Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн
Вспомнила крючкотворство Ро. И добавила:
— Ты подпишешь документ, это подтверждающий. И заверишь его перстнем Блэквинга. Ведь он у него, не так ли? Раз экипаж признает его как власть?
Фарр возмутился.
— Тиль, это слишком! Такая жертва — это…
— Нет, не слишком.
Я пристально пялилась туда, где, по моему мнению, находился Кастеллет.
— Чак, даже не смей!
— Милый партнер, а вот Я твоему браку не препятствовал. На сей трогательной ноте наше партнерство расторгнуто, мы оба заключили новые, — он взял меня за запястье и громко возвестил: — Дорогие все! Я отказываюсь от притязаний, так как сия милая барышня осчастливила меня признанием в любви. Мне этого хватит для счастья, и я удовольствуюсь местом квартирмейстера.
Силы меня оставили, а он держал мои руки и тряс ими в показательном жесте для команды. Что я… наделала. Ведь я люблю свободу больше всего на свете!
«Признанием в любви»⁈. Мерзавец, трижды каналья. И… жених.
— Вторая свадьба на борту, — сказал кто-то. — Хорошая примета.
— И сиренам понравится, верно? — предположил не то Вир, не то Бимсу.
— Отдавай простыню. Ты проиграл.
Все же, Вир.
— Пойдем, Тиль. Скоро капитан… — о Видящий, ведь речь о Фарре! — поженит нас. В отличие от его свадьбы, хочу, чтобы нашу запомнили. Найдем тебе платье и… что-то вместо этих ужасных бинтов.
Он же никогда не станет думать о том, что важно МНЕ. Он… неужели не было иного способа?..
Аврора перехватила мой локоть.
— Думаю, Чак, женщина с этим справится лучше. Со всеми предложениями — в нашу каюту, разберемся. И позови доктора Риньи, думаю, Тильде его консультация пригодится. Пойдем, Тиль…
И мы пошли.
— Если они решат друг друга перебить, пусть делают, что хотят. В крайнем случае… прыгнем к сиренам. Думаю, они нас пожалеют из женской солидарности.
Я шумно выдохнула.
— Я бы сделала это прямо сейчас. Давай?
Ро остановилась.
— Ты… серьезно?
— Серьезнее некуда. Только жаль, не увижу ничего. Но я бы провела эксперимент.
— Не узнаю всегда осторожную Тильду… И кто из нас крючкотвор, после всего?
— Учусь у лучших, — усмехнулась я, вспоминая, как Ро облапошила Гаррика Тенора. И как я искренне возмущалась. И как только что сделала то же самое.
Теперь вся та жизнь кажется сном. Кроме слепоты, я еще и вот-вот заполучу мужа. В которого влюблена и которого ни во что не ставлю. Так бывает?..
— Ах! Скорей, сюда!
— Что случилось?
Аврора дернула меня куда-то за угол — мы свернули, и я окончательно потерялась в пространстве, а в следующий момент поняла, что произошло: мне в плечо знакомо впились коготки… Голубинки.
— Она… выжила?.. В тайфуне клетки с птицами потонули…
— Я же… отправила ее охотиться. Тогда.
— У нее письмо!
— Можешь открыть?..
Недовольное ворчание Голубинки — ей не нравилось, когда к ней прикасаются чужие, кроме того мальчишки Бимсу — и шорох бумаги.
— Откуда оно?
Значит, обаятельный мужчина доктор все же успел написать Ниргаве… Молодец. Я не ответила, и Ро начала читать.
— «Дорогая Тиль, — сбивчивой скороговоркой полился ее голос, — узор друидов означает…» Постой, постой, что еще за узор друидов?
— Тот, что на защитной дощечке.
— Ага. Да будет так. «…что дерево согласно отдать себя на потребности человечества. Без соответствующего узора предмет не будет долговечен». Так это вроде знака качества?.. А я слышала, что защитки «разряжаются». И что это за подпись такая «Ниргаве»?..
— Это женщина из Альпурхи, у которой я ночевала. Она тоже наполовину друид… Разряжаются, полагаю, когда дерево влажнеет, что неизбежно случается от туманов, дождей и штормов. Голубинка, лети охотиться.
Незачем, чтоб народ знал, что мой белый кречет выжил. Еще решат предать казни за то, что напала на Шарка. Вот горе! Он теперь мне… деверь?..
Каша в голове. Как я ненавижу такое состояние. Надо присесть, расписать все данные, вывести схему, привести к общему знаменателю факты… А я снова слепа.
— Постой. Ну, вот на корпусе корабля, например, такого узора наверняка нет. Буканбуржцы сто процентов не строят суда по принципу Черного Тополя. И ведь не первый год плавает.
Я хотела почесать затылок, но уткнулась в повязку. А чешется под ней, сил нет! Мама рисовала узор на бумаге, Ниргаве — на деревянном косяке, защитки работают с узором. «Дерево согласно».
— Возможно, не совсем знак качества. А как… знак, что все добровольно. Ну… что так правильно. Знак для природы, для… встречного дерева. Не знаю. Дань уважения.
— Вроде «экологический продукт»?.. Возможно… Но зачем ты спрашивала об этом?
— Хотела знать насчет защиток. Ро… можешь мне дать свой браслет?
— Зачем он тебе?
— Надо проверить. Если и вправду ларипетра в сочетании с серебром и морской солью создает защитный купол, если это не случайность — то вот во что мы должны превратить деревянные защитки, понимаешь? Мы и так уже… потеряли многих.
— Обстановка ужас, согласна с тобой. Но как ты планируешь это проверять, Тиль?
— Ну… прыгну за борт.
— Снова за борт! Это все стресс, Тиль, это все стресс. Пойдем, я уложу тебя в кроватку, ты уснешь, и завтра…
— Ты забываешь, что я уже проспала неделю.
— Двое с половиной суток.
— Но раны совершенно зажили!
— Да, очень быстро. Доктор Риньи тоже был удивлен. Но прошли только двое с половиной суток.
— Дай светилку.
— Ты даже борт не найдешь! Вот что… давай повременим, ладно? Меня беспокоят твои глаза.
— А меня беспокоит то, что я выхожу замуж.
— Ты… зачем ты согласилась? Разве ты любишь Чака?
Я поджала губы.
— Любит, любит, любит! — весело сдали меня «подельники».
Я отмахнулась.
— Это… не важно. Потому что он не любит меня. Поможешь написать брачный контракт? Проверишь, чтоб он не обманул?
Я оказалась в объятиях подруги.
— Откажись, пока можно. Фарр любит меня, и все равно это сложно, я и видеть его сейчас не хочу! Надо было так сдурить! И неизвестно, вообще, как он с капитанством справится… А Чак… он любит только себя, как тебе будет…
— Ро. Я. Обещала.
— Обещания, данные мошеннику и вору…
— Любые обещания, которые дает Тильда Эйдан, должны быть выполнены, и это личное дело чести Тильды Эйдан.
Теперь — не Эйдан… Теперь — Жан-Пьери… Или… Сваль?.. Я выхожу замуж
