Кира Измайлова - Случай из практики-2

— Да, примерно так, — ответил капитан. — Видите ли, Зибо не понимает, почему штатской даме дозволяются такие вольности в отношении гвардейских офицеров, тем более сотрудников охранного отделения.

— А вы объяснили ему, кто такие судебные маги? — напомнила я. — Я ведь просила вас…

— Боюсь, теоретических знаний ему недостаточно, — сказал Лауринь. — Чтобы понять, кто вы такая, простого объяснения недостаточно. Нужно как минимум увидеть вас в деле, а как максимум…

— Можете не продолжать, — махнула я рукой. Да, как максимум — побыть моим сопровождающим этак с полгода. Увы, Зибо в этой роли я просто не вынесу! — Но мы отвлеклись, Лауринь. Кстати, куда мы направляемся?

Он пожал плечами:

— Я еду, куда конь везёт. А вы…

— А я следую за вами, пребывая в уверенности, что вы преследуете некую цель, — заметила я.

— Увы, нет, — ответил Лауринь и взглянул, прищурившись, на солнце. Сегодня оно рассиялось по-весеннему, небо было высоким и чистым, а снег искрился, как горы драгоценностей. — У меня просто выдалось немного свободного времени, и я хотел провести его подальше от… всего.

"Желательно, в одиночестве," — читалось по его лицу, но капитан смолчал. Впрочем, я прекрасно его понимала: иногда необходимо отвлекаться от работы, иначе есть риск окончательно ошалеть и начать совершать нелепейшие ошибки.

— Хорошая мысль, — одобрила я. — Сменить обстановку всегда полезно, а прогулка никому еще не повредила. Кстати, Лауринь, ваш конь определенно направляется в сторону Малой площади! Там ваша зазноба проживает, или вы просто сделались завсегдатаем кондитерских?

Как раз в районе Малой площади сосредоточена большая часть лавочек, торгующих сластями, в том числе заморскими, а также всевозможных заведений, где эти самые сладости можно отведать под чашечку травяного отвара, ринта или не так уж распространенного ойфа, посидеть в тепле и мирно пообщаться. Эти маленькие заведеньица пользуются особенной популярностью у дам любого сословия, впрочем, и мужчины частенько туда заглядывают. Особенно уважает кондитерские чистая публика: о некоторых вещах договариваться за столом в трактире как-то и неловко даже, а вот в чистеньком уютном зале, среди расслабляющих вкусных ароматов… Даже и деловая беседа лучше идет!

— Я начал говорить о том, что меня настораживают совпадения, — не отреагировал Лауринь на мой провокационный вопрос.

— Да, и я спросила, отчего, — кивнула я.

— Это слишком напоминает мне прошлое, — ответил он. — Вы тогда тоже, помнится, не могли вычислить преступника. Истинного преступника, я имею в виду.

— "Господина из Эстали", — кивнула я, поморщившись. — Вы ведь его имеете в виду?

— Кого же еще?

— Это, конечно, любопытно, Лауринь, — сказала я, поразмыслив. — Но вы забываете об одном отличии.

— Каком же? — нахмурился он.

— В тех давних делах тень "господина из Эстали" маячила в каждом деле, будь то история Собачника или Сани Дараи, — напомнила я. — А нынешние дела… Я не вижу между ними очевидной связи. Можно притянуть за уши, но…

— Но дела всё равно остаются нераскрытыми, — гнул своё Лауринь.

— Считайте, что я растеряла компетенцию за десять лет жизни на Севере, — хмыкнула я, — а потому не вижу очевидного и не могу найти злоумышленника.

— Либо просто пока видна не вся картина происходящего, — сказал капитан.

— Вас одолевают слишком мрачные мысли, — вздохнула я. — Это от переутомления, Лауринь, точно вам говорю.

— Может, и так, — хмыкнул он и замолчал.

Молчала и я, размышляя над его словами. Да, Лауринь озвучил то, что приходило в голову и мне. Как-то уж слишком всё это таинственно, слишком привлекает внимание… и заканчивается пшиком. Совпадение? Или действительно кусочки какой-то мозаики? Увы, их слишком мало, чтобы можно было делать некие выводы! Остается только ждать в надежде на то, что рано или поздно ситуация прояснится… То есть случится что-то еще, тогда, быть может, я сумею увязать происходящее воедино либо же уверюсь, что связи между всеми этими происшествиями вовсе нет, а нам с Лауринем просто померещилось. Что поделать, со временем привыкаешь видеть подвох в чём угодно, даже в самых невинных вещах…

Мы выехали на самую Малую площадь — народу здесь было предостаточно: и праздно гуляющие дамы, и снующие туда-сюда разносчики из лавок, и прочая разнообразная публика. Пришлось спешиться и вести лошадей в поводу, так удобнее.

— Вы так и не ответили, что привело вашего коня в эти края, — напомнила я, чтобы нарушить молчание.

Лауринь так глубоко задумался, что не сразу ответил:

— Представления не имею.

— Не хотите говорить, как хотите, — пожала я плечами и добавила: — Лауринь, если у вас свидание, так и скажите!

— С чего вы взяли? — покосился он на меня.

— С того, что на Малой площади частенько назначают встречи, — хмыкнула я, — особенно зимой.

И верно: заведения тут достаточно приличны и респектабельны, чтобы не испортить репутацию посещающим их дамам и девицам. Опять же, означенные дамы в большинстве своем любят сладости, так что… Для многих кавалеров выбор очевиден. Сами посудите: прогуливаться по улицам приятно летом, но никак не в морозы! Ну не в трактир же вести даму? А заведений уровнем повыше не так уж много, и устраивать там романтические встречи не принято, да и обстановка не та, не то, что в уютной кондитерской…

— Надо же, — хмыкнул капитан.

— Вы не знали? — прищурилась я.

— Слышал как-то, — уклончиво ответил он. — Но и только.

Я лишь вздохнула: очевидно, всё, касающееся личной жизни, для Лауриня в разговоре является запретной темой. Даже и сослуживцы (взять того же сплетника Горта!) толком ничего о нём не знают. Вернее, Горт-то как раз упоминал недавно, что некоторое время назад Лауринь состоял в не афишируемой связи с некой дамой полусвета, дело обычное и ничем не примечательное, особенно для молодых холостяков, занятых карьерой. Устраивать романтические свидания с трепетными девицами им попросту некогда, посещать банальные веселые дома… не все желают быть узнанными, впоследствии эти их забавы могут выйти боком. Решит, допустим, этакий холостяк остепениться, найдет достойную невесту, а доброжелатели, которых у любого пруд пруди, сообщат ее уважаемому и респектабельному семейству, что будущий зять частенько веселится с гулящими девками… Оно, конечно, дело житейское и законами не возбраняется, вот только одно — заниматься этим скрытно, и совсем другое — когда это становится достоянием гласности.

Вот отсюда и берутся эти дамы — не простые шлюхи, случаются среди них и женщины вполне недурного происхождения, но по тем или иным причинам вынужденные зарабатывать себе на жизнь этаким ремеслом. У них редко бывает более двух-трех покровителей, так сказать, основных. Впрочем, они не отказывают в благосклонности и прочим, бывает, что не из корысти, а по душевной склонности. Да, их не принимают в приличных домах, но они могут себе позволить блистать на балах и жить на широкую ногу. Многие умудряются скопить на безбедную старость, а некоторые даже обзаводятся семьей и впоследствии являют собой образцовых жен и матерей. Но так везет далеко не всем, конечно.