Ирина Анненкова - Мой личный чародей

Анненкова Ирина

Мой личный чародей (Медные колокола-2)

"Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты — весь мир".

(Г.Г.Маркес)

… И вот уже в который раз стая крупных темно-серых птиц бросилась в атаку, прицельно выпуская по мне залпы огненных плевков. Сперва я пыталась уворачиваться, затем попробовала ловить их на оборонное заклинание и отбрасывать прочь. Однако упрямые твари не отступали. Постепенно их внешний облик начал меняться: зазубренные клювы вытянулись и превратились в зубастые морды, крылья увеличились, между ними выросли островерхие гребни, хвосты удлинились и вместо перьев покрылись глянцевой чешуей и шипами. И вот на меня уже надвигалась стая огнедышащих драконов, злобно молотивших крыльями воздух. Раскаленные струи с ревом вылетали из распахнутых клыкастых пастей.

Внезапно драконы исчезли. А передо мною возникла огромная змея. Её чудовищное тело толщиной со ствол полувековой сосны медленно перетекало по земле, неумолимо приближаясь ко мне, то свиваясь в тусклые черные кольца, то бесшумно скользя вперед. Мною овладело странное оцепенение, и, не в силах пошевелиться, я беспомощно смотрела, как всего в нескольких шагах от меня гигантская рептилия подбирается для смертельного удара. Плоская треугольная голова змеи, слегка покачиваясь, поднялась на один уровень с моим лицом и замерла. Вдруг ледяные равнодушные глаза с вертикальными зрачками вспыхнули неукротимой яростью и свирепым торжеством, по длинным тонким клыкам заструился яд, чудище слегка отклонилось назад, примериваясь, а затем ринулось вперед.

Глава первая

"Кто не знает, куда направляется, очень удивится, попав не туда".

(Марк Твен)

"Опыт — это то, что приобретается сразу после того, как это было нужно".

(Красная Шапочка)

— А-аа-аах!!!

От удара в живот я согнулась пополам. Перекатившись на левый бок, я поплотнее поджала колени к груди, стараясь занять как можно меньше места и вообще стать невидимкой. Не тут-то было! Меня несколько раз увесисто пнули, потом что-то колючее и щекотное прошлось по моей щеке, а затем тягучий хрипловатый голос сладко выдохнул прямо над ухом:

— Просыпайся, невеста, нас ждут великие дела!

Я ещё чуть-чуть поприкидывалась мертвой, быстро осознала тщетность этого безнадежного дела, со стоном перевернулась на спину, хорошенько потянулась и открыла глаза.

Грозник — месяц щедрой волной солнечного света заливал просторную горницу с высоким потолком, прихотливо изукрашенным резьбой. Золотистые пятна подрагивали на затянутых гобеленами стенах, внося свои посильные исправления и дополнения в запечатленные на них пасторально-героические сцены. Причудливая игра света и теней превращала трогательную овечку в неизвестного науке монстра, юная дева стала похожа на свою собственную прабабушку лет через пять после кончины старушки, а свирепый дракон стыдливо заныкался в пышных кустах. Про витязя, сосредоточенно спешащего на помощь (деве? дракону?), я вообще промолчу. На месте девы (да и витязя тоже) лично я бы выбрала дракона…

На моей груди раздалось довольное сопение. Я скосила глаза. Прямо передо мной во всю пасть радостно ухмылялась нахальная кошачья морда.

— Степа, — простонала я, — сколько раз я тебя просила не прыгать мне на живот и не скакать по моим косточкам, словно ты не кот, а табун взбесившихся лошадей? Да неужели же нельзя пожелать мне доброго утра как-нибудь по-другому?!

Пушистый серый кот очень ощутимо потоптался по моим ребрам (ну и отъелся же он на казенных харчах!) и ткнулся мокрым носом в щеку.

— Ха! — фыркнул Степан, вальяжно разваливаясь на моем многострадальном тельце. — Так ты ж по-другому не реагируешь! Ох, и дрыхнуть же ты горазда, Славка! Смотри: я уже два раза позавтракал (вот кто бы сомневался?), сходил на кухню, узнал, что сегодня на обед, а ты всё спишь да спишь! Прям сонные чары какие-то! Но только просыпаться всё равно самой придется — тут нынче тебя целовать некому… ну, или если хочешь — давай тебя я поцелую!

Это он, поганец, намекает на историю почти уже трехмесячной давности. Тогда, после выполнения сложнейшего магического ритуала, я проспала целых два дня — пока мой жених Дар (тогда, впрочем, никакой ещё и не жених) не сообразил, что обряд не закончен, а его логическим завершением является поцелуй, который и не даст мне уподобиться сказочной княжне, по случайному недосмотру окружающих проспавшей аж сто лет.

— Ты вставать-то собираешься? — поинтересовался Степан, устраиваясь на мне поудобнее. — А то так ведь недолго и обед проспать! Опять, поди, до вторых петухов свои зелья варила?

Это он в точку попал. Варила. А потом до третьих читала учебник по практической магии. Немудрено, что потом всё утро кошмары мучили. Впрочем, за то время, что я прожила в стольной Преславице, во дворце моего будущего свекра, я с таким режимом дня уже почти свыклась.

Дома, в маленькой избушке, надежно спрятанной в самой чаще заповедного Черного Леса, я привыкла вставать с первыми лучами солнца. Лето — горячая пора для любой знахарки и ведуньи. Впереди долгая снежная зима, и надо успеть запастись целебными и колдовскими растениями: каждое в свой день, в строго определенное время, причем корни, листья, цветы и плоды собираются чаще всего по отдельности. А некоторые травы — жар-цвет, к примеру, или разрыв-траву, или тирлич — прежде необходимо ещё и отыскать, они очень даже ловко прячутся от тянущихся к ним жадных ручек. Ну, а затем всё это добро нужно правильно сохранить: что-то положить в глиняный необожженный горшочек, прикрыв тряпочкой, что-то — в чугунок, который затем следует обмазать крутым ржаным тестом, а некоторые травки просто подвешивают под потолок.

А роса? Утренняя, вечерняя, ночная, собранная с определенных цветов в разные фазы луны, она совершенно незаменима при составлении целебных зелий!

Кроме того, есть ведь ещё такие совершенно необходимые в колдовском хозяйстве вещи, как крылья летучей мыши, змеиные шкурки, кости ящериц и лягушек, жабья икра и уж совсем экзотические русалочьи хвосты. И на всё про всё — всего лишь несколько теплых месяцев!

А ведь многие зелья и снадобья требуется готовить только из свежесобранных компонентов!

Так что, дома мне бы даже в голову не пришло валяться в постели до обеда.

Но этим летом всё по-другому. Всё наперекосяк…

Я поудобнее устроилась на пышном ложе, подсунув под голову одну из многочисленных подушек, украшавших кроватку недетских размеров. Почесывая сладко мурлыкающего Степку, я закрыла глаза и привычно загрустила по тем счастливым временам, когда мы с ним жили в лесной глуши, и всех моих жалких магических способностей не хватало даже на то, чтобы обучить кота человеческой речи, причём нельзя сказать, что я не старалась. Целых два года Степка вел спокойную и размеренную жизнь охотника на мышей, мелкого воришки и покорителя сердец многочисленных кошек из окрестных сел, пока по странному стечению обстоятельств в один прекрасный день, круто изменивший нашу дальнейшую жизнь, он всё-таки не заговорил.