Мария Шабанова - Одной дорогой

— И чтобы ты больше к ней не приближался на расстояние полета стрелы, — прервал невеселые размышления Сигвальда алтургер Кеселар и поспешил вернуться к другим рыцарям; оруженосец последовал за ним.

В это время между мужчинами начался разговор, к которому прислушивались и дамы. Речь шла о возможно предстоящей войне, которая в последнее время была одной из самых животрепещущих тем. Кочевые жители степи с незапамятных времен чуть ли не каждый год нападали на Итантард, предавая огню и мечу все, что встречали на пути. Заретард, их необъятная степь, лежит на западной части континента, отделяемая от Итантарда только Западным горным хребтом Беретрайя, который, будучи единственным государством, граничащим с Заретардом, всегда принимал удар на себя.

— Я слышал, что Владыка Степи Мар Занн Аши стягивает все свои войска к границе. Хорошо же ему, не надо оставлять гарнизон в своих поселениях, ведь за ними никто не угонится в степи. Да и гнаться не станет, — хмыкнул один из рыцарей.

— Беретрайцам не справиться, — мрачно заметил Бериар. — Отец прислал мне письмо. В нем он сообщает, что в столицу прибыли беретрайские послы, чтобы просить помощи Норрайя. Больше им помочь некому — в Артретарде алгард[6] уже стар и немощен, к тому же у него нет наследника, так что его хивгарды только и ждут момента, чтобы перегрызть друг другу глотки за трон. В Саметтарде не лучше — это же надо было додуматься посадить на престол двадцатилетнего сопляка! Он только девкам под подол лазать горазд, куда ему воевать! Хамрибери мог бы помочь, не будь он так мал и нищ. А Ригонтарду вообще, кажется, плевать на то, что происходит на границе.

— Ну, зачем же этим славным купцам воевать, когда у нас есть такие бравые воины, как ты, брат! — усмехнулся Энвимар.

Когда Кеселар и Сигвальд приблизились, попавшийся на старую удочку своего старшего брата, демгард Бериар как раз рассказывал о каком-то из своих военных подвигов, скорее всего, о том, где он расправлялся с десятком врагов почти что голыми руками. Все присутствующие знали о склонности демгарда к украшательству рассказов, но большинство из них были ниже его по титулу, потому не обращали внимания на некоторые неточности в рассказах. Однако демгард Энвимар ре Алсидрирай еще с детских лет находил особое удовольствие в том, чтобы распалить самомнение брата, а потом подтрунивать над ним:

— Да что ты говоришь, брат? Сам? Десять воинов? С одним кинжалом? В жизни тебе не поверю!

Крупное и без того красное лицо Бериара побагровело, ноздри мясистого носа раздулись, когда он увидел, что женщины также посмотрели на него с легким недоверием и издевкой. Он не мог спокойно снести такой укол шпилькой в присутствии дам и низших по званию, ему казалось, что даже малейшее воображаемое пятнышко на его репутации способно испортить ее раз и навсегда.

— Что же, брат, если ты мне не веришь, можем хоть сейчас сойтись в схватке!

— Не горячись, Бериар, нам не хватало только смертоубийства! Подумай только, что скажет твоя жена, узнав, что ты убил ее шурина, — со смехом отвечал старший демгард. — Кстати, почему ее нет сегодня с нами?

— Она себя неважно чувствует и пожелала остаться в постели.

Было видно, что Бериар все еще вне себя от злости, которой надо было дать выход. Потому он возобновил разговор о битве:

— Под стенами моего замка развернулась большая ярмарка с ристалищами. Думаю, мы можем устроить турнир, в котором смогут принять участие все желающие, от демгарда до последнего оруженосца.

Толпа одобрительно загудела и ускоренно двинулась по направлению к замку демгарда Бериара. За это время была единодушно избрана иманта[7]

, которой полагалось наградить победителя какой-нибудь безделицей. Ею оказалась Янора.

По прибытию на ярмарку дамы заняли свои места вокруг ристалища, мужчины пошли готовиться к бою. Бросив жребий, рыцари определились со своими противниками; оруженосцы сражались друг с другом.

Несмотря на кажущуюся неуклюжесть Бериара, на деле он оказался хорош — в бою он походил на разъярившегося вепря и побеждал всех противников почти честно, лишь некоторые вассалы, которые были ловчее его, порой поддавались и предоставляли хорошие возможности для удара демгарду, ибо знали, что в гневе он страшен, и никому не хотелось навлекать этот гнев без причины. Со стороны же все выглядело вполне натурально, тем более для женщин, которые не особо разбирались в ратном деле.

— Кеселар, не желаете ли сразиться с Бериаром? — спросил алтургера молодой рыцарь, только что проигравший поединок.

— Я слишком стар для подобных забав, — сказал он, внимательно наблюдая за следующей схваткой.

— Но это не мешает вам командовать отрядами хивгарда на каждой войне и сражаться наравне с солдатами, — хмыкнул парень.

— Война — это не турнир. Для войны нельзя быть слишком старым. Доживешь до моих лет — поймешь, — ухмыльнулся Кеселар, заметив недоверчивый взгляд юного рыцаря.

В то же время на другом ристалище, облепленном торговцами, крестьянами и мещанами, а так же их женами, сестрами и дочерьми, проходили схватки оруженосцев. Они несколько отличались от боя господ — юные и пылкие в бою забывали все на свете и не щадили себя. Все оруженосцы бросались в бой как львы, рубили с плеча, много двигались по ристалищу, пытаясь выбрать лучшую позицию для сокрушительного удара.

Слишком молодые мальчики быстро покинули ристалище, вытесненные своими старшими соратниками, в основном простолюдинами, которые, как правило, оставались оруженосцами на всю жизнь. Среди всех отличался Сигвальд — его движения были выверены и точны, внимательный взгляд следил за противниками сквозь прорези салада, выбирая наилучший момент для атаки или защиты, и порой казалось, что соперники сами подставляют себя для удара.

Когда на господском ристалище больше не осталось противников для демгарда Бериара, порядком уставшие рыцари потребовали у иманты награды для победителя. Бериар, сняв шлем, подошел к трибуне, однако Янора сказала:

— Господа, теперь мы знаем, кто сильнейший из собравшихся здесь рыцарей, однако я так и не узнала, кто бы стал победителем среди всех мужчин.

— Янора, помилуйте! — воскликнул Кеселар. — Неужели вы говорите о соревновании между демгардом и оруженосцем?

— А отчего бы и нет? — засмеялся Энвимар. — Думаю, мой брат не откажет даме в таком пустяке, как еще одна маленькая победа?

— Желание дамы — закон.

— Приведите победителя! Победителя! Лучшего среди оруженосцев! — загалдела толпа.

Через минуту на ристалище вышел Сигвальд. В ожидании сигнала к бою он смотрел на демгарда в упор, так же, как и на любого противника. «Он и вправду похож на вепря. Но неужели он так плох, что его оруженосец посоветовал мне поддаться ему? Что за бред! Если драться, так до победы».