Ирина Анненкова - Мой личный чародей

Мой же муж, убедившись, что его собственную жену хваленая эльфячья красота оставляет равнодушной, совершенно успокоился, перестал обращать на Ала внимание, засел в своем кабинете и с головой зарылся в какие-то жутко волшебные книги, в которых я не могла разобрать ни страницы.

— Да-а-р, ну сделай что-нибудь! — периодически принималась канючить я. — Он целыми днями сидит и на меня пялится! Шел бы он лучше… во двор!

— Твой друг — ты и делай, — посмеивался Дар, не отрываясь от очередного фолианта.

— Я не могу. Его там живо изловят. А мне его жа-а-алко! Он ведь стра-а-адает, бедненький.

— Ну, не делай, — рассеянно кивал муж.

— О нас сплетничают, — мрачно сообщала я. — Причем, обо всех троих, включая тебя, и болтают такое, что у меня от их грязных измышлений даже пятки краснеют.

— Да на здоровье, — легкомысленно отмахивался любимый. — Пусть себе сплетничают. Может, у них от этого цвет лица улучшается. Кстати, на покрасневшие от стыда пятки я бы взглянул.

— И ты совсем не боишься, что он мне вдруг понравится?!

— Славка, да в твоем распоряжении целых два месяца был целый рассадник эльфов! Однако же ты здесь, со мной, — хихикал чародей, изучая через увеличительное стекло страницу книги, а потом предлагал: — Ну, хочешь, дай ему в глаз. Тогда он обидится и уйдет, а фингал сделает его менее привлекательным для охотящихся на него теток.

— Не сделает, — вздыхала я, вспоминая эльфа в горошек, и все оставалось по-прежнему. Одна радость — запертые по светелкам девицы уже не могли докучать мне лично. Да и вздыхали они теперь не по моему мужу, а по Аллардиэлю.

Однажды я не утерпела и спросила Дара:

— А вот интересно, почему на меня внешность эльфов не действует, словно на кота — валерьяна? Вот на всех действует, а на меня — нет! Ты же видел: даже безупречная княгиня Северина, не говоря уже о Смеляне, строит Алу глазки!

Точно, обе строят, да ещё как. Пришлось потратить не один день, чтобы вправить на место мозги (впрочем, какие мозги? мозги тут не причем!) двум женщинам, чье будущее мне было совсем не безразлично. Кроме того, я очень сурово потребовала от эльфа, чтобы тот даже и смотреть в их сторону не смел! Ушастый пообещал, обе княгини тоже очень честно на меня моргали, однако Аллардиэль уже успел мне со злорадством насплетничать, что дамы не угомонились. Хм, похоже, и этих пора запирать по светелкам — от греха подальше.

— Может, тебе просто не нравятся худые узкоплечие блондины? — насмешливо фыркнул чародей.

Я надулась.

— Среди эльфов, если ты припомнишь, и брюнеты встречаются!

— Это ты о своем лохматом Правителе? — подковырнул муж.

— Он не мой!

— Хорошо-хорошо, не твой. Но лохматый. Ладно, Славушка, не обижайся. Думаю, это твоя змеиная сущность помогла тебе не потерять голову от ушастых. Если ты припомнишь, змеевихи рассматривали всех мужчин исключительно как пищу. Какая уж тут влюбленность? Видишь — все-таки, нет худа без добра! А вот узы, связывающие нас с тобой, даже яду оборотнихи оказались не по зубам.

— Угу, — мрачно кивнула я и вышла из светлицы.

Любые разговоры на тему моей второй сущности были по-прежнему очень болезненны. Прилежно принимая по утрам снадобье, приготовленное на крови моего чародея, я всё равно ощущала пульсирующий узелок боли в своей груди. Змеюка никуда и не думала уходить. Напротив — она настойчиво пыталась наладить со мною отношения, мягко, но упорно подталкивая меня к мысли о том, что она, змейка, — крайне полезная в хозяйстве штука! А что: хочешь — будет тебе зрение, как у ловчего сокола, хочешь — клыки, как у медведя, хочешь — ловкость и быстрота реакции ласки. Практически сплошная выгода!

Дару я решила пока не говорить о своих внутренних диалогах с притаившейся тварью. Что зря нервировать? Он и так по уши занят, готовится к схватке с нежитью и Сивелием. Да к тому же он мне сам рассказывал, что могут пройти месяцы, если не годы, пока вторая сущность полностью не исчезнет. А значит, нечего волноваться. Всё идет своим чередом.

Тем временем в Преславицу начали стекаться чародеи со всей Синедолии. Хм, а я-то до сих пор считала, что нас гораздо, гораздо меньше. Хотя, что с меня взять? До минувшей весны я вообще ни одного мага, кроме бабушки Полели, не встречала. Да уж, что ни говори, а живем мы все наособицу друг от друга, каждый сам по себе…

Вскоре в великокняжеских палатах не осталось ни одной свободной светелки. Поначалу обитатели дворца заметно растерялись от такого наплыва чародеев, однако уже через пару дней пообвыклись и перестали удивляться всяким магическим штучкам, которые походя творили привыкшие к уединению волшебники. Из-под каждой двери тянуло разнообразными зельями, а непобедимые дворцовые мыши в спешном порядке уносили куда подальше свои лапки и хвосты — особенно хвосты, ценный и незаменимый компонент множества очень нужных снадобий. Дар, отложив книги и нагрузив меня заданиями по отработке неизвестных мне прежде чар, целыми днями пропадал с приехавшими ведунами.

Все ждали возвращения Тешена Твердого из Долины Драконов. Старый чародей, хотя и посоветовал собрать в Преславице как можно больше магов, согласовать с ними совместные действия по войне с хищной нежитью и вооружить их новыми заклинаниями, сам до сих пор не объявился. Заканчивал дела в долине. Что ж, он прав: несколько дней погоды не сделают, а вот союзники-драконы нам бы точно не помешали. Вот только Ванятки мне очень не хватало! Я сильно соскучилась по своему названному братишке, а кроме того, мне не терпелось рассказать ему о том, что его родители нашлись. Хотя и в довольно непривычном облике…

Несколько раз я открывала заветный ларчик, дождавшийся меня в полной неприкосновенности (ха-ха, лезть под охранные чары и магию артефактов дураков не нашлось!). Хорошее такое заклинание, действенное. Сама с трудом сняла…. Всё, к бесам, больше я его не использую. Да и кому придет в голову пытаться обокрасть битком набитые разными колдовскими примочками покои двух чародеев?!

Открывала и снова закрывала: ни перстень Белого Дракона, ни свои старые обереги надевать почему-то совсем не хотелось. Отвыкла, что ли? Перстень болтался на моих пальцах, то и дело цепляясь за венчальное кольцо. Словом, мешался страшно. Да и зачем его сейчас носить? Потом, позже, когда настанет время — вот тогда, думаю, придется. Охранными же амулетами Дар меня увешал заново, так что Гапкин подарок, уничтоживший Владана демон, тоже скучал себе под крышкой. Его, как и перстень, я достала за всё это время из ларца лишь однажды, и то не для себя: мало ли какая может случиться нужда, а мне хотелось, чтобы могучие артефакты признавали моего мужа своим хозяином так же, как и меня.