Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р

— Мы знаем, что дальше ты не пойдешь, — сказал Варон, даже не оглянувшись на мальчишку.

— Но как это!? — возмутился тот. — Вы не представляете, как я изнываю от скуки, братья не желают тренироваться со мной. На арене у них есть свои дела, поважнее, впрочем, как и у отца. А заказов на изящные портреты до самого начала боев никак не предвидится. Это всегда так! Разве будет плохо, что я с вами немного пройдусь? Лишь самую малость?

— Будет плохо, — без раздумий ответил шхун, за что тут же получил легкий шлепок по спине.

— Он просто волнуется за тебя…

— Ни капли не волнуюсь.

— Ведь стражник не спроста его предупредил, — не взирая на колкие вставки своего друга, продолжила Греттель.

— О просителях-то? — усмехнулся тот. — Из года в год они скапливаются вокруг арены. В последний день соревнований стражники палками разгоняют их, ну, это чтобы все толстосумы могли спокойно дойти до своих порталов.

— Но, а чего же они тут просят? — удивленно спросила девушка, нервно поглядывая в сторону густой темной чащи, что обрамляла дорогу, по которой они сейчас шли.

— Денег, — Льен лишь пожал плечами, для него все эти люди были не важнее, чем кучка насекомых под ногами. — Отец говорит, что им бы работать пойти, а не стоять попрошайничать.

Варон тяжело вздохнул. Он также в свое время слышал о неких просителях, что каким-то образом узнают о месте проведения боев, и окружают арену своими редкими палатками с красным флажком. Только вот просят они не одних только денег. Большинство из этих несчастных людей приходят сюда, чтобы потребовать своих сыновей назад, тех кого они сами однажды продали работорговцам, когда сильно нуждались в деньгах, ну, или же тех, кого у них отобрали силой. Иногда Варон думал, приходили ли когда-нибудь и его родители к стенам арены, чтобы поставить палатку с красным флажком? Желали ли они вновь увидеть своего сына? Впрочем, становясь старше, юноша все реже и реже поддавался подобным мыслям. Эти пустые надежды ни к чему хорошему не приведут.

— Ой, смотрите, отсюда видно башню Эзимгарда! — воскликнул художник, указывая куда-то в сторону.

— Точнее то, что от нее осталось, — сухо добавил Варон, но тем не менее, он был рад этой находке. Так будет проще понять где именно они сейчас находятся, и далек ли их будущий путь до Ярмала.

Эзимгард некогда был одним из самых процветающих городов на западе. Даже король приезжал туда, чтобы время от времени отдыхать от шума столиц и наслаждаться красивыми видами. Но во время войны, большая часть города разрушилась, полезные ресурсы, что добывали у подножий гор были истощены, а банкиры и виноделы вскоре покинули этот край в поисках более удачного места для их обширной деятельности.

Башня Эзимгарда, в которой когда-то собирались лучшие астрономы, чтобы обновлять записи в небесные карты, теперь пустовала. Ее каменные стены были почти полностью разрушены, и это, некогда великое строение, лишь каким-то чудом оставалось стоять в вертикальном положении, обдуваемое сильными ветрами, что обрушивались на город с холодных вершин.

— Я читала об этом месте, — сказала Греттель, сощурив свои глаза, чтобы увидеть этот маленький темный силуэт на горизонте. — Магистериум хорошо постарался, чтобы помочь живущим там людям остаться в своих домах, когда, казалось бы, это место должно было прийти в полное запустение.

— Странно, но я слышал, что жрецы наоборот принимали активное участие в том, чтобы выжать из Эзимгарда все ресурсы, которые только смогут найти, — перебил ее Варон, мысленно составляя в голове карту. — Эй, парень, дай-ка мне ненужный листок.

— Они все нужные! — сразу ответил тот, в панике схватившись за рюкзак. — Хороший пергамент стоит по семь медяков за штуку. А отец мне не часто дает карманных денег, думая, что я их потрачу на всякую ерунду.

— И правильно думает.

— Варон! Да чтоб тебя! — Греттель встала между ними и тут же полезла в свой кошелек, в котором на всякий случай оставила немного монет, до тех пор, пока их путешествие не приведет в городской банк.

Мальчик же вдруг остановился как вкопанный, и, широко разинув рот, уставился на идущего впереди шхуна.

— Как?.. Как ты сказала? — заикаясь проговорил он, едва сдерживая нахлынувшие эмоции.

— Да кретин он, мой братец, и грубиян! С таким отношением к людям, сразу становится понятно, почему у него друзей немного, или…

— Нет, нет! — недослушав, прервал ее Льен. — Его зовут…Варон?

— Ну, да, — девушка немного смутилась, она никак не могла ожидать, что так случайно выдаст настоящее имя своего молчаливого приятеля. Впрочем, этот момент с поддельными именами, в последний раз они обсуждали еще сидя в таверне, недалеко от складов контрабандиста. И, казалось бы, с тех самых пор, прошло уже немало времени.

Варон также обернулся назад, не понимая из-за чего вдруг такой переполох. Мальчишка смотрел на него в упор, пытаясь подобрать правильные слова.

— Кинжал гильдии наемников, капюшон, что полностью скрывает волосы, и зовут… Варон! Тот самый Варон победитель арены! — наконец выговорил он, едва переводя дух.

— Ошибаешься, — шхун развернулся и пошел дальше, в надежде на то, что рядом никто не услышит этот их необычный разговор.

— Нет, нет! Я не могу ошибаться! — Льен побежал вперед, чуть ли не выронив содержимое своего рюкзака. — Ты эльврат! Ты победил на арене…так, сейчас, сейчас, — он принялся загибать пальцы и что-то считать про себя. — Около пяти лет назад! Ты первый эльврат за сотню лет, что покинул арену победителем! Ты одолел ледяного медведя при помощи одного лишь охотничьего ножа! Ты также убил Арминских наемников, которые до того момента считались непобедимыми. Ты…

— Я не тот, за кого ты меня принял, — сухо ответил Варон, не сбавляя шаг.

— Ох, если бы только отец узнал! — продолжил художник, не взирая на ворчливый тон юноши. — Он восхищается тобой, твоей силой! И мои братья тоже. Да что уж говорить, о твоем легендарном сражении даже песню сложили. Называется «Варон. Крик демона, разбивающий лед», как же мне повезло! Мне не поверят если я расскажу!

— А ты и не расскажешь, иначе обещаю, я отрежу твой чересчур болтливый язык.

— Так это что, правда? — Греттель уже знала, что Варон когда-то принимал участие в боях на арене, но, чтобы он ушел победителем… Не поэтому ли он так рассмеялся, стоя в тот раз у камня Героев? Этот эльврат — кто он?

— Все это неважно сейчас, — выдохнул тот, пытаясь отделаться от ненужных вопросов. — Нам нужно идти и до заката еще отыскать место, где можно было бы переночевать.

— Кто бы мог подумать, я иду рядом с одним из сильнейших воинов, и я говорю с ним! Я помог ему сбежать от коварного торговца и миновать толпу стражников. Я, наверное, мог бы даже погибнуть!

— И погибнешь, если ты не заткнешься наконец, — перебил его Варон, но в целом, шхун выглядел не таким раздраженным, каким хотел бы казаться. Осознание того, что он как-то известен мальчишке, удивило его также сильно, как и Греттель, идущую позади.

— Молчу, молчу! — сказал Льен, но так и не смог оторвать от Варона своих восхищенных глаз. — А можно я тебя нарисую? Пожалуйста! С видом на разгромленную башню Эзимгарда. Я бы смог хорошо продать эту картину, но… Нет! Ни в кое случае, я не продам ее, оставлю себе! Обещаю!

Шхун никак не отреагировал на его глупую просьбу, он лишь желал поскорее убраться как можно дальше от арены и вновь позабыть все, что хоть как-то связано с ней.

— Льен, а тебя не смущает, что… — Греттель пыталась подобрать нужные слова. — Если ты все-таки прав, и перед нами тот самый Варон, победитель арены с ужасным демоническим криком, то ведь выходит, что он…эльврат.

— Ну да. Ну и что с того?

Девушка на мгновение потеряла дар речи.

— Как что?! Все знают, что даже говорить со шхуном опасно! Он заберет твою душу, выпьет кровь…

— Но это же Варон! Он не просто шхун, он воин! Легендарный воин! К тому же, раз он получил свое имя, то теперь он на половину и человек тоже.