В глубинах неба - Станислав Цыбульский
Послышался едва различимый щелчок в динамиках. Рейлинг под руками завибрировал, сначала легко, потом ощутимо затрясся. Я вцепился в металл сильнее, крикнул Войцеху, но тот или не услышал, или счел не стоящим внимания. Его спина в тонком скафандре удалялась, и мне пришлось поторопиться следом. Я успел сделать еще несколько шагов, когда трос, пристегнутый к трубе и скользящий сзади, что-то с силой дернуло, отбрасывая меня на решетку помоста. Грянулся спиной, баллоны ударили в поясницу, луч нашлемного фонаря теперь светил прямо в небо. Капли дождя падали на забрало, но их тут же срывало и уносило ветром.
Что это было? Я тяжело перевернулся на живот, вцепился в поручень и начал подниматься, стараясь, чтобы меня не сдуло в Юпитер. Впереди блеснул свет, свет мазнул по мне, преломившись искрами в мелких каплях на стекле: Войцех наконец заметил, что что-то не так, и спешил на помощь. Он помог мне подняться, труба рейлинга показалась ужасно тонкой и совсем ненадежной, нас качало под ударами ветра. Глядя в темноту его шлема, я сказал, тяжело отдуваясь:
– Ты вовремя! Но если бы не торопился, обошлось бы без приключений!
– Извини, босс. У меня отключился микрофон или вроде того, иду себе, о высоком думаю, так и шел, пока помост не затрясся…
– Щелчок… Что-то щелкнуло, а потом задрожал рейлинг… Ты не почувствовал? – Я почти справился с дыханием, остатки адреналина в крови выбрали ингибиторы, еще полминуты, и можно будет идти дальше. – А потом меня что-то дернуло за трос.
– Давай сначала доберемся до ангара, босс? Ветер усиливается!
Войцех пошел, через каждые несколько шагов останавливаясь и проверяя, иду ли я за ним. От напряжения мышцы в ногах сковало, пальцы в неудобных перчатках горели, в горле саднило от тяжелого дыхания и слишком сухого воздуха из баллонов. Время снова едва тянулось. Впереди маячила нелепая раздутая фигура морфа. Когда Войцех остановился снова, я хотел сказать ему, что не нужно за мной приглядывать, что не собираюсь падать, что… Но тут разглядел в стекле его шлема красный отсвет, через секунду сменившийся зеленым. Неужели дошли?
Ворота ангара разошлись, мы ввалились в темноту. Здесь тоже не светилась ни одна панель, я повалился на колени, уперся ладонями в металл пола. Войцех оставался на ногах и двигался даже вполне свободно. Стоя у ворот, он набрал команду на шлюзование и подошел ко мне, сматывая бледно светящийся трос:
– Ты как босс? В норме?
– В полном порядке. – Я кивнул, забыв, что все еще в шлеме.
– Отлично! – Он выпрямился. – Сейчас тут продуется, можно будет костюмы снять.
Через наружные микрофоны скафандра было слышно, как воют насосы, выкачивая Юпитер из ангара. Затем зашипела, врываясь через клапаны, обычная дыхательная смесь. Войцех снова помог мне подняться, мы пошли к шкафам для оборудования, все так же подсвечивая себе фонарями шлемов. Морф нашел физическую клавишу на замке одного из шкафов. Дверца отскочила, и в глаза ударил свет. Голубоватый слабый свет дешевых диодов осветил внутреннее пространство и частично – ангар: в шкафах было автономное питание. Я обернулся, ближе к внутреннему люку стоял грубый, похожий на кувалду аппарат, в котором без подсказки было бы очень трудно распознать батискаф. Вдоль стен тянулась вереница ящиков, судя по отсутствующим крышкам, пустых. Войцех тронул меня за плечо. Шлема на нем уже не было, и на лице, подсвеченном голубым, застыла гримаса отвращения. Я отстегнул свой шлем, и еще до того, как снял его, понял ее причину. Через щель в разгерметизированном скафандре проникла странно бодрящая, но омерзительная вонь аммиака. Я старался не дышать, но закашлялся и хватил ее полной грудью. Войцех сказал сдавленным голосом:
– Привет от Юпитера! Полностью еще не откачали, фильтрами позже выберут… Стоп! А это что?
Я оглянулся, ожидая увидеть опасность и не находя ее, но морф схватил меня за плечи и развернул к свету. В его кулаке появилось что-то, слабо светящееся зеленым. И только теперь я понял, что же случилось там, снаружи. Трос оказался оборван или неаккуратно срезан. На карабине, все еще пристегнутом к моему скафандру, болтался кусок длиной в метр.
Глава 18 Газоразделитель
40 лет назад
– Нет… нет, я его не видела с утра. Что-то случилось? – Это мать. В дверь постучали, когда уже пора было ложиться спать. Два голоса с той стороны, старый и молодой.
– Ничего особенного… – говорит молодой.
– Сержант! Ты чего мелешь! – обрывает старый.
– Что случилось?! – Голос матери дрожит, мальчик из-за двери видит, как блестят ее глаза, но она не плачет. Она теперь совсем не плачет.
– Тут такое дело… В общем… Ваш муж с друзьями проник в центр реабилитации возвращенцев… э-э-э… ревоплощенных… Десять человек убито, мы поймали почти всех нападавших, только ваш… это… Говорите, значит, не видели?
Шум подъехавшего лифта, скрипят двери.
– Вот он! У него нож! Стоять! – Это из подъезда. Шум, громкий хлопок петарды, еще и еще. – Твою…
Мать опускается перед мальчиком на колени, берет его за плечи горячими сухими ладонями:
– Я должна тебе что-то сказать.
Все исправится, но никогда не будет прежним. Бунты на недели охватят весь мир. Мальчик станет старше и сменит отчество.
***
Сложив скафандры в шкаф, мы прошли к внутреннему люку. Остановившись у панели управления, Войцех нажал виртуальную клавишу включения света, и бесшумно зажегшиеся лампы залили ангар холодным белым светом.
– Отлично. – Я кивнул, окинув помещение взглядом. – Идем?
Морф открыл дверь. Ворвавшийся изнутри из-за разницы в давлении воздух принес запахи старого пластика, ржавчины и истлевшей органики. Грязь лежала под стенами, посреди кругового коридора тянулась чистая дорожка там, где ходили обитатели станции. Свет давали панели с уже становящимся привычным сдвинутым спектром, горящие одна через три. Нас
