Семена войны - Жуан Ф. Сильва
– Нам все еще нужно решить один вопрос. Назовем его обрядом посвящения, – сказал он, и воины обменялись взглядами. – Как вы видите, я потерял руку, и потому я больше не могу быть вашим предводителем. Спасибо вам за то, что сражались бок о бок со мной в моей последней битве. Для меня пришло время уступить место предводителя тому, кто это заслужил.
Воины ахнули, но были и те, кто знал, что к этому все и идет: среди Литан не было ровесников Редноу.
– Сегодня я ухожу в отставку, но прежде мы проведем ритуал, которому будут следовать грядущие поколения. Я выбрал себе на смену Мирей. Она станет новым предводителем Литан.
– МИ-РЕЙ! МИ-РЕЙ! – кричали воины, радостно хлопая ее по спине и плечам, а та изо всех сил пыталась сдержаться: будь ее воля, и она отказалась бы от всего, лишь бы быть рядом с Теллвун.
– Ладно, успокойтесь, – вздохнул Редноу, а затем повернулся к Мирей. – Ты готова?
Мирей сглотнула и коротко и вежливо кивнула ему.
– Да.
– Обнажи меч. И сделай, что должна.
Мирей повернулась к трем военнопленным, одетым в темно-красную форму, и стала в боевую стойку: судя по гримасе, появившейся на ее лице, боль в ноге от этого стала еще сильнее. Молниеносно выхватив меч, она тремя быстрыми ударами перерубила шеи солдатам. Головы покатились по грязи, а тела рухнули одно на другое.
– Пусть твоя сила отныне ведет всех! – громогласно объявил Редноу так, что его услышали все. – Пусть твоя мудрость защищает всех! Пусть твоя храбрость вдохновляет всех!
Он схватил ее за запястье и вскинул ее руку вверх – и Мирей заплакала. Какое это, должно быть, горько-сладкое чувство. Победа и поражение одновременно. Редноу знал, каково это. Как Теллвун справится со своей раной? Он с трудом сдержал слезы. Больше это его не касалось.
Пришло время остепениться и превратиться в однорукого фермера, работающего на подаренной Гимлор земле. Насколько он знал, несколько его воинов тоже решили остаться. Возможно, у него будет компания. А может, как-нибудь ночью он сядет при свечах и прочитает все, что Ребма написала за эти годы. Так называемое Писание. От одной только этой мысли он почувствовал, как его прошиб пот. А может, во всем была виновата погода.
Он подошел к Мирей и обнял ее за плечи.
– Теперь все зависит от тебя.
Мирей вытерла слезы с лица и кивнула.
– Спасибо. Что чувствуешь, уходя в отставку?
Редноу пожал плечами.
– Я готов к этому.
– Когда Гимлор рядом, тебе не будет скучно.
Во многом это было правдой.
Гимлор покрывали многочисленные порезы и ушибы, а на левой руке и вовсе была глубокая рана – но эта боль была ничем по сравнению с той, которую она испытала, увидев «Девичий Чертог». От красивого трехэтажного здания – некогда самого высокого в Гелеронде, остался лишь первый этаж да наполовину обгоревший второй.
Какое-то время она, потерянная и побежденная, сидела, размышляя о разыгравшейся катастрофе. Глаза наполнились слезами, но она изо всех сил пыталась их сдерживать. Чья-то рука легла ей на плечо, и ее первым порывом было спихнуть ее, но она сдержалась.
– Ты просто умница, дорогая, – сказала Эшоф, гладя Гимлор по плечу и вытирая ей слезы. – Мы этого не забудем, ты ведь понимаешь?
– А?
– Мы не забудем, что ты сделала, чтобы спасти этот город, – сказала Эшоф, и окинула взглядом разрушенный «Девичий Чертог». – Мы не забудем, скольким ты пожертвовала.
Гимлор нахмурилась.
– Люди все равно найдут причины ненавидеть меня.
– Может быть, и так. Но ты ведь никогда не позволяла этому остановить тебя, верно?
Гимлор изобразила улыбку и, кивнув Эшоф, обняла ее.
– Спасибо тебе.
– Несколько разрушенных зданий – это ничто, дорогая. Мы их восстановим. Подумай о всех жизнях, которые ты спасла.
Это было легче сказать, чем сделать. Она готова была потратить все свое золото на то, чтоб восстановить «Девичий Чертог», на то, чтобы сделать его больше и лучше. Но сейчас требовалось вложить деньги в укрепление обороны города и в то, чтобы научить людей воевать.
К ней подбежали Норк и Нозема.
– Босс! Иди сюда.
– В чем дело?
– Это касается Фолоя и Сосненка, – обронил Норк, бросившись к пляжу.
– Я вернусь, Эшоф! – выдохнула Гимлор и поспешила за ним, опасаясь самого худшего.
Но потом она поняла, что Норк и Нозема не выглядели обеспокоенными или сердитыми. Они казались вполне… довольными.
Путешествие на пляж позволило ей получше осмотреть поле разыгравшихся боев. В грязи виднелись воронки, оставленные ее крошечными Семенами войны, но уже начавшие разлагаться тела еще никто не убрал. А невдалеке на совершенно непонятном ритуале собрались солдаты Литан.
На пляже было и того хуже. По мере того как прилив набирал силу, накатывающие на берег волны уходили обратно, утаскивая вслед за собой тела. Казалось, само море забирает их, исцеляя пляж и засыпая песком воронки.
Пройдя немного, Норк указал на море. Там, среди плавающих на волнах и постепенно подгоняемых к берегу обломков обгоревшего дерева, виднелись два колоссальных корабля.
Норк и Нозема захихикали, но Гимлор потребовалось некоторое время, чтобы понять, что же такого смешного они увидели. Затем она присмотрелась – и усмехнулась. На корме ближайшего к ним корабля стоял огромный мужчина и махал им рукой. Гимлор улыбнулась и помахала Фолою в ответ, а затем разглядела на корме второго судна крошечную фигурку, повторяющую все движения ее соратника. Это, похоже, был Сосненок.
– Они сохранили корабли, босс.
– Красавцы! – расхохоталась она. – Кто-нибудь из вас знает, как управлять кораблем или что-то вроде этого?
Норк и Нозема покачали головами.
– Я умею грести, но для того, чтоб управлять таким великаном, нам понадобятся навигаторы и астрологи.
Гимлор почти не слушала Норка. После того как она увидела корабли, все ее мысли были заняты лишь тем, сколько денег она сможет на них заработать. Раздобудь она пушки – и сможет ходить по торговым путям и побеждать в битвах. А если не выйдет – можно будет просто их продать. Похоже, она завладела золотой жилой.
Восстановить «Девичий Чертог» теперь будет проще.
Глава 38
Четыре могилы
Даже после того, как он вер- нулся, у вас остается шанс. Со- берите все, что осталось от ме- ня. Наденьте маску храбрости и спрячьте свои страдания в ти- шине. Не стоит прощаться так рано.
Из «Воспоминаний Матери»
Палящее солнце сменилось зимними ливнями, отчего жить стало чуть легче,
