Владыка бури - Дари Псов
Героиня удивлённо вскинула брови и покачала головой. Затем разлепила губы, открывая рот, внутри начало происходить какое-то движение, родившееся в горле, и Валькали зазвучала:
— Вы в беде. Они летят.
— Как они могут лететь? — Купчиха, недоумевая, заморгала. — Кто они вообще такие и как научились летать? У нас же Стену можно перепрыгнуть, это нечестно!
Валькали начала надевать на свою голову невидимый шлем, возможно, чтобы отгородиться от потока вопросов, но Купчиха встряхнула её:
— Ну уж нет! Говори, раз умеешь!
— Волки! — раздался крик Гарды со Стены.
Он с трудом приближался к Мирокраю, шатаясь, как пьяный. Его одежда висела лохмотьями, дыр было больше, чем ткани, и всё густо пропиталось тёмной кровью. Увидев Купчиху и Валькали, вышедших ему навстречу, он поднял руки, пытаясь успокоить их:
— Это не моя кровь, — ободряюще сказал он.
И в качестве опровержения его слов из его рта хлынула розовая кровь, пузырясь на губах, а за ней — прозрачная жидкость, которая осталась стекать по подбородку. Волки рухнул на колени, сотрясаемый жутким кашлем. Задача успокоить женщин была провалена с треском.
— ВОЛКИ! — Купчиха подбежала к ослабевшему мужу, а Валькали, словно тень, последовала за ней.
— Наконечник мёртв, как и большая часть его банды, — Волки взглянул на свою жену и слабо улыбнулся. — Теперь я могу стать вождём, — с этими словами его опять вырвало слизистой водой.
— Валькали, помоги! Нужно доставить его к кому-нибудь, кто знает, что с ним делать, — Купчиха поднырнула за руку мужа, пытаясь его поднять, Валькали подошла и взяла Волки на свои руки, и понесла в Мирокрай.
— Молчунья, и ты тут? — Волки не особо переживал, что его несёт девушка как принцессу. — Как раз к ночному пиру по случаю снятия осады.
Валькали бросила выразительный взгляд на Купчиху, шагавшую рядом.
— Она сказала, что сюда кто-то летит, — пробормотала Купчиха. Все её эмоции сдались реагировать на столько факторов.
— Сказала? — Волки моментально посерьёзнел. — Значит, дела хуже некуда.
Они ушли вглубь города, оставив Гарду и Подреза наедине.
— Так мы теперь должны за небом следить, а не за землёй? — неуверенно спросила Гарда Подреза.
Тот пожал плечами, перехватывая копьё поудобнее.
— Если Валькали права, то да. Но я бы лучше смотрел под ноги — там есть хоть какая-то возможность нам что-то сделать.
Скоро они прилетели, и Подрез и Гарда не смогли бы их не заметить, даже если бы смотрели себе под ноги, хотя бы из-за длинных теней там и раскатистого и тяжёлого гула, который Северянин назвал бы “треском небес” (и бросился бы искать укрытие от небесных осколков). Десяток круглых кораблей северян вынырнул из облаков, двигаясь с угрожающей скоростью.
Гарда бросилась к лестнице, чтобы поднять тревогу через Арку. Подрез устремился за ней, но не успели они сделать и пары шагов, как сверху с оглушительным свистом обрушился огромный железный шар. Он врезался в Стену, как молот Ковалицы в кучу грязи, и участок каменной кладки разлетелся на осколки, погребая Подреза и Гарду под грудой камней и посеревшим от пыли снегом.
Затем в крошеве обломков раздался скрежет. Шар дрогнул и начал распрямляться, встав уже паладином Веритас со светящимся молотом. Из других кораблей, зависших над Мирокраем, посыпались новые шары, падая с грохотом и поднимая столбы снежной или каменной пыли. Железный Дождь обрушился на Мирокрай.
Паладины Веритас с тяжёлой грацией согнали ближайших жителей Мирокрая в тесную кучу. К ним вышел инквизитор — тот самый, что однажды посещал Мирокрай с телохранителями. И сейчас за ним нависали его громилы, а на лице застыла холодная улыбка.
— Чем обоснована ваша необоснованная агрессия? — спросил его Мастер из кучи.
— Спасибо за вопрос. Очень важное замечание, — инквизитор склонил голову, отдавая должное вопросу, и улыбнулся шире. — Видите ли…
Земная твердь рядом вздрогнула и раскололась, прервав его речь. Трещина разверзлась с неземным хрустом, поглотив снег и груду камней, что ещё недавно были домом. Из ямы вырвался жар и пар, а в глубине закружились красные языки пламени. Протяжный, жуткий вой поднялся из разлома. Мирокраевцы отшатнулись, как и паладины, для них это тоже было неожиданностью.
Из ямы вырвалась тощая старческая рука и схватила край ямы. За ней вторая захватила другой край ямы. Руки подняли старуху и выбросили на поверхность. В тот же миг вспышка белого света озарила пространство, и в ней возник молодой мужчина в аккуратной одежде, на которой висела маленькая табличка "Главный библиотекарь Джастин".
— Матушка, что на тебя нашло? — спросил он, шагнув к ней с явным беспокойством. — Старики порой бывают такими капризными, — добавил Джастин, извиняясь перед окружающими.
Все паладины рухнули на колени (всё ещё сохраняя свою возвышаемость над окружающими), их голоса слились в шёпот: "Лорд Справедливость", "Владыка", "Мой бог". Матушка же раскинула руки и закружилась на месте, её безумный хохот разорвал воздух:
— Ха-ха-ха! Я гряду! Ха-ха-ха-ха! Гряду! Какой замечательный цветок скоро расцветёт из ржавчины и горящих душ! Ха-ха-ха-ха-ха…
Безумная женщина сама расцветала на глазах: дряблая кожа натягивалась, мышцы наливались силой, поседевшие волосы возвращали цвет, а в глазах вспыхнул огонь, от которого мир бы закричал, если бы увидел его и мог кричать. Она танцующим движением оказалась у захваченных жителей и, словно продолжая танец, ударила ребром ладони Лосиху и Грибницу, обезглавив их.
В следующие мгновения несколько событий произошли одновременно: Крушила из задних рядов толпы неистово закричала и рванулась к старухе, расталкивая людей/Из рта, носа, глаз и ушей Справедливости брызнула кровь, будто удар его матери отозвался и в нём. Крушила прорвалась к женщине, которая уже убила и Мастера/Справедливость закричал “Неееееет!” и в вспышке белого света телепортировался к своей матери. Крушила попыталась впиться пальцами в глаза убийце своих родителей, но не смогла даже поцарапать их/Убийца замахнулась ладонью на Крушилу/Справедливость оказался сзади своей матери, обнял её, толкнул ладонью Крушилу, посылая её в далёкий сугроб, и исчез вместе с женщиной в вспышке белого света.
Мирокраевцы и паладины были в шоке, их взгляды были прикованы к обезглавленным телам и пустому месту, где только что стояли лжебоги. Инквизитор первым нарушил тишину:
— Вы видели, как стало плохо нашему Лорду, — произнёс он, обводя толпу взглядом. — Как много здесь несправедливости! Нужно выжечь это место!
Ближайший паладин, всё ещё стоявший на коленях, поднял голову, его голос дрогнул:
— Гранд-инквизитор… но среди них много детей и женщин. Мужчины не сопротивляются.
Инквизитор резко повернулся к нему, его глаза сузились:
— Я всё проверил, это так называемая банда Наконечника. Бандиты. И женщины, и мужчины. И дети бандитов, — отрезал он, голос стал ледяным. —
