Ведьмы и враг - Барб Хенди
Как раз в этот момент Рюрик крикнул: — Селин, вы будете развлекать нас, как раньше?
На темной дороге в Рязань Селин значительно подняла настроение ночью у костра. Амели была измотана, и она знала, что Селин, вероятно, была измотана еще больше. Но ее сестра встала.
— Что бы вы предпочли, — спросила она, — гадание? История? Песня?
Четверо мужчин — все они были в предыдущей поездке — дружно воскликнули: — История!
Это не удивило Амели. Мужчины любили истории, а Селин была одарена искусством «рассказывать».
Селин подошла к очагу. — Приключение? Роман? Комедия?
— А как насчет чего-нибудь более темного? — спросил Рюрик, одарив ее улыбкой с другого конца комнаты. — Мы сейчас не в северных лесах. Скажите что-нибудь такое, от чего нас бросит в дрожь.
— История о привидениях? — Селин улыбнулась в ответ, и ее лицо просияло.
Затем Амели заметила, что Антон застыл на месте у своего стола, наблюдая за этим обменом репликами.
Хозяин гостиницы и служанки собрались у бара, выжидающе глядя на Селин. Ее лицо светилось в свете свечей, падавших со стола, и отблески огня отражались от ее светлых волос.
— Мы с моей родной сестрой близки, и мы дорожим друг другом, — начала она, — но не всем сестрам так повезло, а некоторых разделяет ревность. — Она подняла руки по бокам, ладонями вверх. — И между братьями и сестрами ревность-самая опасная эмоция из всех, больше, чем ненависть, больше, чем страх.
С этими словами она на мгновение опустила голову, а когда снова подняла ее, все следы ее прежней улыбки исчезли.
— Много лет назад на севере жил мужчина с двумя дочерьми, обе красивые. У старшей были густые каштановые волосы, а у младшей — волосы цвета медного золота. Но в то время как натура старшей сестры была холодной и сдержанной, младшая была более открытой в своей любви и привязанности, и людей тянуло к ней.
Селин отошла от камина, легко проскользнув между столами и стульями, пока говорила. Все смотрели на нее.
— Неподалеку от них жил красивый и преуспевающий молодой фермер. Они не очень хорошо его знали, но однажды он пришел в гости, и после этого он приходил чаще. В этой провинции с его стороны считалось бы дурным тоном обращать внимание на младшую сестру, если бы старшая еще не была замужем. Так что молодой человек сделал свое дело, поговорив в основном с отцом и старшей сестрой.
Селин понизила голос.
— Но… при каждом удобном случае его взгляд останавливался на младшей сестре.
Она остановилась в другом конце комнаты и медленно пошла обратно к очагу. — Отец организовал конные прогулки и танцы для развлечения, и вскоре молодого человека можно было увидеть верхом рядом с младшей сестрой и танцующим с ней в деревенском общем зале, смеющимся и наслаждающимся ее обществом. Старшая сестра наблюдала за всем этим, не говоря ни слова, выжидая и выжидая своего часа.
Антон все еще застыл на месте, уставившись на Селин.
— Затем однажды днем сестры пошли гулять по великой реке, которая протекала по земле их отца, и старшая сестра позвала младшую ближе к краю. Когда младшая сестра охотно пришла, возможно, думая увидеть что-то в воде, старшая сестра столкнула ее в глубокую реку. Бедная молодая женщина боролась в холодной воде, крича: «Помогите! Помоги мне, сестра. Хватай меня за руки!» Но старшая сестра отступила назад и наблюдала. Голова младшей сестры погрузилась под воду, вынырнула и снова опустилась, когда вода потекла ей в рот и нос… а потом она больше не появлялась. Течение унесло ее мертвое тело вниз по течению.
Служанка у стойки ахнула.
— Старшая сестра побежала домой, рассказывая историю о том, как младшая упала в реку и ее нельзя было спасти. Их отец и красивый фермер оба плакали. Молодой фермер был опустошен, и каким-то образом старшей сестре удалось преодолеть свою холодную натуру и утешить его. Вскоре эти двое были помолвлены, и он не знал, что скоро женится на убийце.
Она сделала паузу. В общей комнате было тихо, если не считать мягкого потрескивания в камине.
— Тогда…,- снова начала Селин, — группа странствующих менестрелей шла вдоль реки, и один из них увидел что-то на берегу. Они отправились на разведку и обнаружили тело младшей сестры. Даже после смерти ее красота тронула их. Их певица, которая была женщиной, опустилась на колени рядом с младшей сестрой, коснулась ее мертвого лица и сказала: «Я всем сердцем хотела бы рассказать твоим родственникам, что с тобой случилось и где ты была похоронена». Но поскольку они понятия не имели, кем была погибшая девушка или кто могла быть ее семья, лучшее, что они могли сделать, — это похоронить ее.
Амели невольно посмотрела в сторону Антона. Он стоял как вкопанный, не сводя глаз с Селин.
— Несколько ночей спустя отец, молодой фермер и старшая дочь отправились в город в большой общий зал, чтобы послушать игру менестрелей. Развлечения такого рода были редкостью в их части страны, и отец подумал, что, возможно, какая-нибудь прекрасная музыка могла бы облегчить их печаль. Они заняли свое место в небольшой толпе, когда менестрели приготовились. Певица вышла, чтобы начать свою первую песню, и, к всеобщему удивлению, ее лицо начало меняться, становясь круглее и красивее, а волосы стали густыми и медно-золотыми… пока она не приняла облик младшей сестры и не начала петь печальными мелодиями. «Я плачу. Я оплакиваю своего потерянного отца. Я оплакиваю свою потерянную любовь, и я оплакиваю свою сестру, которая столкнула меня в реку и смотрела, как я тону».
Несколько солдат резко втянули воздух.
— Тогда певица выглядела точно так же, как и раньше. Но красивый фермер обернулся и в ужасе посмотрел на старшую сестру, на лице которой было написано чувство вины. — Селин теперь говорила почти шепотом, но ее голос разнесся по комнате. — Она скоро будет наказана за свое преступление из ревности… разоблаченное поющим призраком.
Селин опустила голову. История была закончена.
В зале долгое время царила тишина, а затем раздались аплодисменты, заполнившие все большое пространство.
Амели бросила последний взгляд на переднее окно.
Антон исчез.
