Денис Субботин - Огненный дождь

Теперь, по зрелому размышлению, на рассвете, трибун уже не так уверен был в своей правоте. Да, форт получил под свою руку четыреста отличных воинов, всадников и разведчиков и теперь можно было думать о более активных действиях. С другой стороны, они уже привыкли жить в покое, почитая своей службой оборону «Шипа Розы». Теперь же волей-неволей приходилось задумываться о войне. Почему – неволей? А что прикажете делать, когда внизу, у подножья, разбили свой лагерь никак не меньше пяти сотен северных варваров? Вон – жгут костры, песни свои поют так, что до воротной башни долетают. Проклятые! И будь прокляты номады! Теперь уже можно честно признаться: тишина закончилась. Гардары вряд ли просто так ставили свой лагерь здесь. Они уже не уйдут.

Аникий уже собрался позвать трибуна Серхия, своего верного помощника во всех свершениях, а заодно – свояка, но тут услышал за спиной надтреснутый голос, принадлежащий тому самому номаду – тархану Илепше или как его там.

-Любуешься?

-Любуюсь! – коротко ответил Аникий, всем своим видом показывая, что хотел бы этим ответом и ограничиться. Не тут-то было!

-Да, и мне тоже нравится такая картина! – номад облокотился на забороло и несколько мгновений молча смотрел вниз. – Беззаботный лагерь, в котором раза в три меньше воинов, чем у тебя, сарт! И они даже не ограждены частоколом! Прикажи атаковать, и мы сотрём их в порошок!

-Как ты не любишь варваров! – пробормотал трибун, делая вид, что задумался.

-Да, не люблю! – резко сказал Илепша. – Не варваров – гардар! Ненавижу. Мой брат погиб в бою с ними. И брат моей жены, и мой дед… Будь моя воля, я развернул бы всю конницу кланов на Восход и стёр бы их с лица земли!

-А приходится тратить их в боях на чужой земле! – усмехнулся против воли втянутый в разговор Аникий. – Что ж, можешь считать, что я тебя понимаю! Но своих стратиотов в бой не пошлю, извини. Тебе они чужие, а мне – как дети! Каждого из полутора тысяч знаю, каждого как сына люблю. Разве можно сынов на смерть бросать?! Да и откуда ты ведаешь, что внизу – втрое меньше воинов, чем у нас?

-Внизу четыре дюжины и ещё два костра! – надменно пояснил Илепша. – У каждого костра – по десять воинов, сколько будет?

-Ну, номад, ты даёшь! – искренне изумился трибун. – Ты ж сам должен быть хитрецом!

В лицо Илепши словно кипятком плеснуло. Он побурел, даже в утренних сумерках видно – смутился. Видно, в горячке не подумал, а теперь уже поздно было признаваться.

-Да, ты прав! – нехотя согласился он. – Это может быть засада. А может и не быть! Это – не те, что за мной гнались, вот тех было куда больше. И они будут искать, там у них кто-то погиб из нойонов!

-В недобрый час я открыл ворота для твоих воинов, тархан! – вздохнул Аникий. – Сколько, говоришь, их было?

-Полторы дюжины сотен! – подумав, неуверенно ответил Илепша. – Не больше двух дюжин, клянусь!

Почесав затылок – пальцы шкрябнули по медному ожерелку шлема, трибун вздохнул ещё тяжелее. Около двух тысяч гардар! Конечно, его форт им взять не под силу – тут нужно раз в десять больше войска. Но спокойной жизни конец, это верно как то, что он – трибун Аникий. И тем более, если номады там кого у них убили! Трибуну правда не доводилось раньше иметь дело с гардарами, но того, что он о них слышал, хватило, чтобы он окончательно уверился в своих опасениях.

-Слушай, номад! – обрывая какое-то длинное разглагольствование тархана по поводу проклятых гардар, сказал вдруг трибун. – А может, мне выдать тебя головой варварам? Тебя, а заодно – всю твою шайку!

Потом, несколькими мгновениями спустя пришёл страх. А поначалу трибун – опытный воин! – даже не понял, откуда взялась сабля у его горла. Лишь скосил глаза к носу, пытаясь разглядеть, что же такое перед ним.

-М-м-м… Это сейфа[110] такая? – озадаченно спросил он, когда молчание стало тяготить обоих сверх меры.

В тёмных до черноты глазах номада сверкнули искорки смеха, а остриё сабли отодвинулось от горла базиликанца на целую пядь.

-Нет! – сипло сказал Илепша. – Это – талвар[111]!

-Талвар? – ахнул Аникий, окончательно приходя в себя. – Никогда вблизи не видел! Можно?

Номад на миг заколебался, но на лице трибуна, похоже, отразилась настоящая жажда знаний и Илепша нехотя протянул базиликанцу свою саблю. Клинок сине сверкнул в первых лучах восходящего Гелиоса…

12.Ярослав, Тилла, Первак. Лагерь под стенами форта «Шип Розы». Утро 15 дня месяца Березозола.

-Так вот оно и было! – тяжело вздохнув, Первак поднял глаза, и Ярослав увидел, что княжий травник плачет. Первак и не стыдился этих слёз. Не перед кем было. Тилла, сестричка, и сама рыдала взахлёб, у большинства собравшихся у костра воинов рожи были порядком перекошены, многие прятали глаза. Яробуя любили, и притом – не ложно. Добрый малый, славный своими подвигами витязя, всегда открытый и прямой до противного… Теперь всё позади. Яробуй и его сотня сейчас сгорают в жарком огне крады, а они, его ближайшие друзья и родичи, далеко и не могут даже проститься.

-Яробуй, Яробуй! – протянул Ярослав, ни на кого не глядя. – Как же так…

-Да вот так, – повёл плечами Первак и тяжело взглянул на всхлипнувшую Тиллу.

-Ну, что смотришь?! – вскинулась та, не иначе почуяв этот взгляд. – Брат мой умер, по брату плачу!

-У меня – тоже, – напомнил Первак. – И у Мирона! А отец – сына потерял… Не у тебя одной горе! Но Яробуй не заслужил, чтобы его путь в вирий отягощали твои слёзы!

-Ничего, – тихо, но твёрдо сказал Ярослав. – Мы смажем ему дорогу кровью врагов! Чтобы легче идти было!

-Да, враги… - косо глянув на кажущийся неприступным форт базиликанцев, буркнул Первак. – Не знаю, как и брать его будем! Ну и стены!

-Да уж, ты возьмёшь! – фыркнул Яросвет. – Воин…

Яросвет с давних пор позволял себе подобные шуточки, до поры до времени они сходили ему с рук, но сегодня Первак был не в том настроении. Меч у него был – хороший, пусть и легковатый прямой меч. И он немедленно покинул ножны, звонко преодолев расстояние до горла десятника. Как бы ни был быстр Яросвет, он не успел ни отпрянуть, ни выхватить свой меч и отбить им удар. И побледнел сильно.

Тяжело вздохнув, Первак возвратил меч обратно в ножны:

-Щенок! – буркнул недовольно.

-И верно, Яросвет! – поморщился Ярослав. – Ты что? Забыл, кем был Первак…

-Я не нуждаюсь в твоей защите, сотник! – холодно оборвал его Первак. Встал и неспешно, вразвалочку пошёл от костра прочь.

-Вот так, - ухмыльнулся Яросвет. – Вишь ты, в твоей защите он не нуждается! Воин!

-Помолчи, - устало оборвал его Ярослав. – И чего воеводы тянут?!

-Да, и правда – чего? – пробурчал Яросвет, усаживаясь обратно и аккуратно укутываясь в тёплый плащ. – Помёрзнем тут, у костров греясь! Аль с голода подохнем!