Уроки, Которые не Выучивают Никогда - Роберт Дж. Хейс
В Имико я обрела то, чего у меня никогда не было раньше. Дружбу, которая родилась не по необходимости, а по собственному выбору. Ни одна из нас не нуждалась в другой, но мы все равно оставались вместе. И даже в те моменты разочарования, когда ее действия доводили меня почти до безумия, я понимала, что не променяла бы ни их, ни ее ни на кого другого. Моя связь с Имико заставила меня задуматься о том, чтобы выбрать свой собственный путь, а не идти по пути, уже проложенному для меня другими.
С Кенто я выковала связь, которая привела к решимости — никогда раньше я такое не испытывала. Без моей дочери и любви, которую я к ней испытывала, я бы сдалась и позволила бы Вейнфолду как завладеть моим телом, так и отомстить Ранд. Хотя я знала ее всего несколько дней, моя маленькая девочка дала мне волю и силу сопротивляться. Она сделала меня сильной.
Моя связь с Сссеракисом, мои узы с древним ужасом, дали мне силу, о которой я раньше и не мечтала. Без нее у меня никогда не хватило бы сил сразиться с богом в мире, созданном им самим. Я бы никогда не нашла дорогу обратно в свое тело. Ужас научил меня, что за любую силу надо платить. Сссеракис не только дал мне силу, но и заставил сомневаться в каждом своем поступке, бояться его последствий и того, что может случиться с теми, кого я люблю.
Сильва познакомила меня с любовью. Не с той любовью, которую я испытывала к Хардту и даже к Джозефу. Не с вожделением, которое я испытывала к Изену, и не с материнской любовью, которую я испытывала к Кенто. Сильва познакомила меня со страстной любовью, рожденной из истинного желания. Она во многом открыла мне глаза на мои собственные чувства. Я никогда никого не любила так сильно, как Сильву. Наша связь изменила мой мир, направила меня по новому пути. Без нее я бы никогда не встретила ни Ранд, ни Джинна. Я бы никогда не сравнялась силой и умом с богами. Без нее я бы умерла.
Есть еще одна связь, которая сформировала то время моей жизни. Прена Нералис, первый клинок Терреланской империи. Именно ее настойчивое преследование освободило нас всех.
На мгновение я подумала, что глаза обманули меня. Моя тень — безвредное создание, не имеющее истинной формы. Это была ложь, в которой я пыталась убедить себя. Правда безжалостно обрушилась на меня. Сияние Сильвы угасло, словно мерцающая свеча, медленно превращающаяся в струйки дыма. Кровь выступила по краям моего теневого клинка и запятнала ее кожаную куртку. Сссеракис отступил, клинок исчез, и Сильва начала падать.
Я бросилась вперед и подхватила свою возлюбленную на руки прежде, чем она упала на землю. Лезвие глубоко вонзилось ей в грудину, и ни время, ни биомантия не смогли бы залечить обширную рану. Я оторвала от нее взгляд и увидела, что Сильва смотрит на меня необычно темными глазами. Изо рта у нее текла кровь, окрашивая зубы и придавая ей ужасный вид. Для меня она все еще была прекрасна. Всегда. Она потянулась и положила ладонь мне на щеку, и я почувствовала, что она липкая от крови.
— Не вини… себя. — Последние слова Сильвы были направлены на то, чтобы снять с меня вину. Как она могла это сделать? Как она могла думать о помощи мне, даже умирая. Даже когда я ее убила.
Сильва умерла у меня на руках. Ее взгляд стал отсутствующим, по телу пробежали два последних спазма, и она ушла. Ее рука соскользнула с моей щеки. Умерла. Мертвая. Она забрала с собой все лучшее, что было во мне.
Мои воспоминания о тех моментах в лучшем случае нечеткие, но крови было много. Я знала, что должна была разозлиться или опечалиться, но в те несколько мгновений я чувствовала только оцепенение. Я хотела чувствовать только оцепенение. Мой разум отказывался воспринимать крики и лязг стали о сталь. Я боролась со своим собственным разумом, пробираясь сквозь эмоции, которые не могла определить, слезы текли ручьем. И тогда я обнаружила свой гнев.
Дугошторм пробудился, молнии заискрились на моей коже и ударили в землю неподалеку. Меня наполнила новая энергия, прогоняя усталость и делая боль в сломанном ребре чем-то далеким.
— Ты ее убил! — обвиняюще прошептала я.
Я защитил тебя, как и обещал. Как ты и просила. Возложи вину на того, кто ее заслуживает, Эскара. Не на меня и не на себя. Все это результат войны, в которой никто из нас не хотел участвовать. Тебе нужен виновник, мишень для твоего горя и боли? Вот он, прямо перед нами.
Словно следуя указаниям ужаса, я повернула голову туда, где ждал Джинн. Летающие камни Аэролиса не сдвинулись с места, несмотря на то что сфера разбилась вдребезги. Я думаю, возможно, Джинн пытался понять причину своей новой свободы.
Я положила тело Сильвы на землю так осторожно, как только могла, и встала посреди трескучей бури молний. Мои глаза ярко вспыхнули, арена стала видна мне даже во мраке ночи, и я сформировала два новых источникоклинка, игнорируя боль в животе, первые признаки отторжения Источника. Из моей спины снова выросли теневые крылья, и я взмыла в небо, в два прыжка преодолев расстояние до Джинна.
— Что ты делаешь, Хранитель Источников? — прогрохотал Аэролис. Я не ответила.
Мы атаковали с яростью, в которой была только сила, но не изящество. Два источникоклинка, заряженные огнем и молнией, снова и снова сталкивались с каменным телом Джинна. Сссеракис помогал, его теневые крылья, оканчивающиеся ледяными когтями, ударяли при каждом взмахе моих клинков. Вокруг меня бушевал дугошторм, молния вырывалась из меня и обжигала каменное тело бога. Во всем была виновата Мезула. Ее воля. Ее план. Она отправила Сильву сюда умирать. Что ж, я не могла нанести удар по Мезуле, но, если бы я смогла убить Аэролиса, она бы тоже умерла.
— Я устал от этого, Хранитель Источников.
Я не сдалась. Несмотря на боль внутри. Несмотря на то, что силы покидали меня. Несмотря на изнеможение Сссеракиса. Я не остановилась.
Аэролис застонал, камни посыпались из его тела, и арена содрогнулась вокруг нас. Это была боль. Тогда я поняла, что нам не победить бога, но мы только что заставили его истекать кровью. Это было почти все, что нам оставалось.
Каменные руки взметнулись вверх
