Восстать из Холодных Углей - Роберт Дж. Хейс

Каменный столб неподалеку взорвался, и Коби предстала перед нами в виде громадного пахта, такого же большого, как Хардт, с огромными мускулами и густой шерстью. Она взревела и прыгнула вперед, повалив Лорана на землю и терзая его когтями и зубами, прежде чем он успел создать новую защиту. Этого должно было хватить. Но я не уверена, что Железного легиона все еще можно было считать землянином. Его биомантия всегда была сильной, но сейчас она подкреплялась душами, которые он украл у других. Вся его магия была усилена силой других людей. Но его биомантия не была такой, как у Джозефа, она не была врожденной. Тогда я поняла, что вижу. Магии смешались воедино. Биомантия и хрономантия объединились, чтобы залечить раны, которые должны были стать смертельными.

Крики боли Железного легиона стали громче, когда он воспользовался вибромантией. Я безрезультатно зажала уши. Атака Коби замедлилась, а затем прекратилась, боль от шума отбросила ее назад, а затем на землю, ее всхлипы затерялись в какофонии боя.

И тут Сссеракис спас нас всех. Все звуки прекратились, за исключением биения моего собственного сердца, когда Сссеракис закрыл мои уши призрачными заглушками.

Я не могу помочь остальным. Мы должны покончить с ним, Эскара. Как?

Раны Железного легиона почти полностью зажили, но я видела, как из его носа и ушей сочится свежая кровь, а на лице отражается паника. Он был перегружен. Слишком много Источников, слишком много магии, смешение хрономантии с биомантией только ускорило процесс. Он был на средней стадии отторжения Источника. О способностях Железного легиона ходили легенды еще в академии, о его способности противостоять отторжению могли только мечтать даже самые могущественные из Хранителей, но даже у него были пределы. Даже он подчинялся законам нашего мира. И сейчас он приближался к своему пределу.

Сссеракису не нужно было слышать моих слов, чтобы понять. Мой ужас уже знал мой план. Я вытянула правую руку и обрушила на Лорана дугошторм. Молния вырвалась из моих пальцев и окутала Железный легион. Его конструкты бросились ко мне, громоздя камень на камень, чтобы блокировать атаку, но Сссеракис потянулся моей тенью и отбросил их в сторону. Застигнутый врасплох моим штормом, Железный легион больше не мог поддерживать свою вибромантию, и звук его усиленного крика затих, оставив после себя только новые вопли, эхом разносящиеся по лаборатории.

Коби снова изменилась, приняв облик молодой женщины-землянина с огненно-рыжими волосами, но она изо всех сил пыталась прийти в себя — воздействие вибромантии продолжалось даже после того, как шум прекратился. Джозеф, наконец-то освободившийся от конструктов, с трудом подошел ко мне. Мы оба знали, что сейчас он ничем не может помочь, только наблюдать.

— Беги! — Я прошипела это слово. Дуга молнии все еще висела между моей протянутой рукой и Железным легионом, и я содрогалась от боли, когда его магии смешивались внутри, исцеляя урон, который я ему наносила.

Джозеф покачал головой:

— Я не оставлю тебя.

Мне удалось взглянуть в его сторону. «Он страдает от отторжения. Уходи, пока можешь». Мы оба знали, что делает с человеком отторжение на последней стадии. Оно было достаточно плохо, когда внутри был только один Источник, но Железный легион, очевидно, мог нести десять, и смесь таких магий, разрушающихся в теле, вероятно, была… взрывчатой.

Я чувствую разочарование. Не мое. Хватит, Эскара. Вытащи нас отсюда.

Я покачала головой. Из моих пальцев все еще вылетала молния, ударяя в Железный легион и заставляя его корчиться от боли.

— Я не могу дать ему возможность найти спайстраву.

Тогда ты скоро умрешь.

Мне нечего было на это ответить.

Огонь, звук, камень, металл, молния, кинематическая сила, порталы, конструкты, эмоции, Другой Мир, жизнь, время. Ходили слухи, что Железный легион может нести в себе десять Источников. На этот раз слухи не соответствовали действительности. Железный легион владел двенадцатью видами магии, и, когда он вступил в последнюю стадию отторжения Источника, все они разом сломались. Это был взрыв магии, подобного которому мир не видел со времен Вечной войны. Силы, которые не должны были смешиваться. Дикие энергии, которые невозможно было сдержать. Магия в ее самой грубой форме, которую даже Ранд и Джинны не до конца понимают. И в последний момент, прежде чем Железный легион погиб и забрал меня с собой, Джозеф бросился навстречу взрыву.

Глава 37

Как объяснить этот взрыв магии? Это был хаос. Свет и шум, жара и холод, радость и печаль. Он разделил время на части и произошел во всех мирах одновременно. Крыша и пол провалились, и, кажется, у этой дыры нет конца. Возможно, она проходит насквозь, эта бездонная яма шириной с десять меня, ведущая на другой конец света. Думаю, шторм, бушующий в этой дыре, в такой же степени мой, как и Железного легиона. Я вложила в него все, что у меня было, почти всю силу моего дугошторма, хотя невольно сохранила самую малую его часть. Мои глаза больше не сверкали, как бушующий шторм, скорее они напоминали далекую молния, пойманную пеленой облаков. Взрыв был безумием в самой грубой форме. Он должен был уничтожить все в том разрушенном городе. Так бы и случилось, если бы не Джозеф.

Как и я, Джозеф был изменен экспериментом Железного легиона. На каком-то уровне, который я никогда не могла понять, и с помощью процесса, который всегда будет для меня загадкой, мы могли впитывать магию. Бросившись передо мной, Джозеф принял на себя основной удар этого магического разряда и впитал его в себя. Силы, должно быть, были ужасными, они разрывали его изнутри, но врожденная биомантия поддержала его, сохранив ему жизнь. Иногда я думаю, что было бы добрее, если бы он умер. Некоторые судьбы хуже смерти.

Он мертв?

Я глядела на Джозефа, который сидел, ссутулившись, не двигаясь, но я знала, кого имел в виду Сссеракис. «Да». Дыра перед нами, искрившаяся молниями, была достаточным доказательством. Никогда прежде ни один Хранитель Источников не взрывался с такой силой. Это придавало месту странность. Стены между мирами здесь были тоньше, и я чувствовала, как что-то давит на наш мир. Я отвернулась от этого ощущения и встала колени перед своим другом.

Джозеф упал на пол ничком и уткнулся лицом в землю. Одежда на нем сгорела, а кожа казалась какой-то неправильной. Она постоянно менялась, словно не могла решить, какую форму принять. Только что она казалась плотью,