Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Сам я, однако, говорить мог на уровне маленького ребенка. Даже не простыми фразами, а отдельными словами. «Да», «нет», «хорошо», «хватит», «сейчас». Не очень понятно, как с такими навыками общения получится ставить задачи командирам, но и то хлеб!

– Плохо. Сказать. Больно. – В завершение этого, я еще руку к голове приложил. Понял, что звучит крайне непонятно, добавил: – Ци. Удар. Плохо. Я.

Аж скулы свело от бешенства. Боги, блин! Хрен ли лезть – нормально же все было! Уроды! Захвачу Китай – снесу к фигам все храмы! Устрою атеизм в Поднебесной – будут знать, как совать свой нос в дела людей!

Юэлян меня поняла. Как‑то – я бы лично не догнал ни за что. Что‑то быстро проговорила, но я не смог узнать ни единого слова. Попросил ее говорить медленнее.

– Мало. Нет. Медленно. Голова. Слова. Нет.

Помогло.

– У моего третьего дяди было что‑то похожее, когда он перенапрягся. Есть лекари, они помогут. Это можно исправить, – сказала она.

В смысле, я узнал только слова «третий дядя», «так же», «лекарь» и «помогут». И уже из этого собрал предложение, ориентируясь на контекст.

А вообще, здорово устроен человеческий мозг. Всегда найдет в памяти третьего дядю, у которого было так же. Мне в результате и объяснять ничего не надо.

– Хорошо. Юэ… Бык? Пират? Юн Вэйдун. Хорошо? Конец?

– Да. Юн Вэйдун мертв. Пират (взял?) его в плен, но тот (откусил?) себе (язык?) и умер.

– Трус. Хорошо. Лагерь. Армия. Бегония. Желтые.

Меня злило, что приходилось говорить как деревенский дурачок, но я старался своих эмоций не демонстрировать. Жив – самое главное. Все остальное можно решить. Язык, например, выучить.

И Юльку, похоже, совсем не парило, что ее жених превратился в косноязычного идиота. Наверное, тоже думала, что пройдет. Улыбнулась, вытянула свои пальчики из моей ладони – я все еще держал ее за руку, и поднялась. Медленно, как при общении с ребенком, проговорила:

– Бык едет. Отвезет тебя в лагерь. Все будет хорошо.

«Без вариантов, Юлька. Все будет хорошо без всех этих вариантов!» – подумал я и на какое‑то время опять отключился.

Глава 48

Хоу знакомится с охотником на демонов

Бешеная Цань расхохоталась и отбила мой удар голой рукой. Я снова замахнулся мечом, понимая, что ничего Стражу высокого разряда сделать не смогу. Сам же видел, с какой легкостью она игнорировала удары кэндзи – другого кого такие бы уже в могилу свели.

– Ты всегда плохо фехтовал, Тигр!

Как будто тут дело в фехтовании!

– Да сдохни уже, предательница!

В бою она раскраснелась. Покрытое сажей лицо исчертили дорожки пота, глаза сверкали, и была она в этот момент демонически прекрасна. Я бы залюбовался, не будь так занят вопросами выживания.

– Ты называешь меня предательницей? Ты, глупец, поверивший самому идиотскому объяснению, которое только может быть! Таких, как ты, нужно обманывать! А потом убивать! Чтобы они не наделали детей и не пустили свою глупость и дальше гулять по миру!

За ее спиной горел город Синьду. Перед крепостными стенами, разрушенными камнеметами, рядами стояли виселицы. Ни одна из них не пустовала. Самая ближняя, если смотреть от меня, была занята Ля Ином, Хранителем Реки, моим бывшим врагом и первым из новых союзников.

– Наивным дуракам не место в новом Китае! – взвизгнула Бешеная Цань.

Я сумел ее оцарапать. Самым кончиком цзяня прочертил тонкую красную линию над бровью. Оттуда сразу же полилась кровь, превращая лицо воительницы в маску кровожадного ацтекского божества. Она психанула, не зря же ее называли Бешеной, и пошла в атаку. На что я и рассчитывал – глупо пытаться переиграть Стража, решившего поиграть с тобой и вставшего в защиту.

Один удар тяжелым тесаком‑дао. Второй. Первый я удачно отвел в сторону, второй принял на основание клинка. Она надавила, я попятился, шаг за шагом отступая назад. Пока не уперся спиной в борт телеги, изрубленной и утыканной стрелами. Попытался оттолкнуть ее, и мне это удалось. Развивая успех, нанес три размашистых удара, завершил «комбо» глубоким выпадом, но… Клинок, вместо того чтобы погрузиться в живот наемницы до середины, лишь изогнулся, повредив одежду.

Она с легкостью отбросила меч и тут же ударила меня в грудь. Невероятная сила бросила меня обратно на повозку, выбив из легких воздух.

– И слабакам не место в новом Китае!

Я попытался встать, но сил не было. На тело будто опустили сотню мягких пуховых одеял, которые не давили, но и двигаться не давали. Почти недвижимый, я наблюдал за тем, как приближается разбойница. Как тянет из ножен короткий клинок – нечто среднее между цзянем и кинжалом.

– Прощай, глупец Вэнь! – сказала она, наступив ногой на мою грудь.

Наклонилась и одним взмахом перерезала мне горло.

Проснувшись, я не закричал. Сказалась привычка – за последние десять дней я как только ни умирал во сне. И, хотя ночные видения были очень реалистичны, за миг до пробуждения всегда знал, что вижу именно сон, а не настоящую жизнь.

Сердце тем не менее колотилось как у кролика.

– Протухшие яйца! – выдохнул я и поднялся с лежанки. Первое словосочетание на китайском, которое я выучил и мог произносить без ошибок. Спасибо Быку!

– Свиная голова!

А это было второе и последнее ругательство в моем обновленном лексиконе – подарок от озабоченного здоровьем друга Пирата.

Выдав таким образом все доступные мне на китайском маты, я пошел к дверям, звать Ван Дина. Пусть кликнет слуг, чтобы сменили постель – простыни промокли от пота, как и «пижама». Выгляжу, наверное, как, блин, энурезник!

– Господин? – Ванек появился, стоило мне только дверь комнаты открыть. Увидел стратега в рубахе, прилипшей к телу, едва заметно покачал головой и добавил: – Я все сделаю, господин.

Тут же в комнату вбежали двое слуг. Один начал менять постель, другой с поклоном протянул мне сухую рубаху и штаны. Переодеть меня они больше не предлагали – сразу после того, как получили по зубам за первую попытку.

Ван Дин наблюдал за этой суетой с видом дворцового евнуха. Хлопнул в ладоши, когда решил, что слуги закончили, и сам следом за ними пошел к дверям.

– Позвать Матушку И? – спросил он, прежде чем прикрыть створки.

– Нет, – ответил я. – Кошмар. Сейчас хорошо. Спать.

Ординарец поклонился и вышел. Я сбросил с себя промокшую «пижаму», вытерся ею же, и принялся надевать новую.

Сны начали приходить с первой ночи после памятной встречи с богиней. Точнее, после того, как она загрузила мне в голову сто тысяч миллионов вариантов вероятного и не очень будущего. Я‑то, дурак, думал, мне это как‑то поможет, но пока лишь сходил с ума по ночам.

Каждый раз, закрывая глаза, я попадал в какую‑нибудь локацию, считающуюся для меня важной. Поян, Синьду, Юйчжан. Мои города горели, гибли в осадах, соратники предавали или умирали, пытаясь защитить меня. Враги были сильны и умны, а мои стратегические и тактические решения всегда приводили к поражению.

Сны были очень реалистичны, но все же не до такой степени, как было с полугодовой подпиской на онлайн‑шоу «Стратег Вэнь шарится по югу и вот‑вот схлопочет стрелу». Те посылала Гуаньинь, чтобы подготовить мое сознание к перемещению в тело китайского стратега, эти же рождал сломавшийся от большого массива данных мозг. А я еще радовался, помню, как дурак, что богиня мне читов подкинула напоследок! Как бы не так!

Вместо знания будущего я получил бардак в черепной коробке, беспокойный сон и страх быть убитым кем‑то из своих. И хотя никаких предпосылок для этого не было, китайцы не зря коварство считали добродетелью. Надеюсь, моих людей это не касается.

Впрочем, человек ко всему привыкает. Вон, Ванек уже почти не беспокоится. Каждую ночь, иногда пару раз, но такое бывает редко, нужно зайти и сменить стратегу подгузники. Всего‑то делов! Раньше все дрожали, думали, что это последствия моего не очень умного, но крайне эффективного применения техники «удушающего потока». Но привыкли.