Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р

Лоуренс знал, что жрецы борются с так называемыми разломами, и что они убивают создания Пыли если их встретят. Но он был так хорошо защищен. Его разлом закрыли десятки лет назад, он сменил тело, обзавелся семьей…

— Семья, — Лоуренс обернулся, он будто бы испугался своего же голоса. — Он не должен ее тронуть. Они здесь не при чем.

Доктор вышел из кабинета, и пройдя по тусклому коридору, оказался в комнате Жака. Тот мирно спал в своей постели, прижимая к себе Небиуса. Кот моментально открыл глаза и начал принюхиваться к тому гостю, кто мог нарушить их с мальчиком сон.

«Разве мне придется убить, чтобы защитить тебя?» — думал Лоуренс, устало прислонившись к дверному проему, — «Или я лишь хочу отомстить за смерть Неса? Я так долго думал об этом. Мечтал. И вот теперь, когда жрец сам пришел ко мне в руки… Я не чувствую ничего. Абсолютно. Удастся ли мне победить его? Может быть сначала поговорить с тем мальчишкой? Убрав его, мне будет легче справиться со жрецом. Я уверен. Быть может…»

Жак проснулся и устало протер глаза. Кот, бесшумно соскочил с кровати вниз и прошел мимо доктора, лишь слегка задев его пушистым хвостом.

— Отец? — удивленно спросил тот, все еще сонным голосом. Свет с коридора падал на его кровать незамысловатыми полосами. Но даже в таком тусклом свете масляных ламп, Лоуренс мог видеть, как красны глаза его сына. Они будто горят изнутри алым огнем. Глаза демона. После того, как Жаку становилось все лучше, глаза его тоже начинали будто бы гореть ярче. Чем пугали жену и прислугу, работающую в огромном доме.

— Прости, я тебя разбудил, — проговорил Лоуренс, тихонько заперев дверь.

— А где Небиус? — Жак начал водить руками по кровати, в поисках своего питомца.

Лоуренс хотел было сказать, что Нес давно мертв, и что возможно, пришел и его черед умереть, но он лишь ответил.

— Вышел. Наверное, захотел поесть. Ты же его знаешь.

А знал ли он также хорошо своего друга, как этого блохастого кота? Почему он все время осуждал Небиуса за его выбор? Просил найти работу и жить с людьми, которые всеми силами не желают принимать его. Пожалуй, Нес был во многом прав. Зря он не послушал его тогда. Ведь все могло быть совершенно по-другому.

Глава 41. Свободный шхун. Варон и Греттель

Главные ворота оказались намного больше, чем представлялись до этого. Огромная решетка закрывала проход, имея внизу лишь небольшую железную дверцу, для того, чтобы один человек мог свободно войти или выйти за пределы арены. Помимо той решетки, ворота были оснащены каким-то сложным на вид механизмом: с первого взгляда, было невозможно определить, как все это работает, и что именно нужно потянуть или скрестить, чтобы эти громадные деревянные стены наконец-то открылись.

Варону ранее никогда не приходилось видеть ворота так близко, а если учесть, что стены арены и ее купол выполнены из черного прочного мрамора, то, казалось бы, штурм этого места извне, заранее обречен на провал. Правда вот, за всю историю существования арены, ее так никто и не пытался захватить. Бывали конечно случаи, когда недовольные работорговцы или содержатели наемных лагерей объединялись, чтобы отомстить за нечестные проплаченные бои, но даже они не пытались взять арену силой. Скорее они разбивали вокруг лагеря, желая выманить организаторов и стражу наружу. Но, как показывает история, все эти восстания чаще всего оборачивались не в их сторону.

— Слушай, — проговорила Греттель вцепившись в руку мальчишки чуть сильнее, чем следовало бы. — А расскажи-ка мне что-нибудь, пока мы идем тут, мимо всей это стражи.

— Я? Но что же?!

— Что угодно! Я же с ума иначе сойду! — девушка предпочла бы, чтобы и Варон шел сейчас рядом с ними, но тот посчитал, что будет намного безопаснее, если они покинут арену поочередно. Торговец мог уже доложить о странно одетой парочке, но вряд ли стражники начнут проверять каждого богача, который пожелал вдруг покинуть арену на пару часов. — Начни хотя бы со своего имени. Или есть же у тебя дома собака? Любишь ли ты белую фасоль? Ну же!

— Я… — мальчик судорожно сглотнул, обычно ему с легкостью давалось говорить с незнакомцами, так что же сейчас не выходит? — Меня зовут Льен, мама захотела назвать меня в честь самой высокой горы, что находится на востоке материка. Льеннэ. Мама также говорила мне, что мои предки спустились с той самой горы, когда у них закончилось все пропитание. А после, они остались жить в низине, так как не смогли уже взобраться обратно на отвесные скалы.

— Видимо это и правда очень высокая гора, — улыбнулась Греттель, глядя на волнистые волосы мальчугана.

— Самая высокая, — аккуратно поправил тот. — Когда я вырасту, то обязательно приеду к подножью горы Льеннэ, чтобы нарисовать свою самую знаменитую картину.

— С чего ты взял, что она будет самой знаменитой?

— Мы — художники это чувствуем, — уши у мальчика горели, когда он говорил все это. Но было непонятно, то ли это от распирающей его гордости, то ли от того, что Греттель ведет его под руку, да так близко, что иногда даже задевает бедром.

— Ну а собака? — продолжала настаивать она.

— Что? Собака? — Льен на секунду задумался о том, к чему этот странный вопрос. — А! Есть ли у меня собака? Нет, к сожалению, нету. Отец их не особо терпит. Считает, что псы ни к чему, когда его дом и так охраняют трое отважных сыновей.

— Ну да, не придраться даже, — сказала Греттель, но на самом же деле все ее мысли были сосредоточены сейчас на другом. Варон уже дошел до ворот, но вдруг остановился и начал о чем-то беседовать со стражником. Издалека не было слышно, о чем велась речь, но выглядели они довольно непринужденно, будто бы случайно встретились двое хороших знакомых.

— Думаешь, там все в порядке? — чуть слышно сказал Льен, с опаской глядя вперед.

— Сейчас и узнаем.

В то время, когда они оказались у ворот, Варон уже благополучно прошел через железную дверь, пожелав стражникам приятного дня.

— Хорошей прогулки вам, сэр, — улыбнулся караульный, кланяясь перед юным Льеном. — Миледи.

У Греттель чуть сердце в пятки не ушло, но все оказалось намного проще, чем она рассчитывала до этого. Варон, стоя в тени деревьев, ждал их неподалеку от главных ворот.

— Ух! Вот это мы их обдурили, — радовался мальчик, чуть ли не припрыгивая на месте.

— Тише, — шикнул на него тот. — Для начала надо отойти куда-нибудь подальше от арены.

— А о чем вы говорили с тем стражником? — поинтересовалась Греттель, снаружи оказалось немного прохладнее, чем под мраморным куполом здания, девушка слегка поежилась.

— Да ни о чем. Предупредили о просителях и о том, что лучше будет вернуться назад до темноты.

— Просители?

Варон пропустил ее вопрос мимо ушей. Он осматривался вокруг, пытаясь понять в какую сторону будет лучше им сейчас двинуться. Прямо за куполом арены виднелся горный хребет, скалы были не слишком высокие, и их вершины полностью покрывала россыпь зеленой травы. Но все равно, подниматься в горы — это тратить лишнее время. К тому же, у Варона не имелось с собой ничего такого, с чем бы он смог удачно поохотиться. Бросаться на дикого зайца с ножом или же пытаться заколоть утку, не слишком приятная затея. Шхун надеялся, что арена так или иначе расположена достаточно близко хотя бы к какому-нибудь из поселений, где они бы могли спокойно поесть, отдохнуть, и спросить про ближайший путь до Ярмала.

От главных ворот дорога тянулась в две стороны, и скорее всего, та ее часть, что больше изгажена навозом и следами от металлических колес вела к месту телепортации, куда контрабандой телепортировали несчастных зверей. Туда, где впервые очутились и они с Греттель, сидя в вонючей клетке рыжебородого Бранна.

Видимо девушка подумала о том же, и они, не сказав ни слова, двинулись в совершенно противоположную сторону.

— Вы пойдете по этой дороге? А куда? Вы знаете, куда она приведет? — немного расслабившись, мальчишка вновь начал вести себя непринужденно, весело подкидывая камешек, что подобрал с земли.