Уроки, Которые не Выучивают Никогда - Роберт Дж. Хейс
Еще больше Диких ворвались на мост. Одни с плато, другие сзади. У этих определенно было оружие; я хорошо помню, как металл отражал мой огонь. Я стала оружием. Кульминацией десятилетия тренировок по работе с Источниками, нескольких лет спаррингов с Хардтом и Тамурой и месяцев жестокой опеки Иштар. Некоторых монстров я убивала огнем или молнией, поджигая их и отправляя в смертельное падение, а других — своим мечом, отработанными ударами и хорошо рассчитанными выпадами. Есть кое-что, что можно сказать об источникоклинках: они не затупляются, если ты им этого не позволяешь. В тот день я проверила этот факт.
Как только одни твари падали, их место занимали другие. Я — оружие. Мост опасно раскачивался, и я стала медленно пробираться по нему, переступая через тела, которые оставляла за собой. Я увидела, что еще несколько Диких карабкаются по стене колонны передо мной, и, бросив взгляд назад, поняла, что они и там делают то же самое. Сотни их поднялись со дна пещеры и окружили меня. Вскоре я обнаружила, что окружена, и отчаянно поворачивалась то в одну, то в другую сторону, чтобы не упускать из виду всех своих врагов. У некоторых существ было оружие, у других — только зубы и когти. Позволь мне заверить тебя, что дикое животное так же смертоносно со своим природным оружием, как ты или я с клинком. Тем не менее, я продвигалась к плато, и каждый шаг приносил еще одну смерть. Еще один призрак присоединился к моей свите. Я была штормом, его яростью и неистовством. Моей молнией, моим клинком. Моим огнем и громом, и красный дождь падал вокруг меня.
Сссеракис наслаждался резней и страхом, который мы вызывали. Я вызывала. С каждым мгновением ужас становился все сильнее, подпитываемый моими действиями. Но Дикие не прекращали наступать, несмотря на свой страх. И даже с той силой, которую давал мне Сссеракис, я почувствовала усталость. Истощение наступило, когда я потеряла счет смертям, вызванным моими руками. Возможно, в тот день моя совесть пострадала больше, чем тело.
К тому времени, как я добралась до плато, я была вся в крови и онемела. У меня были раны на руках, свежие порезы, оставленные теми, кто прорвался мимо моей защиты, и даже большой порез на боку. Я чувствовала, как он кровоточит. Но не вся кровь была моей, на самом деле, бо́льшая ее часть была не моей. Дикие заплатили гораздо более высокую цену, чем я. Ярость покинула меня. Азарт битвы был почти забыт. Я был измотана от напряжения и оцепенела после резни, но не останавливалась. Я отпустила огонь из левой руки и создала второй источникоклинок. Иштар хорошо обучила меня как своим излюбленным приемам владения одиночным мечом, так и полазийским формам, которые благоприятствовали двойному владению. Молния с треском пробежала по лезвию в моей правой руке, а огонь заструился по поверхности меча в левой. Это стало чем-то вроде танца, все па в котором я знала наизусть. Я пригибалась и крутилась, прыгала и вертелась, колола и рубила, блокировала и уклонялась. Вокруг меня образовался круг, враги окружили меня, но не хотели подходить слишком близко из-за страха, который я вселяла в них. Не раз я пронзала одно из существ своим источникоклинком и просто отпускал его, создавая в своей руке новый так же быстро, как отпускала старый. Выброс кинемантической энергии творит ужасные вещи с телом, когда лезвие вонзается в плоть, разрывая ее изнутри. Я отказывалась думать о кровавой бойне и о разорванной плоти, которую я оставляла после себя, повторяя свою мантру снова и снова после каждой смерти, причиной которой я была.
Мое зрение размылось, но не от усталости, а от слез. Я обнаружила, что кричу на Диких, оскорбления и угрозы слились воедино. Насмешки в адрес существ, которых я убила. Я не горжусь тем, кем я стала там, в недрах До'шана. Нет никакой гордости ни за бойню, которую я устроила, ни за репутацию, которую я там заработала.
— Эска, остановись!
Еще один дикарь погиб от острого конца моего источникоклинка.
— Эска!
Молния дугошторма вырвалась из моего меча и попала в еще одного Дикого. Я услышала крик существа, освещенный молнией, горящей внутри него.
— ЭСКАРА! — Крик боли, который издала Сильва. Я обернулась и увидела, что Дикие отступают от меня, расширяя круг, который я завоевала их кровью. Там, на краю этого круга, глядя на меня расширенными от ужаса глазами, стояла женщина, которую я любила. Живая. Она была жива!
Я должна была почувствовать облегчение, но не почувствовала. Оно исчезло. Облегчение, гнев, печаль, отвращение исчезли. Я вообще перестала что-либо чувствовать. Я упала на колени, отпустила свои источникоклинки, и они исчезли в потоке кинемантической энергии и искр молний. Дугошторм тоже угас, молнии исчезли из моих глаз. Даже сила, которой Сссеракис подпитывал меня, больше не могла держать меня на ногах. Я была на грани истощения. Полностью выдохшаяся.
— Что ты наделала, Эска? — Голос Сильвы понизился до испуганного шепота. Она смотрела не на меня, а на кровавую бойню позади меня. Оказывается, не все мои чувства исчезли. Мне стало неловко, что она наконец-то увидела, каким чудовищем я была. И я испугалась того, что она может сделать теперь, когда узнала правду. Но даже эти чувства были мимолетными.
— Я пришла, чтобы спасти тебя. — Мой голос звучал бесстрастно даже для моих собственных ушей. У меня больше не осталось сил на эмоции. Ни мужества встретиться лицом к лицу с тем, что я могла бы обнаружить, если бы впустила это внутрь.
— Спасти меня? — Когда Сильва посмотрела на меня,