Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
— Охренеть… И что с ним делать? — пробормотал кто-то из них.
Тая потянулась за помощью к лесу, и он откликнулся мощным потоком чистой силы в попытке поддержать замирающее сердце Ильи.
— Прошу… Прийди в себя, Илья… Тебе надо пройти оборот… Самому легче станет, ты просто поверь. В Змеегорске нет герпетологов. Да и представь, сколько санитаров понадобится, чтобы тебя донести до операционного стола. И операционных столов таких размеров просто не существует. И от кого, скажи на милость, тебе кровь переливать?
Она гладила его по голове.
— Ну же, давай! Вернись ко мне. Прошу… Вернись. Ты говорил сделать из тебя куртки, так какого черта так попортил шкуру? От тебя сейчас даже таксидермисты откажутся… Илюша…
Она слышала, как то и дело кто-то поперхивался словами, слушая её. Тае было плевать — главное, вытащить Илью из шкуры. Из её остатков.
Силы лились и лились в него, но так же быстро исчезали. Слишком много ран. Слишком много крови потерял. Снова вызвать веретено?
— Илюша…
А почему бы и нет?!
Она уверенным голосом начала — если и это его не проймет, то останется только искать герпетологов:
— Где-то плачет свирель,
Тихо прядется кудель…
Крутится веретено…
Из-под окровавленной шкуры выкатилось белое плечо. Человеческое.
— Не… смей…
Пальцы Ильи вцепились в её руку.
— Не… смей… Я сей… час…
Чешуя медленно, рывками сползала с него, и стоило освободиться одной руке, как какой-то парень в медицинской униформе тут же нацепил на неё манжету манометра. Женщина потеснила его, ища вену и что-то спешно вводя.
— Как же… с тобой… сложно… — признался Илья. — Я же… не мразь…
Тая поцеловала его в еще чешуйчатое лицо с уже человеческими чертами:
— Держись…
— Не… ухо… ди…
Она подвинулась, давая место медикам.
— Это моя фраза, Илья. Это ты не уходи.
Медики так плотно обступили Илью, что ему пришлось сдаться и выпустить Таину руку.
Кто-то помог ей встать.
Кто-то накинул на её плечи китель.
Кто-то сунул в руку обжигающе горячий стаканчик с кофе.
Тая сделала глоток.
Владимир поперхнулся словами:
— Горя…
Стаканчик в Таиных руках заиндевел.
— А… О… — Владимир посмотрел в сыпящие снегом небеса. — Логично. Снегурка же… Таисия Саввовна, вы не переживайте, все будет хорошо. Вы не видели, из чего собирали Илью Андреевича после взрыва военной лаборатории. Вот тогда было страшно.
— С-с-сволочь, — прошипел Илья, которого уже погрузили на носилки и потащили прочь.
Владимир осторожно обнял Таю за плечи:
— Давайте-ка и мы… За ними…
В кармане джинсов запел походник, заставляя Таю оживать и втягивать в себя сразу и щупальца леса, и ледяные петли холода. Её помощь больше была не нужна.
— Слушаю…
Тая приняла звонок, даже не посмотрев на экран. Она думала, что это Гордей, но её накрыл ураган по имени Даша, заставляя оживать.
— Подосиновик! Что у вас творится?!
Тая собралась с силами. И правда, что у них творилось? Просто один человек решил стать вершителем судеб целой страны. Вслух она сказала самое очевидное:
— Дед чуть не убил Илью. И Кота. И Гордея. И много кого еще.
Окровавленное тело полоза, окруженное гвардейцами, лежало неподвижно, не собираясь пока меняться обратно в человека.
Дашу мало когда можно было шокировать и заставить молчать, но Тае в кое-то веки удалось такое. Трубка затихла, а потом Дашиным голосом запричитала:
— Тая… Тай… Грибочек… Ты только не волнуйся. Хорошо? Дело в том, что Семен Васильевич умер больше недели назад. Таюшка, передай трубочку кому-нибудь. Ведь рядом с тобой кто-то есть? Я убью Сумарокова! Ну почему, когда я тебе нужна, я заперта в этой идиотской больнице! Подосиновичек, будь хорошей девочкой, передай телефон кому-нибудь…
Тая не сдержала ненужный, пугающий Дашу смех.
— Дашка… Дед — полоз.
— Тая…
Та заставила себя успокоиться и твердо сказать — Даше лишние стрессовые ситуации не нужны:
— Я не шучу. Это слишком странно для шутки. Тут полгорода видело бой Ильи и деда… Это дед стоял за всем. Это дед отвез меня в лес в ритуале Снегурочки…
Даша охнула — вот любила она Семена Васильевича. Его мерзкий характер замечал только Илья.
— Таюшка, но ты уверена? Семен Васильевич очень хороший человек. Он любил тебя и меня. Он же всегда защищал нас с тобой. Он… Это только в сказках старики отвозят в лес дочек. Он не мог…
— Даша, все гораздо хуже. Магмодов убивал тоже он. И императорскую чету тоже.
Её несло, и несло нехорошо. Только слова рвались сами. Тая понимала, что нужно остановиться — на нее даже Владимир теперь смотрел с опаской.
Ураган по имени Даша стих окончательно:
— Тая… Этого не может быть. Ромка себе места не находит — он ждет, что ему вот-вот предъявят обвинение в убийстве императора. Только же Сумароков там выжил. Я знаю, что это не он убивал, но…
— Ты только не волнуйся, Даша. И Сумарокова успокой. Это делал дед. Сумароков ни при чем.
— Это совершенно… Я не могу поверить. Я… Тая, дурацкая больница! Меня не выписывают, а я нужна тебе… Я приеду, я завтра постараюсь приехать — ты только держись. Ну не может быть все настолько отвратительно в этой жизни, грибочек. Да я отца родного подозревать готова была, ведь мы с Романом умудрились в обоих терактах выжить. Но Семен Васильевич…
— Даша, не волнуйся и не беспокойся. Ты и твой муж ни при чем.
— Ты все же трубочку дай кому-нибудь, пожалуйста. — Это прозвучало так жалобно, что Тая безропотно протянула трубку Владимиру:
— Вас!
Она удобнее перехватила рукой китель у ворота и устало, с трудом переставляя ноги, пошла наверх, на разбитую дорогу. Ей нужно вслед за Ильей. Она должна узнать, что с ним.
Её, естественно, не пустили в оперблок — оставили в коридоре общей хирургии, на ледяной скамье — отопления в больнице почему-то не было. Тая чувствовала себя пустой, как сдувшийся воздушный шарик, и послушной, словно кукла. Все мысли были об Илье и полном своем бессилии перед миром. Наверное, дед себя так же ощущал, когда не мог пробиться со своими исследованиями. Только это не дело — так мстить.
Яркий свет в коридоре слепил. Закрывать глаза нельзя — она может отключиться в любой момент. А она ведь даже не знает, что с Котом!
В руках снова как по волшебству возник стаканчик с кофе.
— Горячий, — опять предупредил Владимир. — Тайный советник Метелица очень за вас волнуется, Таисия Саввовна. Вы как… Можете… — Он протянул ей её же походник — кажется, она забыла его
