Смерть - лучший учитель - Крис Войт

— И вампир, и оборотень. И даже дракон, — закончила я. Перед глазами пронеслись шпили лидорианского замка и горные ущелья.

— Да, все верно. Это одна из легенд, теорий. Но чем больше смотрю на тебя и других сынов Леары, что учились в Академии, тем сильнее я верю в эту сказку, — Натаниэль опустил глаза и вгляделся в мое лицо. Затем нежно провел рукой по волосам.

— Знаешь, в твоем народе нет зла. Когда ты пропала, все не находили себе места. Адриан не спал ночами, его едва удавалось заставить поесть и хоть на миг прекратить поиски. Твоя семья ценит друг друга, верит в любовь и общность. Но они, как и ты сама, слишком эмоциональны и горды. Вы проявляете эти качества лишь перед лицом смерти или страшной опасности, а в быту предпочитаете ехидство и бурю эмоций, от страсти до ярости. Думаю, Адриан просто… разрывается. Вы всегда конфликтовали, но он никогда не желал тебе смерти или зла. И когда случилось несчастье, стал винить себя, корить за прошлое. Но вот ты нашлась. Теперь нужно либо обнять тебя, либо стукнуть. Гордость не дает признать, что он переживал за тебя, не позволяет подойти и спросить о самочувствии. И проще всего просто вернуться к старой манере поведения. Сдается мне, ты тоже не прошлась по своим родственникам с благодарностью за участие?

— Не успела, — ответила я. — С самого утра я получила вазой в голову от одной из сестер и тут же кучу гадостей от Адриана…

— Но ты ведь и не планировала, верно? Хотела сначала подождать их радостной реакции на твое появление. Не спорь, я знаю, что прав. Тебе ничего не мешало, получив в лоб вазой, (а это произошло случайно), просто выразить свое негодование и высказать все, что думаешь. И дать возможность перед тобой извиниться. Вернувшись домой, ты как в старую пижаму влезла в детскую, привычную схему поведения. И не сделала ни одного шага навстречу переменам. Так я прав?

Я разочарованно вздохнула и отползла от Натаниэля. Каждый раз, когда я приходила к нему за утешением, он никогда не отказывал мне в поддержке. Но и учить не переставал ни на миг. После поглаживаний по голове, утешительных объятий и ласковых слов, мне всегда выдавали полную оценку моих действий и неутешительные выводы. Наверное, он был прав. Более того, я отчетливо понимала, что никто, кроме него, не способен дать настолько полезные и дельные советы.

Натаниэль всегда видел больше и дальше, словно для его ледяных глаз не было преград, обмана и миражей. Но все равно жить рядом с таким человеком иногда утомляло.

— Я мог бы заглядывать тебе в лицо и ловить каждое слово. Скажи мне, принцесса, как быстро я бы тебе надоел? — рассмеялся Натаниэль, безошибочно определив ход моих мыслей. Я не сдержалась и ткнула ему кулаком в бок, но затем нежно и крепко обняла. Он мимолетно поцеловал меня в макушку, сжав мою руку своими ледяными пальцами. — Главное бесстрашие в жизни — смотреть в глаза правде, какой бы неприятной она ни была.

Месяц дополнительной учебы пролетел мимо едва заметно. Фредерик гонял нас с Шином на спаррингах, оттачивая наше мастерство. Мне казалось, что декан просто не выносит вида слоняющихся без дела учеников, даже если сейчас каникулы. Мы продолжали учиться день за днем, просиживали часами в библиотеке и вместе искали ответы на вопрос: как выжить и победить? За это время мы сблизились с Избранным, став настоящими друзьями. Я и прежде испытывала к нему теплые чувства, но сейчас он превратился для меня в собрата по оружию, напарника и близкого друга. Может быть потому, что война объединяла нас, крепче, чем других учеников. В это же время я и приняла решение помочь Избранному в борьбе с Императором. Пока это была единственная достойная цель в моей жизни.

По утрам мы привычно тренировались на парапете, отрабатывая движения и приводя в порядок мысли и чувства, несмотря на колючий ветер и скользкие ото льда камни. Натаниэль иногда участвовал и в наших разминках, и в спаррингах, внося свежие идеи и показывая необычные приемы.

Памятуя о битве в графстве, я старалась отточить до мастерства совмещенные приемы боя. Подчас в настоящем сражении магу могут и не дать развернуться для полномасштабных действий. Поэтому куда эффективнее оказывались неожиданные точечные удары.

Оглядываясь назад, я почти физически ощущала прогресс своего обучения. В последний раз перед отъездом мы сошлись с Фредериком на Арене. Декан требовал от меня применять все, что успела узнать. И мои навыки проверялись на прочность мощью Фредерика. Я использовала меч Штормовых эльфов, который отлично проводил магию, вместо посоха. К тому же, когда стихии работают вместе с острым клинком, повышается убойная сила и точность. Не меньше внимания я уделяла защите, составляя доспехи из земли и целого букета заклинаний. В целом, все выглядело не так уж и плохо.

Я сплюнула кровь из разбитой губы на желтый песок и благодарно улыбнулась декану, который даже не запыхался. Он покачивал посохом и задумчиво прохаживался по периметру Арены.

— Знаешь, теперь мне не так страшно выпускать тебя в реальную битву. Но есть одно «но». Это тебе предстоит изучить в следующем году, который, как мне кажется, станет завершающим в твоем обучении.

Я удивленно вскинула брови и замерла в нерешительности.

— Что тебя так поражает? — усмехнулся декан. — Если бы ты училась только на архимага, то я бы дал тебе диплом уже сейчас. Ты сдала все ступени и немало предметов сверху. Но так как изучаешь еще и множество предметов по Войне и Сферам, мы решили дать тебе дополнительное время. Пусть это и не по специальности, но решительно пригодится в дальнейшей жизни. Так вот. Есть кое-что, о чем не следует забывать настоящему мастеру. В мирах, где развита магия, существует множество учений и техник, как воевать с одаренным волшебником при этом будучи простым человеком, лишенным подобных талантов. Я слышал о твоих конфликтах с одним братом, Адрианом. Если ты не в курсе, он учился здесь на короля, как и Ринек. И на шестом курсе есть целый предмет по боевым действиям против магов. Если вы когда-нибудь сойдетесь в настоящем бою, и ты решишься нарушить запрет отца и использовать волшебство, тебя