Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
Пару раз засекал движение по сторонам, но это были зубастые черви, слегка шевелящие усиками из норок. Становилось темнее, “ваты” стало больше, почва всё больше напоминала болото, и в нём начали попадаться высокие растения с оборванными цветоносами. Подле них то и дело виднелись почти затянувшиеся углубления характерной формы - следы. И не только человеческих, но ничего толком нельзя было понять по едва заметным углублениям тут и там. Разве что - они явно старые. Цепочками пересекают низину, через которую мы двигались. Но и идти к цели легче стало - что учитель Носсера, что Халвард оставили относительно свежие следы.
Молодой лекарь, молодец какой, был осторожен и не поддавался порыву безоглядно нестись по этим самым следам. Всё чаще колдовал, отодвигая невнятные клочья и ползучий туман в стороны. А их всё больше становилось, так, что даже потемнело вокруг. Видимость упала серьёзно, но свет зажигать парень опасался. Ну и я ему под руку не лез. Киселеобразная почва под ногами молодого чародея тихо хлюпала, камней вокруг становилось всё меньше, и в конце концов вовсе не осталось. Полное впечатление, что в болотистую низину спустились.
А ещё по сторонам… трещины начали попадаться. Аномалии такие перемычки, где пространство-время искажается различным образом. Иногда выглядит как выпуклая линза, искажающая “картинку”, иногда как именно трещина со смещённым пространством по обе стороны от себя, иногда как складка.
Приятная аномалия - легко заметить и держаться подальше.
— Искажение… — вот и Эдвиг заметил ближайшую. — Это плохо, это очень плохо. Опасное явление. Хуже только радужная плесень.
— И… как с ними бороться? — изобразив трепет, спросил я тихонько, интереса ради. Заодно присматривался к искажениям своим… теплочувствительным… чем-то и с удивлением обнаружил весьма чёткий тепловой сдвиг по самой линии трещины.
— Лучше просто обойти. Очень уж чары сложные нужны, — пробормотал юноша, начиная озираться нервно. - Учитель от них округу старается чистить, иногда по две в неделю убирает. Они притягивают… всякое.
Например, радужную плесень? Что бы это ни было. Не сталкивался. Или это у них образное обозначение некоего явления? Тогда всяких переливающихся разными цветами штук я навскидку штук десять назвать могу. И то, что местные трещины закрывают - не новость. Но я способами, честно сказать, никогда не интересовался даже. И не нужно было, и пришлось бы с вопросами к очень… своеобразным существам приставать. С коллегами мне не слишком повезло в том кластере, где я начал свой путь в качестве Посвящённого. По большей части они делились на две категории - те, кого подмял под себя Самарадан, и те, кто был для него слишком сильным или слишком стрёмным.
Что уж тогда обо мне говорить?
Заметил краем глаза движение. Тень шмыгнула в тумане и клоках “ваты”, не слишком крупная, может, со среднюю собаку. Проанализировал запахи вокруг и уловил новый. Чем-то похожий на… мокрую шерсть, наверно? Не к добру.
Крупную трещину на пути обошли по болоту. Мне ничего, но Эдвиг начал проваливаться почти по колено в склизкой “почве”. Я тоже понемногу проседал, но в движении меня это не трогало вовсе. Трещина, похоже, медленно дрейфовала, ибо находилась сейчас почти над двойной цепочкой человеческих следов. И более свежие следы тоже отклонялись в сторону метра на полтора.
— Там что-то есть, в тумане, — тихо сообщил я, вытаскивая кинжал подлиннее. — Похоже на собак. Штуки три вроде.
Эдвиг нервно сглотнул и заозирался ещё активнее. Сунул книжицу за пазуху, освободив обе руки, и пробормотал со слабой надеждой:
— Может, и не кинутся. Вас много, да и за змею принять могут.
Кинулись. Несколько позже, когда парень совсем завязать начал, став почти беспомощным в глазах местных хищников. Они бросились со всех сторон, часто шлёпая лапами по затянутой влажной плёнкой поверхности “болота”. Серовато-пятнистые, поджарые, покрытые короткой шерстью, с вытянутыми мордами и выпученными белёсыми глазами, они и правда напоминали псов, но были явно чем-то другим. Лапы, например, у них были какие-то утиные, с длинными пальцами и перепонкой, позволяющей не проваливаться в склизкую почву. И было их около десятка, разных размеров. Самый крупный - с матёрого волка, здоровенный и страшный. И рванул он на меня, заставив поджать хвост и качнуться навстречу. Носсер что-то активно колдовал за спиной, и я посчитал, что за него можно пока не беспокоиться. Угроза моему хвосту была куда выше - хотя бы потому, что его было много, а я понятия не имел, как эффективно сражаться с таким телом! Не, видел кое-что, но видеть и осуществлять самостоятельно - это две большие разницы!
Тварь прыгнула, раззявив пасть, я нервно дёрнулся в сторону и тут же качнулся обратно, вбивая нож в её бок. Челюсть “собаки” клацнула вхолостую, но и мой удар вышел неудачным, кинжал скользнул по рёбрам, не нанеся сколько-нибудь серьёзного урона. А тварь ловко извернулась, мало того что вцепившись мне в рукав, так ещё и рванув когтистыми лапами мой бок! Пришлось придавить её хвостом и придавить хорошо, потому что она оказалась весьма сильной. Рукав едва отобрал, долбанув по морде. Прихватил, сжав кольца и постаравшись заблокировать когтисто-перепончатые лапы, но ударить кинжалом прицельно уже не успел - другая тварь, поменьше, повисла у меня на локте, пребольно впившись зубами. Пришлось, зашипев от боли ударить уже её, вспарывая странную белёсую плоть кинжалом. Пока потрошил одну собаку, хвост рванула зубами другая, зашипел, переключаясь на наглую шавку, вгрызающуюся в чёрную чешую. Доставать её было неудобно - большая часть тела свита в ком вокруг судорожно царапающегося вожака. Так что зубастая зараза успела отскочить от неловкого взмаха, и бросилась наутёк. Я выдохнул короткое ругательство, и огляделся.
Тварюги отступали, оставив на поле боя три тушки. Ну и зажатого мною вожака.
Носсер обернулся, умотанный, дышит тяжело, рукав разодран, пропитывается кровью.
— Они ушли? — несколько удивляюсь, втягивая язык. Пахнет кровью и кишками. “Ароматов” так много, и они столь резки, что хочется сплюнуть. Адреналин понемногу отступает, и боль вгрызается в тело с новой силой.
Но это меня не слишком волнует. Разве это - боль? Это всего лишь пара укусов. Чувствую себя как-то ватно. Неужели яд? Сердце колотится как-то дурно, перед глазами плывёт, отвлекает только хруст какой-то… странный. Немного отвлекает.
В себя прихожу от резкой, чудовищной вони нашатыря с какими-то маслами и хрен пойми чем. Дрянь несусветная. Фыркаю, встряхиваясь. Эдвиг ещё пару раз щёлкает пальцами у меня перед лицом,
