Марианна Алферова - Небесная тропа

— Нет, — отрезала Танчо. — С ТОБОЙ я туда не пойду.

Прежнее высокомерие к ней вернулось, каждая фраза обдавала Рика ледяным холодом.

— Все понял, ваше высочество, — Рик отступил с шутовским поклоном. — Я недостаточно аристократичен, в моем кармане не шуршат баксы, и от меня несет свинарником.

— Я этого не говорила.

— Но подумала. Разве нет?

Она разозлилась:

— Только не говори, что можешь читать чужие мысли.

— Это не так сложно. А я — запомни это — на многое способен. Я могу начать жить заново, могу переделать себя. Могу превратить несбыточное в действительность. А ты можешь, капризная принцесса? Ах да, ты вообразила себя исключительной особью, не похожей на других. Но если бы ты выросла там, где вырос я, в тринадцать лет ты бы сделалась вокзальной шлюхой, глотала колеса и жрала водку стаканами. Оттуда нет другой дороги. Впрочем, и это не дорога. Оттуда вообще нет дорог. Оттуда можно только бежать, бежать, бежать… Но никто не бежит… Почему-то никто не бежит. Ни у кого нет сил. На день рождения в десять лет мне насильно влили в рот стакан самогона. И никто… Никто меня не защитил. Я чуть не умер тогда. Или даже может быть умер. А потом ожил. И я убежал. Да, убежал… А они остались там… — он тяжело дышал, как будто стремительный бег, о котором он говорил, все еще продолжался. — Да, я все еще бегу. Но им уже меня не догнать.

— Кажется, обо мне ты знаешь гораздо больше, чем о себе самом, заметила Танчо без прежней уверенности, ошарашенная внезапным монологом.

— Я надеялся, что мы похожи, что главное в тебе — ты сама, а не яркая упаковка. Надеялся, что ты умеешь думать, а не повторять банальности за другими. Извини, я ошибся. — Он повернулся и зашагал по улице. Почти побежал.

Однако на перекрестке все же остановился и крикнул:

— Если будет плохо, позови! — и скрылся за углом.

— Придурок! — фыркнула Танчо.

А ведь она чуть не клюнула на приманку… Увидеть принца в бомже?! Нет уж, извините, на такие глупости она не способна!

Глава 11

Трамвай мчался по синему монорельсу, и город внизу менялся с каждым кругом. Все тоньше становились золотые шпили, а на месте огромного, как мастодонт, собора выросла невиданная многоярусная башня, подпирающая прозрачное северное небо. Может, найдется среди тысяч миров один, где ценят смелость духа и неочерствелость сердца? Там…

— Но я-то не там, а здесь! — выкрикнул Рик.

Исчезли трамвай, синий монорельс и невиданный город внизу. Рик стоял на набережной, и теплый влажный ветер дул в лицо. Сколько времени прошло с тех пор, как он расстался с Танчо? Час? Два? Пять? Неизвестно. Он не помнил даже, где был и что делал. Кто бы мог подумать, что бестактность взбалмошной девчонки может так задеть его за живое! Его — каждодневно получавшего тумаки? Или… он просто-напросто в нее влю… втюрился? Ха-ха! Вот сказанул парень! Разве он маменькин сынок, чтобы гоняться за чьей-то юбкой?!

— Домой! — сказал Рик. — Надо немедленно возвращаться домой!

В самом деле, зачем он бродит по городу, как в прежние дни, если теперь у него есть своя скорлупа, где можно спрятаться и согреться? И есть на свете человек, который считает его лучше всех на свете! И он не может этому не верить.

Рик развернулся и помчался к дому. И тут же почудилось, что кто-то спешит следом: он отчетливо различал шорох шагов. Но, оборачиваясь, не видел никого, кроме случайных прохожих, которым он, Рик, был абсолютно неинтересен.

— Скорее, — подгонял себя Рик, — скорее…

В груди появилась странная тяжесть — вот уж вправду камень лег на сердце. Рик подумал, что может сегодня не попасть домой, и это по-настоящему его испугало. А когда он вошел во двор и увидел на скамейке Светку, то понял, что предчувствие его не обмануло.

«Какого черта ее суда принесло?!» — подумал Рик, глядя на Сержеву подругу.

Она сидела, закрутив ногу за ногу, ссутулившись и засунув руки в карманы кургузой курточки — этакий тощий вопросительный знак в блестящей потрепанной обертке.

— Ну и подонок ты, Рик! — с ходу заявила она, едва приметив старого приятеля. — Я эту квартиру надыбала, я придумала, как бабку «облегчить», а ты мой план стырил и нас с Сержем кинул.

— Пришла за компенсацией?

— Да ладно тебе, чего орать, — неожиданно примирительно заговорила Светка. — Небось думаешь, что я шантажировать тебя буду? Не волнуйся, я щедрая, дарю тебе бабулю. Только услуга за услугу. Я — молчок, бабке тебя не выдаю. А ты мне от Сержа поможешь избавиться. Он меня в дерьмо тянет, прилип, зараза, и не отлипает. Пойдем сейчас к нему!

— Неужто такое спешное дело?

— Спешное! — истошно выкрикнула Светка, будто ей кто-то приставил ножик к горлу.

А может в самом деле приставил? Рик вспомнил записи в Сержевой картотеке. Вполне вероятно, что, промахнувшись с бабулькой, дружок Серж решил осуществить свой план на счет Светки.

— Может, объяснишь ясно, в чем дело? — спросил Рик раздраженно.

Светка судорожно втянула в себя воздух.

— Серж у меня сумочку стырил. А там ключ и… и бабки. А бабки не мои. Говорит, не отдаст, пока я с ним квартиру какую-то богатую не обнесу. А я не хочу. Дело хреновое. А он уперся… Рик, дорогуша, ты же сильный, отними у него, а…. — Она вцепилась в Рика и принялась целовать его в щеки и в губы.

Губы у нее были горячие, шершавые, и Рику показалось даже, что у нее температура, и она больна.

— Он тебя шантажировать хочет, — сказал Рик. — Это его план: подловить на какой-нибудь гадости, а потом заставить твоих предков раскошелиться.

Светка побледнела, да так, что стали видны голубые прожилки на щеках. Она завизжала истошно и замахала руками, будто раздавала кому-то невидимому пощечины.

— Успокойся, — посоветовал Рик. — Мы сейчас с ним поговорим и все уладим.

— Как ты про его план пронюхал?

— Он по-пьяни болтал. Я сначала не въехал, думал — бред, а он в самом деле решился.

— Ты его замочишь? — задушевным голосом спросила Светка. — Я тебе заплачу. Надо только сумочку у Сержа отобрать. Тысячу баксов хочешь? Я знаю, где у папаши тысяча баксов лежит. Я честно заплачу — только пришей эту сволочь отмороженную.

— Да что ты каркаешь — убей да убей! Это что, по-твоему, — бутылку водки выжрать?.. Зачем убивать? Серж, он ведь трус. Если его прижать, он испугается и отстанет.

— Да, Серж — трус, — согласилась Светка.

Прежняя ее ярость пропала так же внезапно, как и нахлынула.

— В принципе все мы трусы, — глубокомысленно заметила она. — Если нас прижать. Меня или тебя. А? Рик, ты трус или нет?