Темные числа - Маттиас Зенкель
– У вас явно поднялась температура. Без пяти три приходите в медпункт, – прошептал Лопицш.
Перед уходом он показал условный знак, давая понять, что речь о тайном спецзадании. Цвирер кивнул и завел будильник.
Вместо врача в медпункте его ждала младшая помощница повара. Она приложила палец к губам. Продемонстрировав удостоверение штатного сотрудника агентства безопасности, она указала Цвиреру на стул. Все еще ухмыляясь, нажала кнопку вызова малогрузового лифта, с помощью которого в другое время, наверное, поднимали перевязочные материалы и лекарства. Когда погасла сигнальная лампочка, она открыла шахту. На панели стоял полевой телефон, выглядевший так, словно его нашли в запасах императорской армии. Кабель сквозь отверстие в панели уходил вниз, теряясь в шахте лифта. Мнимая помощница повара еще раз приложила палец к губам, протянула Цвиреру трубку и закрыла за собой обитую дверь.
– Говорит Мерлин, – донесся голос полковника Райнеке.
В трубке шумело, Цвирер даже не был уверен, соединен ли полевой телефон с номером в пансионате или же с переговорным пунктом в Берлин-Лихтенберге. Слышались обрывки популярной музыки – если слух его не обманывал, звучала «Capri passé».
– Вы меня слышите?
В ответ Цвирер простучал по трубке позывной азбукой Морзе, после чего полковник посвятил его в особенности задачи. Несколько дней назад неофициальный сотрудник, который в целях повышения квалификации находится сейчас за границей в психиатрической клинике, прислал рапорт. Речь о некоем специалисте по ЭВМ, который в настоящее время проходит там лечение. По всей видимости, этому специалисту, до того как у него произошел нервный срыв, удалось создать новый тип универсальной вычислительной машины – без ведома и содействия государственных инстанций. Хотя объект представляет собой изделие марки «Сделай сам», есть основания полагать, что машина работает. Допускается, что возможности применения аппарата намного превосходят задуманные конструктором-романтиком. Пока это вся информация, которую он, Мерлин, может раскрыть. Доставка объекта послужит не только реализации насущных экономических требований, это непаханое поле. Цвирер, конечно, понимает, что речь идет об очень щекотливом поручении. Руководство долго решалось на тайную доставку из братского государства. Разумеется, это единичный случай. Время поджимает, любителя мастерить вот-вот выпишут. Выбор пал на Цвирера, потому что он самый искусный сотрудник рабочей группы и ориентируется в стране назначения.
– По сообщениям источника, опытный образец с программными картами находится в подвале многоквартирного дома. Охраны нет. Фотография прилагается. Рассчитывайте на семь тонн веса нетто. На месте действуйте по своему усмотрению. В своей ячейке найдете конверт. На красной кодовой полоске указан адрес, по которому находится объект. Где он должен оказаться до конца года, вам известно. Удачи!
В ответ Цвирер снова постучал – принял к сведению, – и повесил трубку. Только что был здесь и уже исчез…
Га-га-гарин
Гавана, 1961 год
«Га, Га-га…»
Его космический полет длился чуть больше 100 минут, это невозможно забыть! Так писали в газетах – типографская краска за прошедшие недели слегка поблекла, а края страниц обтрепались. Но фотографии на обложке Noticias de Hoy, которую Альдонса Фуэнтес взяла за образец для портрета майора авиации в натуральную величину, ничто не угрожало в тени плакатной мастерской. Альдонса недавно вырезала из крышки старой коробки палитру – рядом с отверстием для большого пальца еще можно было разглядеть напечатанные буквы «XPLOSI» – и смешивала краски, добиваясь натурального цвета для губ.
– Говорят, он ростом чуть выше полутора метров.
– Совсем как ребенок, – болтали за холстами коллеги.
«Чушь! К такому мужчине нельзя подходить с обычными мерками», – подумала Альдонса. Из радио доносилось жужжание электронных ламп: вся республика ликует, предвкушая прибытие героя из Советского Союза, сообщил президент Дортикос. Да, вот так лучше. Альдонса наносила на плакат последние штрихи и тихонько напевала, вырисовывая линию губ майора авиации: «Га-га-рин».
Это имя уже несколько дней не сходило с орбиты в ее мозгу и стимулировало безудержное выделение нейромедиаторов, что должно было неизбежно привести к коротким замыканиям. После обеда Альдонса с лихорадочно блестевшими глазами влилась в толпу встречающих в международном аэропорту имени Хосе Марти. Мощный ливень заливал асфальт, платье Альдонсы промокло насквозь.
•
Здесь, в Гаване, как и везде, толпы людей. К счастью, вдоль всего пути от аэропорта до центра города стояли милиционеры и полицейские. Не обращая внимания на воду, которая заливалась в обувь и летела из-под колес, сотрудники правоохранительных органов стояли плотной цепью. Автомобиль главы государства сопровождали мотоциклисты. Сергей особенно ценил созданное таким образом свободное пространство – обзор был лучше, чем в Лондоне, где автомобиль буквально продирался сквозь толпу.
В зеркало заднего вида сотрудник «девятки» хорошо видел человека, которого охранял: Юрий Алексеевич Гагарин улыбался и приветствовал толпу встречающих, хотя дождь бил ему в лицо и вода стекала с козырька фуражки, попадая в ботинки. Он вел себя так, будто теплый дождь тоже чествует его как гостя Кубы. Дортикос и Кастро, стоявшие рядом с космонавтом и оберегавшие его, словно маленького белого принца, казалось, тоже наслаждались поездкой. «Ура», летевшее со всех сторон, звучало и в их честь.
Капитан Боланьо, занимавший вместе с Сергеем пассажирское место в кабриолете, держался подчеркнуто невозмутимо. Но на каждом повороте, когда их ноги или плечи соприкасались, напряжение передавалось подобно электрическому заряду. Конечно, в таких ситуациях сотрудники службы безопасности становятся особенно мнительными. На ходу, без остановок выделить в толпе потенциальную опасность непросто – люди бросали цветы, держали плакаты, фотографировали с балконов, набережной, грузовиков и повозок; вот старушки с палками и зонтиками, красавицы, готовые пожертвовать прической, группа горячих парней, бегущих за праздничной процессией. Неоплаченных счетов и неиспользованных патронов в стране хватает. Каждый раз, стоило дождю на миг ослабеть, Сергей чувствовал, как по вискам стекает пот. Но он немного расслабился, когда Юрий Алексеевич сзади постучал его по плечу и указал на огромную ракету из папье-маше: человек, которого забросили в небо на сотнях тонн горючего, будет улыбаться, даже если кортеж поедет через ад.
– Под таким тепленьким душем она долго не продержится, – крикнул Юрий Алексеевич. Стоявшие по бокам спутники гордо закивали, не дожидаясь перевода.
•
– …Безмерно счастлив, что моя мечта посетить героическую Кубу наконец-то осуществилась, – донесся до нее перевод слов, которые она уже слышала по радио. Впрочем, Альдонса успела выучить их наизусть и на русском: за прошедшие полчаса майор семнадцать раз проинформировал высокопоставленных лиц о переполнявшей его радости.
Официальная часть встречи давно закончилась, художественно
