(не) Обручённые (СИ) - Анна Снегова
Моих слабых силёнок на большее не хватает, жмурюсь обратно, глубже зарываюсь в тёплое одеяло.
Дверь оставляют открытой.
Если это похищение, то какое-то странное.
Не было моего похитителя долго. Я успела основательно поваляться в какой-то странной дремоте, когда не понимаешь, что явь, а что сон. Мне чудились то наполненные тьмой чужие глаза, то несъеденные булочки, то памятник играл мне на лютне грустные песни, то, почему-то, укоризненно взирал со стены портрет, с которого меня отчитывали за то, что разлёживаюсь по чужим диванам и слишком долго не возвращаюсь домой.
— Эй! Пить хочешь?
Пить я очень хотела. Меня аккуратно приподняли за плечи, в губы ткнулся край глиняной кружки, я жадно пила прохладную, вкуснющую воду, пока не поперхнулась.
— Да куда ж ты торопишься так!
По спине заботливо похлопали.
Я откашлялась и открыла глаза.
Похититель оказался какой-то не очень страшный. Глаза — никакие не чёрные, а прозрачно-голубые, открытый внимательный взгляд. Очень белая кожа, короткая борода и усы. Рыжие. Сидит на корточках рядом с диваном и в свою очередь внимательно разглядывает меня, держа в руках пустую кружку.
Я опустила взгляд. Тонкий белый свитер с закатанными рукавами плотно облегает рельеф тренированных мышц. Наконец-то получилось разглядеть ближе татуировки на предплечьях у него — драконы, ладьи, солнца, мечи… Что-то знакомое.
— Зачем… ты меня похитил?
В голубых глазах удивление и сочувствие.
— Сильно тебя по башке приложило, да?
Смущаюсь.
Рыжий не дождался ответа, заговорил сам:
— Я этого догнал, кстати! Слегка помял, правда, но скрутил и городской страже доставил. Молчит, как рыба об лёд. Смотрит невинными глазами и божится, что ничего плохого никому не делал. И я бы даже поверил, если б собственными глазами не видел, как он тебе в голову камень швырнул, а потом подмышки схватил и пытался волоком куда-то утащить. Ну ничего, может, там ему язык ловчее развяжут, я не мастак в таких делах.
Он помолчал немного.
— Болит?
Я потёрла затылок. Кивнула.
В голове всё быстрее прояснялось. Значит, не этот меня?..
— Какого цвета глаза у него были, когда ты его поймал?
Жуть, как голос не слушается. Хриплю, будто вурдалак.
— Странный вопрос. Голубые, вроде бы. А что?
— Ничего.
Приподнимает рыжую бровь, ждёт продолжения, но его нет. Решаю, что посвящать первого встречного в свои дела не буду. Тем более, сама ничего не понимаю.
— Это точно не ты меня? — уточняю ещё раз для проформы. Я сижу, укрытая до пояса одеялом, в одной комнате с незнакомым молодым мужчиной, в каком-то неизвестном мне месте, и никаких подтверждений услышанному рассказу, кроме слов этого незнакомца, у меня нету.
На меня смотрят обиженно. И я почему-то верю.
— Я просто услышал шум за окном странный, выглянул посмотреть. А ты меня же и в маньяки записала, да? Вот и спасай после этого красивых девушек.
Молчу. Комплименты смущают.
— Ты мне, кстати, проясни одну вещь, я не понял. Ты зачем одна по ночам шатаешься в таких местах? Совсем инстинкта самосохранения нету?
А вот это было обидно. Насупившись, я отвечаю:
— Во-первых, я колдунья! И если бы не подлое нападение со спины, никогда бы в жизни меня этот урод не взял…
Удивлённый присвист. Меня окидывают таким недоверчивым взглядом, что становится ещё обиднее. Не верит, что я колдунья?
— А во-вторых, я тут по делу! Я искала…
Господи.
Вот я дура.
Закрываю ладонью лицо.
Потом свободной рукой нащупываю на поясе мешочек, вытаскиваю из него основательно помятый и практически сплющенный свиток, протягиваю рыжему не глядя. Он осторожно забирает.
— Только не говори, что это ты и есть, — бормочу глухо сквозь пальцы.
— Это я и есть, — подтверждает мою догадку обескураженный голос. Я стону и откидываюсь обратно на подушки. Всё. Больше совсем нету сил. Прикинуться чучелком и сдохнуть. Вот и всё, что мне хочется.
Алан Фостергловер поднимается с пола, усаживается у меня в ногах, придавливая до скрипа диван, и хмуря рыжие брови, распечатывает свиток. Читает, то и дело бросая на меня странные взгляды.
Потом откладывает свиток в сторону.
— Стало быть, принцесса?
— Стало быть, она, — грустно вздыхаю.
— Мэган Роверт?
— Она самая. Можно Мэгги.
Все-таки поднимаюсь обратно в вертикальное положение, чем вызываю приступ дурноты. Но кажется неправильным разлёживаться, когда у нас тут, получается, официальное знакомство.
Рассеянно оглядываю цель своего путешествия. Вообще не таким себе его представляла. Этот парень выглядит, как гроза девичьих сердец. Вокруг него наверное девки штабелями падают. И чего он забыл в самом глухом тупике Саутвинга? Пока что не особо вообще заметно, чтобы в этом доме кроме него ещё кто-нибудь жил. Тишина такая, что слышно, как муха пролетит.
— Значит, присмотреть за тобой. Понятно всё.
— Что тебе понятно? — спрашиваю кисло.
Рыжий закатывает глаза.
— Я от этого всего дерьма аж сюда уехал! Но меня и тут достали.
— Кто достал? — наверное, и правда слишком сильно получила по голове, потому что по-прежнему ничего не понимаю.
На меня бросают непонятный косой взгляд.
— Попытки женить.
— Кого? — опять не втыкаю.
— Меня. Видите ли, двадцать шесть уже, моей родне покоя не даёт, что я не тороплюсь в капкан добровольно голову совать. Им до зарезу надо меня женить.
— На ком? — продолжаю играть в сову-сплюшку, которую по недоразумению разбудили днём.
— В данный конкретный момент, судя по всему, на тебе, — веселится отчего-то рыжий, глядя на моё недоумение. — Но я не ожидал, что в свахи у нас подастся даже Его величество король.
И тут до меня, наконец-то, доходит. И недомолвки брата, и намёки Малены, и
