Андрей Астахов - Рунная птица Джейр

      - Это что, попытка воспеть мою красоту?

      - Увы, я не менестрель. Всего лишь говорю, что есть.

      - Моя бабушка была эарийкой.

      - В самом деле? - Хендрик был удивлен и в то же время понял, откуда эти необыкновенная грация, тонкие черты лица и великолепное телосложение девушки, и почему она носит на поясе сидские кинжалы. - Не ожидал. Никогда не слышал о смешанных браках сидов и людей.

      - Не было никакого брака. Но это слишком долгая и грустная история, и я не хотела бы рассказывать ее малознакомому человеку.

      - Ваша воля. Я бы тоже не стал откровенничать на такую тему при первом знакомстве.

      - Ага, понимаю, - глаза девушки заискрились. - Ты переодетый принц крови, а может, и наследник герцогского престола. Ты пал жертвой интриг и скрываешься от наемных убийц.

      - Вроде того. А вы, наверное, аэссан, или я ошибаюсь? - Хендрик шагнул к собеседнице и добавил, понизив голос: - Parelle menn a braellen trueth.

      - Увы, я не знаю эарийского языка, - ответила девушка с улыбкой, ясно говорившей, что она на самом деле этот язык прекрасно знает, - Но слово aessan я поняла. Можешь успокоиться: заказа на твою голову я не получала.

      - Моя голова ничего не стоит, и за нее никто не заплатит.

      - Опять скромничаешь?

      - Нет, говорю правду. Давно минули те счастливые времена, когда кто-то желал мне смерти.

      -Ты говоришь так, будто тебе восемьдесят лет.

      - Иногда мне кажется, что так оно и есть.

      - На улице темнеет, - сказала девушка, грея стакан с вином в ладонях. - Вот и еще один день закончился.

      - Вы кого-то ждете?

      - Моего друга. Он уехал в Грей и обещал вернуться к концу прошлой недели, но что-то задерживается в дороге.

      - Грей довольно далеко отсюда, - Хендрик внезапно для себя почувствовал что-то похожее на ревность. - Однако я понял вас. Я ухожу.

      - Мы еще встретимся, - неожиданно сказала девушка. - И спасибо за вино и фрукты.

      Глава 3

       Гулко и многообещающе ударил большой гонг.

       Танцовщица на помосте подняла лицо, глянув в мрак за кругом фонарей темными, густо подведенными зеленью глазами. Развела в стороны руки с пылающими факелами, будто огненные крылья, и начала медленно и плавно вставать. Выпрямившись во весь рост, застыла в соблазнительной позе - спина красиво выгнута, голова запрокинута назад, соски крепких конических грудей дерзко торчат вперед, правая нога согнута в колене, - а потом, изгибаясь в ритм ударов кротала и цимбал, на цыпочках пошла по сцене, звеня украшениями. Каждая линия ее великолепного, блестящего от масла и притираний тела, казалось, излучала свет и вожделение. Кротал забил быстрее, гнусаво завыла тростниковая флейта: танцовщица закрутила бедрами, продолжая держать факелы в крестом раскинутых руках, а потом завертелась волчком, и ее будто окутали огненные змеи. Ритм танца достиг бешеной частоты, как сердцебиение наблюдавших за ним мужчин, а потом оборвался - и танцовщица упала на широко разведенные колени, запрокинувшись назад всем телом, и оба факела, ярко полыхнув напоследок, погасли. Мужчины заревели от восторга.

      - Роскошно! - кричал пьяный, потный и счастливый барон Мирош, не сводя взгляда с точеной фигурки на помосте. - Роскошно! Еще!

      - Со-ня! Со-ня! Со-ня! - хором скандировали приближенные князя, и на помост к ногам танцовщицы полетели золотые и серебряные монеты. Полупьяные девицы в расшнурованных корсажах визжали от восторга.

       Иган тоже кинул несколько монет. Он был рад, что танцовщица Соня увидела его: во всяком случае, она, вставая с колен, остановила на нем взгляд, и юноше показалось, что она улыбнулась. Появившаяся на помосте служанка накинула на плечи Сони шелковый плащ, и танцовщица легко, как птица, упорхнула в темноту за деревянными раскрашенными кулисами.

      - Она прреллестна! - заплетающимся языком выговорил Мирош. - Пре...лестна!

      - О да! - согласился Иган и сделал глоток из своей кружки. На помосте уже появился какой-то парень с дрессированной обезьяной, но Игану он был неинтересен. В "Лучистую звезду" он приходил исключительно ради Сони.

      - Ваше величество!

       Голос телохранителя Кимона совсем некстати прервал приятные воспоминания Игана.

      - Он приехал, - сообщил телохранитель. - С ним десять человек свиты, больше никого.

      - Провалиться ему в дерьмо и не выплыть вовеки! Иду.

      - Мне пойти с тобой, государь? - осведомился Мирош, глядя на Игана глазами, полными пьяной преданности.

      - Нет. Веселитесь без меня, я скоро вернусь.

       Гость ждал в особой комнате, которую в этом уголке роскоши и распущенности называли "покоем для дружеских бесед". Иган мог не бояться, что их здесь подслушают: каждую пядь комнаты его охрана проверяла много раз. Стол в центре комнаты был заранее сервирован на две персоны: холодные закуски, сыры, фрукты, рыба и любимое белое вино Игана - имперский сухой брассек восьмилетней выдержки. Хозяин борделя поставил на стол все лучшее, что было в его кладовой и винном погребе.

       Рорек, князь Трогорский, приехал со своими ближайшими сподвижниками. Иган знал их всех в лицо - в большинстве своем это были бароны с севера. Когда Иган вошел в двери, Рорек учтиво склонил голову, остальные поклонились в пояс. Иган шагнул к гостю, протянул руку.

       Иган и Рорек хоть и были двоюродными братьями, но внешнего сходства не было никакого. Иган статью пошел в свою тетку, великую герцогиню Малению - стройный, высокий, изящный, с черными смоляными кудрями до плеч и тонким бледным лицом. Рорек же наследовал неуклюжесть и полноту дома Малардов, а седеющая борода делала его почти что стариком.

      - Рад видеть тебя, дорогой брат, - сказал Иган с самой радушной улыбкой. - Добро пожаловать.

      - И я рад тебя видеть, - Рорек, поколебавшись мгновение, раскрыл объятия, и два брата обнялись.

      - Как поживают сестрица-княгиня и мои племянники? - осведомился Иган.

      - Благодарю, у них все хорошо. Ставек уже управляется с длинным мечом не хуже меня, а верхом ездит - не налюбуешься.

      - Очень мило, - Иган улыбнулся. - А моя милая племянница?

      - Янка становится настоящей красавицей, как и ее мать в юности. Еще год или два, и надо искать ей достойного жениха.

      - Завидую тебе, дорогой брат. Когда-нибудь и у меня будет такая славная семья. Жаль, что мы встречаемся с тобой нечасто, - произнес Иган. - Уверен, нам есть о чем поговорить. Сколько мы с тобой не виделись? Два года, три, больше?