Аларик (СИ) - Генрих Эдуардович Маринычев

Аларик

Дорожная карета медленно ехала по широкому полотну дороги, изредка покачивалась на ее мелких неровностях. Но ее редкие вздрагивания и подскоки нисколько не мешали течению моих мыслей. Мне было не до этого: ведь каждый час пути приближал меня к моей заветной цели — к деревне Междулесье. К тому самому месту, где я смогу показать людям все свои таланты.

"Мое первое задание, мое первое назначение, — пронеслось в моей голове с легкой долей волнения. — Назначение зельеваром. Тем, кто будет помогать людям поправлять их здоровье. Первые решения, первая ответственность. Настоящая, серьезная ответственность. Первые знакомства, первые исцеления, первые благодарности. Первые зелья, сваренные с местных цветов и трав. Ох, как же это волнительно! — От переизбытка чувств я слегка поежился. — А сколько всего этому предшествовало? Сколько уроков отца и деда было мною прослушано! Сколько знаний от них получено! Сколько собранно разных грибов, корешков, растений и трав! Сколько полян обхожено, сколько буреломов излажено, сколько дерна поднято, сколько пней осмотрено! А сколько зелий сделано и переделано — и не сосчитать. — И верно — сосчитать такое я даже не пытался. — А что случилось потом! Потом была подача прошения в гильдию зельеваров. Первый, пробный экзамен, затем второй, настоящий. После чего — главный экзамен, что называют финальным. Как же это было непросто, как это было волнительно. Но я все прошел, все преодолел, и теперь я — зельевар. И не просто зельевар, а зельевар, которому дали работу в одной из деревень королевства. Ибо, как говорит мой отец, "какой смысл иметь ценные знания, но не использовать их на деле"? Вот и гильдия зельеваров считала точно так же, поэтому через некоторое время после получения лицензии я был отправлен в одну из деревень, чтобы занять там пустующее место зельевара.

А что я? А я был совсем не против. Даже наоборот. Я люблю свое ремесло. Люблю видеть в подношениях леса не только красоту, но и пользу. Люблю создавать из привычных глазу растений, цветов и грибов нечто особенное, что может помочь человеку решить те или иные проблемы: вылечить насморк, убрать воспаление, затянуть кровоточащую рану или заживить кости. И если у меня хорошо получается создавать разные зелья, то, почему бы, и нет? Почему бы не применить мои таланты для служения людям?"

Но чем ближе я подъезжал к означенной деревне, тем сильнее меня волновали самые и другие мысли.

"Мое первое задание от гильдии зельеваров, — понеслось в моей голове. — Каким оно будет — успешным или нет? Какой будет деревня, в которую я назначен? Большая или маленькая, бедная или богатая? Смогу ли я найти в местных лесах знакомые мне растения, или мне придётся делать их из местных? Какие здешние болезни я смогу вылечить сходу, а над какими мне придется потрудиться, создавая новые зелья? Как меня примут взрослые? Как меня примут дети? И самое главное — смогу ли я оправдать все их чаяния и ожидания? А они — мои?"

Страшно? Немного. Скорее — просто волнительно. Просто очень волнительно. Но я старался не поддаваться сомнению и снова взял себя в руки. Ну и что с того, что это моя первая работа? У многих зельеваров, что были тут до меня, тоже была их первая работа, и все они с нею справились. Значит, и я тоже справлюсь.

— Эй, паренек! — раздался громкий голос со стороны места кучера.

— А? А? — откликнулся я и еще один пассажир — тоже молодой парень.

— Я, это, к тому, который рыжий и долговязый, — вновь бросил невидимый кучер. — Как тебя там? Аларик?

Рыжий? Долговязый? Аларик? Тогда это точно я.

— Да. Что случилось? — взволнованно выкрикнул я.

— Ты просил предупредить тебя, когда мы приблизимся к твоему Междулесью.

— Да. И что?

— Ну вот, я и предупреждаю — мы подъезжаем. Я уже вижу отсюда дым от их печей.

Значит, почти приехали. Что ж, моя дорога в профессиональные зельевары только что началась — отступать уже поздно.

— Благодарствую, — вежливо поблагодарил я его и принялся собираться.

Через некоторое время крытая деревянная повозка мягко остановилась. Попрощавшись с остальными путешественниками, я повернулся и легонько надавил на дверную ручку. Дверь кареты неспешно отворилась, давая мне возможность выбраться наружу. Это пришлось делать в два этапа — сначала наружу выпрыгнул я сам, а затем аккуратно вытянул из кареты рюкзак и водрузил на плечи.

Вот теперь я готов.

Повертев головой в поисках встречающих, я смог разглядеть длинный деревянный частокол, расположившийся между двумя участками леса. Один лес был светлый, редкий, с множеством широких полян и невысоких деревьев. Другой — высокий густой и плотный, с очень темной листвой.

— Так вот почему эта деревня называется Междулесьем. Это потому, что она расположена между двух лесов, — догадался я.

А вот и встречающие. Ворота, служащие входом в деревню, со скрипом отворились, и мне навстречу неспешно вышел одинокий мужчина. Внешне он чем-то напоминал вставшего на дыбы барсука: небольшая, немного вытянутая голова уверенно покоилась на широких плечах слегка одутловатого тела. Мужчине было явно за пятьдесят. Но, несмотря на достаточно почтенный возраст, он двигался на удивление энергично. Хотя удивление это могло вызвать у всех, кроме как у меня, ведь я знал, что передо мной глава гильдии зельеваров. А такому человеку по должности полагалось быть бодрым и энергичным.

— Господин Бельдигус! — воскликнул я, радуясь виду знакомого лица. Я не мог ошибиться — глава гильдии зельеваров присутствовал на всех трех экзаменах, что я проходил. И именно он выдал мне лицензию с правом занять место в одной из деревень нашего королевства. Так что кого-кого, а его я сумел запомнить.

— Аларик? — спросил мужчина меня крайне неуверенным голосом.

Ай, ай, ай — а вот он меня не запомнил.

— Ага. Это я, — ответил я с улыбкой.

— Доехал-таки.

— Доехал.

— Что ж, рад, рад. — Мужчина приветственно поклонился, и из-под ткани дорожного плаща выскочила посеребрённая нагрудная пластина, на которой были выгравированы символы гильдии зельеваров — звериное сердце, лесной цветок и капля. Распрямившись, мужчина вновь быстро оглядел меня с головы до ног. Что, все еще не уверен, что тот неуверенный юноша и я, это один человек? Ладно — помогу. Я приоткрыл капюшон плаща, показывая ему свои рыжие, заплетенные в конский хвост, волосы, узкий подбородок и улыбающиеся губы.

Что, теперь вспомнил? Вижу, что, наконец, вспомнил.

— Да, благодарю, — облегченно сказал глава. — А-то, понимаешь, забот вокруг меня