Жан-Луи Фетжен - Эльфийские хроники

— Это угроза?

— Нет, Ваше Величество… Никто не может угрожать королю.

7

Коронация

На Гврагедд-Аннхве произошли большие изменения. Всего лишь нескольких недель хватило для того, чтобы жители болот поняли ценность золота и существовавшие ранее порядки пошатнулись. Небольшая группа «серых эльфов», собравшихся вокруг Гаэля, превратилась уже во внушительный отряд, численность которого все время возрастала. Тем, кто пришел к нему первым, Гаэль подарил оружие и наделил правом командовать от его имени. Всем остальным он не предлагал уже ничего, кроме возможности покрыть себя неувядающей славой и надежды на лучшую жизнь. И этого хватало для того, чтобы со всей территории болот к нему стекались молодые эльфы, которые были готовы на какие угодно геройства, лишь бы только сделать свое тоскливое существование хоть немного поинтересней. Пустынные болота перестали быть пустынными: по ним теперь шастали шайки эльфов-грабителей, с каждым днем заходивших все дальше и дальше на сухую землю — на луга и поля, принадлежащие людям, или же на мрачные песчаные равнины, являющиеся владениями Того-кого-нельзя-называть. Некоторые из них оттуда не возвращались, но никто не обращал на это внимания: желание прославиться и жажда добычи подавляло чувство самосохранения. Добыча, правда, обычно была весьма скудной. Сидя в полумраке пещеры, которую Гаэль сделал своим пристанищем, он рассматривал предметы, захваченные за сегодняшний день. В основном это было оружие: длинный нож — такой, какие используют гоблины, — щит, несколько бочек вина, три барана, горсть монет, которых не хватило бы даже на то, чтобы полностью набить кошелек. Впрочем, было не так уж и важно, какую удавалось захватывать добычу. Единственное богатство Гврагедд-Аннхва состояло в этих воинах, собравшихся перед его пещерой и представляющих собой послушных и алчных молодых эльфов, начинающих постепенно осознавать свою силу — как будто все они только того и ждали, чтобы он стал их вожаком и открыл им глаза на окружающий мир.

Никто не знал, сколько всего эльфов живет на болотах. Даже Гаэль раньше полагал, что их там не больше сотни, однако только к нему их пришло около двухсот, и каждый день из этого мокрого небытия появлялись все новые и новые «серые эльфы». Однако теперь это были уже не одни лишь воины или охотники: к нему стекались с болот эльфы различных возрастов и обоих полов. Они, следуя обычаям этого немногословного народа, приходили и молча сооружали себе где-нибудь неподалеку от его пещеры хижину из ивовых листьев и камыша, а затем как-нибудь утром шли знакомиться с еще раньше поселившимися здесь сородичами, ожидая, что и их возьмут в какую-нибудь далекую и рискованную «экспедицию».

Человек — а пожалуй, даже и орк — не увидел бы здесь со стороны ничего, кроме каких-то зарослей, однако в действительности это была настоящая деревня, которая постепенно разрасталась, становясь самым большим и самым густонаселенным из всех поселений, когда-либо созданных эльфами, живущими на «спящих водах». А Гаэль — гораздо более естественно и непринужденно, чем он предполагал — стал их вожаком.

В те далекие времена, когда он был еще совсем молодым и жил здесь, на болотах, среди своих сородичей, «серые эльфы» выходили на совместную охоту. К началу осеннего листопада собирались охотники из разных кланов. Долго и неспешно обсуждали планы охоты. Затем опытные «серые эльфы» отправлялись искать следы дичи, кабанов, оленей, выдр и лис. Молодые эльфы занимались рыбной ловлей, а также охотились на уток и прочих водоплавающих птиц. Так кланы запасались рыбой и мясом, которых хватало на долгие зимние месяцы…

Однако эти времена, казалось, безвозвратно ушли в прошлое. Клан Гаэля стал таким многочисленным и отважным, что мог охотиться хоть каждый день, причем не только на болотах, но и в примыкающих к ним лесах. Охотиться или заниматься грабежом: большой разницы в этом для них уже не было. В общем, теперь они добывали так много пищи, что в любой обычный день могли бы устраивать праздник.

Эти успехи и связанная с ними эйфория не могли продолжаться бесконечно долго, и Гаэль это прекрасно понимал. Набеги и грабежи, основанные на стремлении жить лишь сегодняшним днем, вскоре уже не смогут удовлетворить аппетиты этого войска, не имеющего какой-то одной большой цели. Впервые за всю свою жизнь Гаэль, ставший предводителем такой большой — но аморфной — массы эльфов, почувствовал себя одиноким. Он начал скучать по Этайне. Подчиняться чьим-то распоряжениям — или же, наоборот, не подчиняться им — теперь казалось ему чем-то гораздо более легким, чем отдавать распоряжения. Однако, отказавшись убивать Морврина, Гаэль тем самым изгнал сам себя из среды воров, грабителей и наемных убийц. Возможно, за его голову даже назначили награду. Интересно, как отреагирует Горлуа, если он, Гаэль, вдруг предоставит в его распоряжение целое войско, готовое обрушиться на любого врага, на которого ему укажут?

Гаэль резким движением отшвырнул в сторону меч с черным клинком, который был частью рассматриваемой им скудной добычи. Запах крови, распространившийся от лезвия этого меча по всей пещере, вызывал у него отвращение. Вот о чем он забыл за прошедшие годы. Эльфы, живущие на болотах, ели мясо сырым и утоляли жажду тем, что пили стекающую с этого мяса свежую кровь. Огонь вызывал у «серых эльфов» еще больший страх, чем у их лесных собратьев, и никто из них никогда не осмелился бы разжечь костер ради того, чтобы поджарить на нем кусок туши. Когда-нибудь в будущем он, возможно, сумеет приучить их готовить пищу на огне — ну, хотя бы самые простые блюда. А пока что лично у него имелось еще достаточно хлеба и сушеного мяса (не говоря уже о превеликом множестве собранных на болоте ягод) для того, чтобы не возникало необходимости впиваться зубами в истекающее кровью сырое мясо. Ему, по правде говоря, очень не нравилось наблюдать за тем, как его сородичи, орудуя ногтями и зубами, разрывают свою добычу на части со свирепостью и жадностью хищного зверя… Гаэлю неожиданно сильно захотелось выйти из пещеры и подышать свежим воздухом. Он поднял с земли лук, колчан со стрелами и большими шагами вышел из своего убежища. Он знал, что остальные эльфы — не дожидаясь ни приказа, ни знака, ни хотя бы одного слова — увяжутся за ним и будут без устали шагать позади него хоть несколько часов, хоть несколько дней.

Едва только выйдя из пещеры, Гаэль сразу же почувствовал, что что-то изменилось. Его клан по-прежнему располагался перед его пещерой, разбившись на молчаливые группы. Все посмотрели на него, но никто не встал и не сделал даже и шага ему навстречу. Эльфы, казалось, чего-то выжидали. Это привело Гаэля в недоумение, которое тут же рассеялось, когда он увидел стоявшую поодаль — на тропинке — неподвижную группу «серых эльфов». С виду они ничем не отличались от всех остальных жителей болот — такие же серые одежды под длинными муаровыми плащами, такие же короткие луки, которые они повесили на себя наискосок через плечо. Двое из них опирались на длинные палки, кое-как очищенные от сучков, а третий был вооружен длинным серебряным кинжалом. Такие кинжалы очень редко встречались у жителей болот. Присмотревшись к этому эльфу, Гаэль заметил, что он вообще-то отличается от всех остальных. Прежде всего своим ростом. Он стоял, слегка наклонившись и сгорбившись, а потому было трудно более-менее точно определить, какого он роста, однако рост этот, безо всякого сомнения, был очень даже немаленьким. Руки и ноги у этого эльфа были длинными, лицо — сухопарым и синевато-бледным, а волосы — не иссиня-черными, как у большинства эльфов, а почти серыми с серебристой проседью. Этот эльф, наверное, представлял собой главу клана, о чем свидетельствовали его кинжал и то боязливое уважение, которое проявляли к нему все остальные эльфы. Гаэль поприветствовал его кивком головы, а затем медленно пошел ему навстречу — пошел, не проявляя ни излишней почтительности, ни дерзости.