Расщеплённая сталь. Том 1 - Ex mod
— Ебтить... — выдохнул я, осматриваясь через плечо. С таким весом, если ударить точно — вырвет не только голову, но и половину торса.
Гарри всё это время стоял в сторонке, даже не шелохнувшись. Только медленно выдохнул:
— Нихера себе... — голос у него был глухой, будто он не поверил глазам. — Теперь они реально убойно выглядят. Настоящее оружие, а не игрушка.
— Спасибо, Гарри. — Я кивнул, не отводя взгляда от фрагментов. — Завтра бой, а я всё ещё не довёл всё до ума. Минус ещё одна проблема из списка.
Он пожал плечами:
— Если в этих твоих порталах что-то интересное найдёшь — не жадничай. Тащи мне. Я тут копья видел, что патрульные притащили — камень, вроде, а крепость как у брони. Копья, конечно, древнее оружие, но это всё равно лучше, чем тот хлам, что мы ковыряем.
— Если найду что-то стоящее — ты первый узнаешь. — Я глянул на него. Взгляд Гарри был живой. Не выжженный, не уставший — настоящий. Даже спустя столько лет каторги он не угас. Это вызывало уважение.
Я вышел и направился к беседке. Седой сидел там, как обычно, будто никуда и не уходил. Но стоило ему меня увидеть — глаза его полезли на лоб:
— Ох, еб... — Он резко поднялся с лавки, чуть не уронив сигарету. — Чё это у тебя такое за спиной? Они в два раза больше стали!
— Новый брусок. Гарри из своих тайников вытащил. Проверил — тянет.
Седой закурил молча. Я покосился на его пачку:
— Шмалишь много. Скоро твоя заначка станет просто пылью.
Он усмехнулся, выдыхая едкий дым:
— Дай старому сапёру хотя бы мелкими радостями насладиться. За эти два дня впервые за долгое время себя живым почувствовал. А то всё тлен да рутина.
И он был прав. Всё изменилось. Темп ускорился. До этого общения не было. Я и сам был, как тень. А теперь все куда-то бегут, делают, ремонтируют, организуют. Словно кто-то врубил рубильник, подписанный словом "Жизнь".
Я поднял взгляд. Небо. Чистое. Без купола. Без сетки. Без фильтров. Просто... настоящее небо. Я давно такого не видел.
— Есть ещё те ОАИХовские пайки? — спросил я, не оборачиваясь.
Седой хмыкнул:
— А тебе чё, ещё и десерт подать? — Но уже рылся в сумке. — Хотя... есть. Пару штук приберёг на чёрный день. Но вижу — тебе нужнее. Завтра ведь в мясо полезешь, да?
Он достал два плотно запакованных блока. Кинул мне. Я поймал одним движением.
— Держи. Мне и брикета хватит. А тебе надо сытому быть. Завидую, если честно.
Он затянулся, глядя на меня с лёгкой полуулыбкой:
— Хотел бы я тоже в эти порталы попасть. Послушаешь тебя — жуть, конечно, но всё же... Что-то новое. Не рутина. Что-то, чего мы за все годы не видели. Даже страшное — лучше, чем стоять на месте.
— С едой как дела обстоят? — спросил я, усаживаясь на край лавки.
Седой выдохнул, посмотрел в сторону пустых ящиков:
— Да как тебе сказать... Печально. Поставок уже не будет — это точно. Я парочку ребят отправил в дальний рейд. Посмотреть, что там по порталам и пройтись по соседним каторгам. Может, у них как-то по-другому. Узнать, кто жив, кто сдох, кто ест хоть что-то, кроме гнили.
— Шустрый ты. — Я кивнул. — Ну пора и на боковую. Завтра с утра — в портал. Там уже как получится. Слова мои помнишь? Если не выхожу, а портал рвать начинает — валите отсюда. Без разговоров.
Он замолчал. Посмотрел на меня с какой-то... печалью. Не страх, не сомнение. Тоска.
— А куда валить-то, Грим? — тихо сказал он. — Много таких, как ты, а? Кто эти порталы чистит? Мы в радиусе пары километров уже три нашли. А что дальше будет? В тех местах, где таких безумных ублюдков, как ты, нет — там ведь, скорее всего, всё уже сожрано. Куда нам отступать?
Я поднял взгляд:
— Лучше попробовать и сдохнуть на бегу, чем остаться и стать мясом. Без сопротивления. Без смысла. Так что... не геройствуйте. Если рванёт — уходите.
— Посмотрим... — хмыкнул он. — Постараемся.
Я кивнул и направился в барак. Там было пусто. Только запах железа, пыли и немного гари от утреннего огня. Сел. Распаковал оба брикета и съел за один присест. Голод был тяжёлый, тянущий. Как будто не желудок требовал, а сама плоть.
Запив всё водой, я лёг на жёсткую койку. Оружие рядом. Шарды у стены. Грудная вязь тихо мерцала в темноте. Глаза закрылись сами собой.
Опять.
Тот же сон. Но в этот раз он стал... неправильнее. Больнее.
Скрежет. Густой, вязкий, как будто кто-то водит по стеклу гвоздём.
Запах гнилого супа. Такой реальный, что меня подташнивало даже во сне. Плесень, тухлое мясо и что-то ещё... что-то чужое.
Все были на своих местах. Мать у плиты, мешает суп. Отец за столом. Сестра — на подоконнике. Но их лица... что-то было не так.
Они были мёртвыми. Без капли жизни. Глаза — пустые, зрачки расползлись, как чернильные пятна.
Сестра медленно повернула голову ко мне, будто с хрустом шеи. Её голос был хриплым, влажным, как будто из гниющей глотки:
— Джордж... почему ты ещё жив?
Я замер. Мать обернулась. Та же пустота в глазах. Та же зловещая тишина. Она продолжала мешать суп, но ложка скребла по кастрюле слишком громко, слишком... долго. Как будто этот звук царапал мне внутренности.
Отец сидел неподвижно. Потом, как по команде, медленно поднял голову. Его губы не двигались, но голос раздался прямо в голове:
— Ну как там жизнь, сынок? Многих убил? Мы тебя ждём... ждём на той стороне.
Их лица начали меняться. Не мимикой — кожей. Черты поплыли, как в расплавленном воске. Щёки стекали. Зубы начали обнажаться. Мать мешала суп, но теперь он был тёмно-бурым, и что-то там плавало. Что-то, похожее на пальцы.
Скрежет стал невыносимым. Он заполнял всё. Уши, горло, череп. Я чувствовал, как он выцарапывает память.
Я понимал, что это сон. Но не мог проснуться.
