Ирина Анненкова - Мой личный чародей

— Да ты успокойся, — сочувственно посоветовал дубоватый ясень. — Зачем так нервничать? Всё просто: иди мимо Асты, через вон тот ельник. Прямо за ним ты увидишь довольно приметное дерево — береза с двумя стволами, растущими из одного корня. Это они и есть.

— Спасибо! — крикнула я и полетела через удивленно перешептывающийся лес.

Двойная береза, как и обещал Кайрос, поджидала меня прямо за плотной стеной елового подроста, сквозь который мне пришлось пробираться практически на карачках. Вынырнув из-под колючих лап, щедро осыпавших меня буроватыми иголками, я едва не уткнулась лбом в мощный раздвоенный ствол. Не тратя времени на то, чтобы отряхнуть перепачканные коленки, я прижала ладони к теплой шелковистой коре и выдохнула:

— Вы — Ута и Остромир? Ваняткины родители? Я нашла его! Ванька жив и здоров, у него всё в порядке, он теперь с нами!

В Запутье мы вернулись ещё не скоро. Сперва бедные Ута и Остромир едва из земли не выскочили, посчитав, что их сын находится где-то неподалеку. Мне едва-едва удалось их успокоить; в конце концов они даже согласились с тем, что так даже лучше: у мальчика будет достаточно времени подготовиться к встрече со "слегка" изменившими свой внешний облик родителями. Взамен мне пришлось подробно, стараясь ничего не упустить, рассказать о том, что произошло с Ванькой с того самого момента, как они с ним расстались. И Ута, и Остромир были очень удивлены, узнав, что магический дар их сына уже открылся. Мой рассказ о нашем совместном путешествии в Долину Драконов поверг их в шок, а известие о том, что сам Тешен Твердый взял Ваньку в ученики, заставило изумленно ахнуть.

Мои спутники нам не мешали. Впрочем, скучать никому, кроме Степки, не пришлось: ведь было необходимо побеседовать со всеми без исключения чародеями, чьи тела остались на жертвенниках Владана, а души оказались заточены в деревья. Время от времени я ощущала острые уколы вины перед друзьями — им приходилось нелегко, ведь почти каждый бывший маг норовил вывернуть на добровольных слушателей свой немаленький ушат боли и разочарования. Но оторваться от исстрадавшихся по сыну Ванькиных родителей, льнущих ко мне своими ветвями, я была не в силах.

Да и мои друзья проявили понимание и нас не отвлекали.

Староста Шукша сотоварищи терпеливо дожидались нас сразу за частоколом. Мда, чувствуется — и у них наболело! Я с любопытством поглядывала на Дара — вот интересно, и как же ему удастся убедить селян в том, что лес, до сих пор так грамотно шугавший их, отныне каждому человеку, можно сказать, друг, товарищ и брат?

— Я выражаю всем жителям Запутья мою личную благодарность, — очень серьезно сказал мой чародей, останавливаясь напротив растерянно переминающихся с ноги на ногу мужичков. — Пресветлые Боги благословили вас испытанием, послав вам свое Чудо. Но высший промысел не по плечу простым смертным, так что людям не стоит себя винить в том, что они не сумели его распознать. Вам пришлось нелегко. Однако вы смогли удержаться и не навлечь на себя гнева Всемогущих.

— Что он несет? — удивленно шепнул мне на ухо Ал.

— Мой муж всегда знает, что и куда нести, — как можно самоувереннее процедила я, про себя быстренько прикидывая, как же всё-таки можно увязать божественный промысел с охраной зеленых насаждений.

— Не проклятие, а благодать коснулось этого места, — чародей уверенно махнул рукой в сторону злосчастной рощи, а в его голосе зазвучали так хорошо мне знакомые властные нотки. — Волею Богов в эти деревья вселились праведные души. Отныне прямой долг живущих здесь людей — охранять покой тех, кому даровано столь удивительное посмертие!

Запутинцы восторженно внимали Дару — ну точь-в-точь как если бы он и был теми самыми богами, на которых и ссылался!

— Так это нас праведники из лесу пинками выгоняли? — дрожащим от благоговения голосом уточнил староста, машинально потирая спину, словно та всё ещё хранила отпечатки тех самых праведных пинков.

Рядом со мною тихонько заскулил от плохо сдерживаемого смеха эльф. Все остальные пока держались, однако лицо Радоша уже как-то подозрительно покраснело.

Мой чародей даже глазом не моргнул.

— Да разве праведники могут причинить окружающим хоть малейшее неудобство?! Ни за что! Но всемогущие Боги дали вам понять, что совсем не дело махать топорами в заповедной роще, отмеченной их благодатью. Хорошо, что вы вовремя догадались, сколь могучие силы направляют вас, и повиновались им! Правда, не все…. Один из вас ослушался, и все вы знаете, какая суровая кара постигла его.

Мужички гордо и многозначительно переглянулись. А прежде они даже не догадывались, насколько умны! Особенно по сравнению с беднягой углежогом…

— Праведные души будут молиться за вас, — с угрозой пообещал Дар. Похоже, он наконец-то сообразил, что если уж он решил здесь распоряжаться, то придется официально принять от отца это право. А деваться-то уже и некуда… — Но ни один человек не должен ступать под сень Шепчущей рощи, чтобы не оскорбить всевидящих Богов даже помыслом. Вам же предстоит проследить за тем, чтобы никто не посмел потревожить зачарованный лес. Для этого я…

Я с умилением смотрела на своего любимого чародея. Всё-таки, что бы он ни говорил, как ни отнекивался, а у него к политике самый настоящий талант. Это ж надо! Всего несколькими фразами суметь убедить недоверчивых синедольских селян в том, что рядом с ними расположилось вовсе не проклятое место, а источник благодати, который надлежит неусыпно охранять, холить и лелеять! Хотя, впрочем, не дураки же они — противоречить наместнику самого великого князя! Тем более, такому молодому и неопытному: вон сколько всякой всячины уже понаобещал им за плевую, в общем-то, работенку.

Я хихикнула. Посули селянину освободить его от податей, и он добровольно усядется драконьи яйца высиживать. Ещё и очередь образуется!

Однако что там наш староста говорил насчет того, чтобы "откушать"?

Глава пятнадцатая

"Самая тяжелая обида переносится легче, если проглотить ее вместе с обидчиком".

(Змей Горыныч)

"Он утонул, хотя был рыба по гороскопу и дерьмо как человек".

(Невероятная история)

И вот мы снова в Преславице.

Дорога от Запутья заняла у нас совсем немного времени — от Березани до столицы была проложена крепкая, уверенная кротовина, через которую наш многочисленный отряд проскочил как по маслу.

Великий князь Велимир радовался нашему возвращению, как ребенок. Вместе с мужем навстречу нам за стены города вышла молодая княгиня Смеляна; также, в сопровождении своих четверых сыновей, рядом со свекром шествовала жена князя Гордяты Северина. Вслед за князем и его свитой за городские ворота вывалило едва ль не полгорода — по крайней мере, мне так показалось. Смутившись, я привычно нырнула за плечо Дара.