Уроки, Которые не Выучивают Никогда - Роберт Дж. Хейс
Джинны хотели создать что-то, что они могли бы полностью контролировать. Несмотря на всю свою мощь и целеустремленность, они обнаружили, что все еще связаны законами этого мира. Поэтому они стремились создать нечто, неподвластное никаким законам, кроме их собственных. Они построили мой дом. Реальность, которая могла подчиняться их воле. И в этой реальности они создали мир, такой же большой, как этот, но без законов, управляющих его существованием. Солнца нет, но есть тепло и свет, и все вокруг продолжает расти. Погоды нет, но ветер все еще воет, а вода все еще течет.
Объединив свои силы и создав мир, который подчинялся их воле, Джинны воздвигли города, гораздо более величественные, чем те, что они могли бы построить здесь. Они играли с силами природы, такими как гравитация, и заставляли свой новый мир создавать странности и чудеса. Они создали целый мир и превратили его в свою личную игровую площадку. Сссеракис на некоторое время замолчал. По крайней мере, так нам сказали.
— Потому что тебя там не было. — Я продолжала следовать за призраком Гена, пока он плыл по коридору. В отличие от разрушенного города Джиннов, этот не был пустынным. Я заглядывала в комнаты, мимо которых проходила, и видела, как изнутри на меня смотрят глаза Диких, изучая меня. От запаха готовящегося мяса у меня защипало в носу. — Вас не существовало. Ужасов не существовало. Другой Мир был пуст.
Тебе потребовалось достаточно много времени, чтобы понять это.
— Джинны создали ваш мир, но вас создали Ранд.
Сссеракис издевательски рассмеялся. Ты так близка к истине, Эскара.
— Тогда скажи мне.
Ранды придали нам форму, но создали нас не они, а вы.
— Что? — Справедливости ради стоит сказать, что это было ошеломляющее откровение. Хотя и правдивое, по-своему.
Возможно, ты заметила, что и Ранд, и Джиннам не хватает воображения? Сила у них есть. И желание ее использовать. И все же все они только имитируют то, что было раньше. Джинны создали целую реальность и сделали ее настолько похожей на эту, насколько смогли, изменив лишь мелкие детали здесь и там. Ранд могут создавать детей в любой форме, какую пожелают, но все их Аспекты принимают форму землян, пахтов или таренов. Даже формы, которые они принимают. Мезула выглядит так, словно все народы вашего мира объединились в одно целое. Вейнфолд принимает форму огня.
— Джагран принял форму молнии. Но какое это имеет отношение к тому, кто вас создал?
Это имеет отношение к причине, по которой началась война между Ранд и Джиннами, Эскара.
— Почему? Из-за чего началась война?
Моя тень шевельнулась у меня под ногами, и на мгновение передо мной возник Сссеракис, сочащийся чернильной тьмой. Ужас смеялся надо мной, как в моем сознании, так и из моей тени. Перестань спрашивать у меня ответы на все вопросы и найди их сама.
— Но ты же знаешь ответы, так почему бы просто не сказать мне?
Потому что так веселее.
Разочарование редко приводит к ясности мысли. Сссеракис дал мне достаточно информации, чтобы заставить меня усомниться во всем, что я знала о Ранд, Джиннах и войне между ними. Войне, которая во всех отношениях сформировала Оваэрис. Войне, в результате которой были уничтожены оба народа. Я пыталась разобраться в этом, основываясь на всем, что я узнала, но нашла только разочарование, и, судя по издевательскому смеху Сссеракиса, ему это нравилось. Сейчас я оглядываюсь назад и думаю, что вижу в этом другую правду. Сссеракис отвлекал меня, заставляя задуматься о последствиях его разоблачения, а не воображать смерть моих друзей. Честно говоря, ужас знал меня слишком хорошо.
Для меня было неожиданностью, когда призрак Гена остановился перед открытой дверью. Он повернулся ко мне и кивнул, но не исчез. Я оглянулась и увидела поблизости других своих призраков, а за ними — блеск глаз Диких, наблюдающих из мрака. Как ни странно, но я была этому рада. Я всегда лучше действовала перед аудиторией.
За дверным проемом находилась огромная пещера, очень похожая на те, что были в разрушенном городе Джиннов, но в то же время сильно отличающаяся от них. Вместо дюжины светящихся колонн, тянущихся от пола до потолка, в центре помещения возвышалась одна-единственная колонна. Голубые каменные прожилки змеились от основания, но не соединялись с крышей, а заканчивались как раз на одном уровне с коридором, из которого я вышла. Эта колонна была такой большой, что на ее вершине находилось плато с палатками и ветхими зданиями. К небу поднимались струйки дыма, и я почувствовала какой-то запах, даже издалека. Готовящееся мясо.
Они мертвы. Эти существа убили твоих друзей и готовят их на ужин.
— Нет. — Я не могла в это поверить. И не поверю. Никто не был таким жестоким. В моей голове промелькнул образ Про́клятых, пожирающих своих же, и слова Иштар: Дикие для пахтов то же, что Про́клятые для землян.
Во мне снова вспыхнула искра гнева. Только это был не просто гнев, это была ярость. Ослепляющая, пылающая ярость, порожденная страхом, которому я не могла позволить стать реальностью. Если бы я так поступила, это бы меня сломало.
Пещеру пересекали дюжины веревочных мостов. Некоторые из них вели на вершину колонны в центре, а другие соединялись с дверными проемами на другой стороне пещеры. К дверному проему, в котором стояла я, вели три моста, и я выбрала тот, что вел на плато, и двинулась вперед.
Твои друзья мертвы, Эскара. Эти существа убили их. Заставь их бояться нас!
Дугошторм с треском вернулся к жизни. Не думаю, что я его вызвала, во всяком случае, сознательно, но он отреагировал на мою ярость. Молния заискрилась между моими пальцами и побежала вверх по рукам, но на этот раз она не обожгла меня. На этот раз это была моя молния, мой шторм.
В академии нас учили никогда не черпать из двух Источников одновременно. Магия, смешивающаяся внутри тела, может вызвать непредсказуемые реакции и ускорить отторжение. Но я уже давно забыла о своей учебе в академии, о тех уроках, которые не смогли преподать мне наставники, и перестала беспокоиться о последствиях. Я вызвала огонь внутри себя и позволила ему смешаться с молнией.
Веревочный мост был широким, на нем легко могли разместиться три
