Юность Мышиного короля - Сергей Борисович Куликов
Она «уходила» туда, откуда пришла. Вновь становилась набором мелких модулей, которые встраивались в поверхность стены и замирали, отдавая свою жизнь – к чему она теперь? – несущейся в космической пустоте туше корабля.
Искусственная кибернетическая тварь между тем ползла всё вперёд и вперёд. Органы всё так же пульсировали, имитируя работу «пищеварения»… Только реально они захватывали всё новые и новые элементы, которые подлетали для замещения потраченных «на дело». Ну и вычисления…
Кибернетическая система должна же вычислять, чтобы решать задачи! Вот и тварь жила, ползла, питалась… За ней тянулся слизистый, внешне быстро сохнущий, а на самом деле просто реконфигурирующийся след из «павших героев»… Одна задача, другая…
Необязательно же Папочке только щели замазывать? Мало ли других нужд у корабля? И все – на плечах, точнее в студенистых щупальцах тварей, рождённых центром управления корабля.
Фокс перевёл взгляд и увидел на противоположной стене сразу несколько киберпомощников, которых запустил сюда Папочка с известной только ему целью. И что там происходило для человека?
Два или три «краба» – во всяком случае, у тварей имелись клешни – вступили в схватку с очередной «гидрой». Правда, обычно гидры поменьше. А эта выглядела как хороший такой щенок или котёнок.
Но сугубо внешне противник «крабов» – точно «гидра». Тут Фокс не мог бы ошибиться, поддерживаемый данными от цифрового помощника. Однако не столь важно, кто с кем сражался. Любопытнее, что из того выходило!
Число «крабов» определить на ходу не удавалось. Они сплетались «клешнями», наползали друг на друга, переползали над собратьями и даже проползали через них. Ведь условна вся эта форма, которую существа на время получали от Папочки. Более-менее постоянной оказывалась лишь функция отдельных разрядов помощников.
Итак, неизвестные по количеству «крабы» напали на «гидру». Со стороны выглядело так, что она агрессивно оборонялась. А противники обходили с флангов, ловко выставляли вперёд «клешни», ловили на «панцири» удары «щупалец».
Силы оказывались неравны. Быстрая атака с нескольких сторон вынудила «гидру» рассеять внимание, потерять цели, не поспеть за ними. К чему это привело? Конечно, к быстрому захвату пульсирующего полупрозрачного тела, его расчленению и превращению в ряды тонких извивающихся «ниточек».
Дальше «крабы» выстроились в линию, располагаясь боком друг к другу. Так их «клешни» соприкасались и начинали быстро протягивать нарезанную на нити «гидру» вдоль выбранного канала. А тот уже, в свою очередь, захватывал новоявленный «провод» и превращал в часть корабля.
Зачем же именно так? Почему «гидра» не могла добровольно распасться и стать частью «электропроводки»? Ведь со щелями выходило!
Вероятно, вместе с формой новорожденные твари иной раз получали и зачатки самостоятельности. В них просыпался инстинкт выживания. Со всеми вытекающими.
Эта гипотеза пришла на ум Фоксу вместе с другой мыслью: «Если так, что мешает части тварей выжить, заползти в укромные места, которых предостаточно на корабле, и там…» В конце концов, у живых или квазиживых организмов есть же не только инстинкт выживания. Иное дело, могут ли они размножаться…
Но картина выходила странная. Получается, Папочка творил под свои задачи (человеческому) уму не постижимых существ. Часть растворялась в небытии, из которого вышла. А часть… Из-за этой-то части приходилось создавать антагонистов, которые бы и задачи решали, и с «отщепенцами» справлялись.
И какие вычислительные мощности под «творчество» резервировал Папочка! Невольно задашься вопросом, хватало ли их на всё или что-то приходилось упускать? Неудивительно, что иной раз игнорировались поломки в системах слежения, не учитывались проблемы с сантехническим оборудованием, другие какие-то мелочи.
А ещё. Сколько «отщепенцев» вышло из-под контроля Папочки и живёт теперь своей жизнью на корабле? Продолжая латать дыры, воевать друг с другом… И нуждаться в ресурсах.
Глава 37
Наблюдения за «жизнью» кибернетических помощников скрашивали путь до каюты капитана. Собственно, путём это назвать сложно. Скорее рытьём туннеля.
А как иначе? Об этом говорило обилие модулей, круживших вокруг Фокса. Подобно морским течениям, они охватывали тело двигавшегося юноши. Оставалось лишь диву даваться, как они не проникали в его организм и вообще давали дышать.
Однако чему же удивляться? «Разве это жидкость кругом? – подумал Фокс, оглядываясь по сторонам. – Или «тупой» песок? Прости меня, добрый старый кварц плюс, за такое отношение. Но ты же и вправду не сильно умён».
Ничего удивительного в том, что «умные» частицы, при всем внешнем сходстве, не выступали реальной жидкостью, плотным газом или какой-то зыбучей субстанцией. Хотя намёки на то имелись!
Фокс вдруг вспомнил их с Валрусом короткое путешествие по заправочной станции. Какой образ пришёл на ум? Вот именно! Морские глубины.
Но там пространства побольше, нежели в узких коридорах корабля. И мозг станции всё-таки не одни лишь полётные задачи решал. Или следил за состоянием систем. Тут же мелькнула мысль: «Прости, Папочка, если уловил тень пренебрежения в моих оценках. Ничуть не бывало!»
Думать в таком направлении не значило отапливать космос. В конце концов, цифровой помощник в мозгу Фокса, пусть и малость посаженный на голодный паёк, но кое-какими данными постоянно обменивался с ближайшими узлами сети. Как иначе? Базовые настройки!
Так что Папочка пусть не в полной мере, а лишь на уровне смутных переживаний, но понимал отношение Фокса к своей персоне. И уж что-что, а негатив считывал на раз-два! Поэтому извиниться никогда не помешало бы.
Да и реально юноша ничего особо пренебрежительного о кибермозге корабля не думал и думать не хотел. Факты! Голые факты! Задачи Папочки заметно уступали по качеству и количеству функциям оставленной в Солнечной системе станции. Банальная арифметика: плюс-минус.
В частности, заправкой на станции Папочка не занимался. Ему предполётная подготовка оказалась… трудна. «Прости, Папочка, – подумал Фокс. – Но тут ты пару моментов не отследил. Так что оценка точна. Ничего личного».
Раздавшийся голос заставил Фокса вздрогнуть, а личность Мышиного короля – недовольно заверещать в глубинах юношеского сознания.
– Можешь постоянно не извиняться, юный Тен, – сказал Папочка. – Честно говоря, здравые оценки меня не обижают и обидеть не могут.
– А не здравые? – бросил на ходу Фокс.
Папочка на мгновение замолчал, словно размышлял. Хотя любому ясно, что так он просто выражал почтение к человеческой неторопливости. Слава героям прошлого, на Зандаре и киберсистемы чтут традиции!
Уверенность, что дело в традициях, а не в сложности вопроса, рождал прозвучавший вскоре ответ. Оторопь брала, насколько бы его податель оказался… не особо умён, если бы действительно потребовалось значительное время. Банально же!
– Не
