Девочка и луна - Марк Лоуренс
Из разбитого носа Эулара хлынула кровь. Он высвободился из мантии, отполз от Куины и поднялся на ноги, опираясь на стену в качестве опоры. Похоже, он потерял спокойствие, которое ему было нужно, чтобы добраться до Пути. Вместо этого он пошарил пальцами в воздухе, как будто собирая паутинку, плавающую прямо за пределами видимости. И тут же каким-то образом он стал невидимым — не прозрачным, как лед, и не окрасился в белое, чтобы скрыть свое тело на фоне белизны, его стало просто невозможно заметить. Он преуспел в этом до невероятной степени: Куина точно знала, что он там, но не могла сосредоточиться на нем и обнаружила, что вместо этого смотрит на стену и вспоминает, как он там стоял.
В коридоре плоть Сеуса замерцала — она была там в одно мгновение и исчезала в следующее, оставляя только его кошмарный скелет. В эти мгновения Куина смогла получить более четкое представление о своих друзьях. Госпожа Меч, казалось, пришла в нормальное состояние и сражалась против великана, если это можно было назвать нормальным состоянием. Турин и Мали стояли прямо за ней, а Теус по какой-то причине находился в дюжине ярдов дальше по коридору, но топал вперед. На все это накладывались яркие потоки, вылетающие из рук Сеуса, готовившегося метнуть молнию, которая уничтожит их всех.
Куина огляделась в поисках любого оружия, которое она могла бы бросить, любого действия, которое она могла бы предпринять, чтобы им помочь. Она уже собиралась закричать, чтобы Яз бросила свою великую задачу и спасла остальных, когда увидела лежащий на полу, рядом с черной мантией Эулара, белый ящичек. Белый, как кость, ящичек, куб с закругленными углами. Белый ящичек Стержень-корня. Она схватила его обожженной рукой, открыла крышку и прохрипела своим поврежденным горлом:
— Помоги нам!
Над отверстием ящичка, содрогнувшись, возникло изображение Стержень-корня, миниатюрная версия: растрепанные волосы, острые темные глаза, красноречивые руки с длинными пальцами, которые хватают воздух, как у квантала нить-работника. Однако все, что он хотел сказать, было уничтожено грохотом чертовски сильной молнии, раздавшимся в коридоре.
48
Турин
ПО КОМАНДЕ ТУРИНА вода вырвалась из дюжины мехов, летя по воздуху блестящими веревками. Если бы кровь в телах людей так полностью подчинялась его воле, Турин смог бы убить десятки людей одним взглядом.
Турин бросил содержимое в сторону ослепительной энергии, изогнувшейся дугой в руках Сеуса. Как только он это сделал, Госпожа Меч оттащила Мали с пути Теуса. Челюсти-пес двигался не так быстро, как раньше, но все же намного быстрее, чем мог бы бежать Турин в свой лучший день.
Турин понятия не имел, может ли вода погасить молнию, но, похоже, у этого вещества было что-то общее с огнем, и, поскольку перемещение воды осталось единственным, что можно было попробовать, он решился. С воплем Турин вылил всю воду в сторону дуги.
Сеус выпустил свою молнию одним мощным ударом, так что та, которая поразила Куину, показалась простой искрой. Ослепительная вспышка энергии, казалось, должна была превратить всех врагов Сеуса в пятна на стенах. Каким-то образом, однако, простая вода отвлекла бо́льшую часть силы разряда с его пути, заставив его удариться в Теуса, который с грохотом мчался через жидкие канаты к своей цели. Из него разряд ушел в землю.
Взрыв убедил Турина, что потолок обрушился, но на самом деле его бросил на пол удар грома. Случайные разряды молний поразили их всех, но бо́льшую их часть принял на себя Теус, и то, что врезалось в ноги Сеуса, было дымящимся железным панцирем.
Дуга молнии прошла через клинок Госпожи Меч, и та выронила его, выругавшись. Но каким-то образом, несмотря на то, что миниатюрные молнии прожгли полдюжины дыр в ее рясе, она поймала оружие другой, не обожженной рукой прежде, чем оно упало на пол. Мали отлетела назад, потрясенная, и упала, дергаясь, даже не попытавшись удержаться на ногах. Турин, тоже лежавший на земле и тоже обожженный, набрал воды, которая не превратилась в пар, и вылил ее на себя. На мгновение, пока он лежал в холодных объятиях воды, наполовину ошеломленно глядя на коридор, Турину показалось, что он видит Эулара. Священник был без мантии и ковылял прочь, от опаленных лоскутов на его тунике поднимался дым. Пока Турин наблюдал, Эулар начал исчезать, как видение, повернув ко входу в комнату, где находились Тумз-врата.
— Турин! — Мали пыталась поднять его на ноги. Он со стоном сел и сквозь туман смог разглядеть Сеуса, все еще пытающегося удержать равновесие после того, как масса челюсти-пса ударила его по голеням. Обломки пса неудобно обвились вокруг одной ноги. Фигура, которая, должно быть, была Эррисом, ухватилась за другую лодыжку Сеуса, когда гигант перенес на нее свой вес. С неестественной силой Эррис рванул ногу вверх. В следующее мгновение Сеус упал на колени.
Гигант потянулся назад, схватил Эрриса за грудь и потащил его вперед, поднимая его с земли одной рукой.
Предупреждающего свечения рядом с Турином было достаточно, чтобы он понял: Мали каким-то образом обрела сосредоточенное спокойствие, необходимое ей, чтобы второй раз за тот же час выйти на Путь. Отчасти это было свидетельством высочайшего квантал-таланта, который в первую очередь привлек к ней внимание Стержень-корня; отчасти это напомнило ему, насколько близки они находятся к четырем корабль-сердцам, которые улучшали все кровь-таланты, от скорости хунска до его собственной лед-работы.
— Отпусти его! — Мали высвободила свою силу, и Турин отвернулся, чтобы избежать попадания осколков в лицо.
Взрыв наполнил коридор еще большим количеством звука и света, чем удар молнии Сеуса. Ударная волна снова бросила Турина на пол. Он перекатился и приподнялся, безуспешно пытаясь избавиться от головокружения. Сквозь рассеивающийся туман Турин мог видеть, что Сеуса швырнуло с колен на спину, но — о ужас! — он все еще держал Эрриса, и на нем нигде не было никаких признаков повреждений.
Белые завитки бороды Сеуса задрожали, когда самопровозглашенный бог свирепо ухмыльнулся и его синие глаза снова загорелись электрическим огнем. И только когда он попытался подняться, Турин заметил, что Сеус ранен, его правая рука безвольно повисла. Позади его головы, словно далекий нимб, четыре большие звезды медленно описывали круги над центром зала. Сеус мигнул, и на мгновение его плоть исчезла, показав искрящуюся металлическую конструкцию под ней, одна рука все еще была раскаленной докрасна там, где в нее попал заряд Мали. За черными костями бога виднелась Яз, маленькая темная фигурка среди великолепного сияния корабль-сердец, все
