемре.

И это, как мы пришли к тому, чем мы и являемся.

Затем была долгая пауза.

- Я благодарю вас, Шейн, - сказал я, делая все возможное, чтобы показать жест [уважительная благодарность.] Мне очень бы хотелось услышать эти девять-и-девяносто историй.

- Они не для варваров, - сказала она.

Но она, казалось, не обиделась на мою просьбу, жестикулируя сочетание [упрека] и [сожаления].

Она сменила тему.

- Как продвигается твой Кетан?

- Я изо всех сил стремлюсь к совершенству, Шейн.

Она повернулась к Вашет.

- Он работает?

- Он действительно старается изо всех сил, - сказала Вашет, ее глаза еще были красными от слез.

Неправильная забава.

- Но также есть улучшения.

Шейн кивнула.

Сохраняя утверждение.

- Некоторые из нас будут сражаться завтра.

Возможно ты можешь пригласить его посмотреть.

Вашет сделала элегантное движение, которое заставило меня оценить, насколько мало я знал о тонкостях языка жестов: [Милостивая благодарность], [слегка покорное принятие.]

***

- Ты должен быть польщен, - весело сказала Вашет.

- Разговор с Шейн и приглашение, чтобы посмотреть ее бой.

Мы вернулись в защищенную коробку долины, в которой мы обычно практиковали Кетан и наш рукопашный бой.

Тем не менее, мой ум продолжал возращаться к нескольким неизбежным и неприятным мыслям.

Я думал о секретах и о том, как люди стремились сохранить их.

Я подумал, что Килвин будет делать, если я приведу кого-то в Артефактную, показывать им сигалдри для крови, костей и волос.

Мысли о гневе большого изобретателя было достаточно, чтобы заставить меня дрожать.

Я знал какого рода проблему я олицетворял.

Это было четко изложено в законах Университета.

Но что он будет делать, этот человек, которого я научу этим вещам?

Вашет хлопнула меня по груди тыльной стороной ладони, чтобы привлечь мое внимание.

- Я сказала, что ты должен быть польщен, - повторила она.

- Да, - сказал я.

Она взяла меня за плечо, поворачивая меня к ней лицом.

- Ты шел задумчивый со мной.

- Что случится с Темпи, если все это заканчится плохо? - спросил я без обиняков.

Ее веселое выражение исчезло.

- Его красную одежду заберут и его меч и его имя и он будет срезан из Латанта. - Она сделала медленный вздох.

- Вряд ли любая другая школа возьмет его после этого, так что это действенно заставит его покинуть Адемре.

- Но изгнание не сработает для меня, - сказал я.

- Принуждение меня вернуться в мир только сделает проблему еще хуже, не так ли?

Вашет ничего не сказала.

- Когда все это началось, - сказал я.

- Ты призывала меня уйти.

Если бы я бежал, резрешили бы мне уйти?

Долгое молчание подсказало мне правду об этом.

Но она сказала об этом также вслух.

- Нет.

Я оценил, что она не лгала об этом.

- И что же может быть моим наказанием? - спросил я.

- Заключение? - Я покачал головой.

- Нет. Не практично держать меня годами в плену. - Я посмотрел на нее.

- Не так ли? -

- Наказание - не наша проблема , - сказала она.

- Ты -в конце концов варвар.

Ты не знал, что делал что-то не так.

Главная проблема - предотвратить обучение тобой других украденному и удержать тебя от использования этого в собственных интересах.-

Она не ответила на мой вопрос.

Я послал ей долгий взгляд.

- Некоторые говорят, что лучше всего тебя убить,- сказала она мне прямо.

- Но большинство считает, что убийство не согласуется с Летани.

Шейн в том числе.

Как и я. -

Я слегка расслабился, это было по крайней мере что-то.

- И я не думаю,что обещания с моей стороны могли бы убедить кого-нибудь?

Она подарила мне полную сочувствия улыбку.

- О тебе говорил положительно, то что ты вернулся с Темпи.

И остался, когда я пыталась прогнать тебя.

Но обещание варвара здесь цениться мало.

- Что же тогда? - спросил я, подозревая, что ответ мне не понравиться.

Он глубоко вздохнула.

- Тебя можно было бы отстранить от преподавания удалив язык или глаза, - искренне ответила она.

- Чтобы ты не мог использовать Кетан, стал бы хромым.

Твои сухожилия на лодыжках пришлось бы перерезать и изувечить колено твоей основной ноги. - Она пожала плечами.

- Но все же можно быть хорошим бойцом, даже с поврежденной ногой.

Поэтому было бы более эффективным удалить два самых маленьких пальца твоей правой руки.

Ты мог бы...

Вашет удерживала выступление в своем прозаическом тоне.

Я думаю, что он предназначался, чтобы это звучало обнадеживающе и успокаивающе.

Но это имело противоположный эффект.

Все, что я мог подумать, было то, что она отрезала пальцы так же спокойно, как если бы отрезала кусок яблока.

Все возраставшая обнадеженность, брезжившая в моем видении и яркая мысленная картинка заставили мой живот скрутиться.

Я на мгновение подумал, что я мог заболеть.

Головокружение и тошнота прошла.

Когда я пришел в себя, я понял, что Вашет закончила разговор и уставилась на меня.

Прежде чем я успел сказать что-либо, она махнула рукой.

- Я вижу, что не смогу больше использовать тебя сегодня.

Отдохни этим вечером для себя.

Приведи свои мысли в порядок или попрактикуй Кетан.

Понаблюдай за меч-деревом.

Завтра мы продолжим.

***

Некоторое время я шел без всякой цели, стараясь не думать о моих пальцах, которые должны быть срезаны.

Затем, выйдя на холм, я буквально наткнулся на голую пару Адем, прячущихся в роще.

Они не схватились за свою одежду, когда я вырвался из деревьев и не пытаясь принести извинения с моим бедным языком и смущенным разумом, я просто повернулся и ушел, с лицом, горящим от смущения.