(не) Обручённые (СИ) - Анна Снегова
Я подошла ближе. Да. Скульптор дал в руки самой высокой фигуре из трёх лютню. Двое других возле него — с мечами, стоят на ступень ниже, склонив почтительно головы, внимают пению.
У основания памятника, на боковых ребрах постамента, барельефы человеческих фигур совсем небольшого размера, примерно в две ладони высоты. Длинная вереница потомков Старых королей, которые становились повелителями Саутвинга на протяжении последующих веков. Видно с трудом, но на небо уже выползла огромная южная луна, и света хватает, чтобы хоть что-то рассмотреть.
Я обхожу его, внимательно глядя себе под ноги. Где-то здесь должен быть…
Сбитая фигура.
Его просто убрали с этого памятника. Остались неясные очертания доспеха, а лица нет. Я присела разглядеть получше, погладила пальцами…
И вздрогнула, когда уловила боковым зрением, как на том конце дороги, откуда я только что вышла, появился человек.
Мужчина, невысокого роста, измождённый на вид, даже покачивается немного, как будто его и от ветра шатает. Фигура угловатая и какая-то сутулая. Оглядывается беспокойно. Лица не могу разглядеть отсюда. Но по тому, с каким замедлением вертит головой, делая неестественные паузы, а потом повторяя движение точно с того же места, понимаю отчётливо. В глазах у него чернильная тьма.
А я устала всего бояться. Я так жить не привыкла и не буду.
Выпрямляюсь решительно, выхожу из-за памятника.
— Что вам от меня нужно?
Человек прекращает свои странные движения, как ящерица головой.
— Я… должен отвести тебя…
— Дайте угадаю. В одно очень важное место?
— Да. Пойдём? — его тон почти заискивающий, жалобный. Мне становится жутко.
— Я с вами никуда не пойду! — отвечаю твёрдо.
— Почему?.. но я должен! — растерялся мужчина, и мне его даже стало жалко. Почти.
— Кто вам приказал?
— Я… не знаю… пойдём!
Он делает шаг ко мне.
— Оставьте меня в покое, и больше не преследуйте! Иначе я скажу городской страже!
Да уж. А городской стражи как на зло что-то не видно. Если вдуматься, вообще за весь вечер нигде не заметила, ни на площади, ни на тёмных улочках Нижнего города. Кажется, регент Саутвинга в отсутствие нормального правителя справляется из рук вон плохо.
Мужчина делает ещё один шаг.
Я решаю, что мне надоело — и просто перемещаюсь дальше. Я уже поняла, что вон тот совсем узкий извилистый переулок, мощёный замшелым округлым булыжником, с которого неприятно соскальзывают ноги, и есть Тупик Старых Королей.
Честно говоря, порыв был и вовсе переместиться сразу в постель. Вот только я терпеть не могу незаконченные дела. И я слишком упрямая, чтобы не довести дело до конца. Решила сегодня непременно найти дом Алана Фостергловера, и будет обидно остановиться за шаг до цели.
Это же должно быть где-то совсем рядом! Я уже вижу далеко впереди и внизу глухую каменную стену, которой заканчивается тупик, а значит — мне нужная какая-то из этих плотно запертых невысоких дверей по обе стороны от меня… свет не горит в окнах, как будто в этом тупике вообще ни единой живой души не живёт. Кое-где и вовсе ставни заколочены досками. Вообще, из города немало народу уехало после того, как был низложен Король-без-Короны. Например, в новую столицу, которую Дункан построил на пересечении земель всех четырёх Крыльев. Правда, построить-то построил, а сам в ней почти не живёт. Слишком любит родной холд.
На всякий случай оборачиваюсь — за мной никто не идёт. Ну и хорошо. Значит, можно спокойно искать дальше. Всё-таки магия — это великая вещь! Не представляю, как люди обходятся без неё.
Тем более, даже полезно собрать побольше информации об этих странных людях с черными глазами. Может, еще кого-то сегодня встречу, и он окажется чуть более разговорчивым, чем двое предыдущих…
Я должна была подумать о том, что за самонадеянность и глупость обычно наступает расплата.
Лучше бы «прыгнула» обратно к Бастиану в постель…
Это была моя последняя мысль. Я даже не успела конкретизировать, какую именно постель имею в виду.
Удар по затылку.
Перед глазами всё темнеет.
Переместиться я никуда не успела.
Упала как подкошенная прямо на грязные камни Тупика Старых Королей.
9.6
— Тише… да тише ты, не брыкайся!.. Чёрт, уроню же сейчас!
Озадаченный мужской голос.
Мне надо куда-то, я же собиралась переместиться… но в голове звенит и тупой болью пульсирует затылок, и я никак не могу вспомнить, куда.
— Ну-ка, ложись!
Ощущение полёта прерывается коротким падением… до упругой пружинистой поверхности.
Здесь тепло. На улице было прохладно, а сейчас я слышу потрескивание пламени. Пытаюсь открыть глаза, но эта попытка оборачивается мучительной болью через всю черепную коробку, и я стону в голос.
— Погоди, не вставай! Дай, посмотрю.
Меня поворачивают на бок, словно тряпичную куклу, и в волосы на затылке ныряют чужие пальцы. Пытаюсь протестовать, но тело не слушается, и голос не слушается тоже.
— Так. Крови нет. Есть огромная шишка. Жить будешь.
А голос приятный. Незнакомый только. Совершенно точно никогда раньше не слышала.
И пальцы тёплые.
— Эй, послушай, сможешь одна тихонько тут полежать? Отдохни, поспи. Я скоро вернусь. Сгоняю, посмотрю. Может, этот недоносок не успел ещё далеко уйти.
Морщусь, потому что в смутной картине произошедшего в моей голове что-то не стыкуется.
Меня же вроде похитили?
Или не похитили?
Что вообще происходит?
Сверху небрежно приземляется тяжёлое одеяло. Быстрые, уверенные шаги. Удаляются.
Делаю сверхусилие. Получается всё-таки разлепить один глаз.
Лежу на узком диване с мягкой спинкой, прямо напротив — камин. Уютные отсветы пламени на стенах.
От меня в сторону двери
