Юность Мышиного короля - Сергей Борисович Куликов
Фокс стоял на своём:
– Раньше у меня родные не гибли.
– У меня тоже, – заметил Мартен. – Но это не повод впадать в крайний скептицизм. Подожди чуть-чуть, сам увидишь, правы были машины или нет. Даже герои прошлого ошибались, что уж говорить о … современности.
Мартен замялся, ибо явно хотел сказать что-то вроде «недоумков» или «трусов», но не стал. Фокс решил не развивать мысль, а лишь отметил:
– Да, герои прошлого ошибались. Но ведь важно, чтобы мы им в этом не подражали.
– Хорошо, в этом не будем, – согласился Мартен. – А набираться сил, чтобы встретить начало экспедиции во всеоружии, – будем?
Фокс кивнул в ответ. Мартен улыбнулся и проговорил:
– Так иди в каюту – отдыхай! Она следующая после моей по коридору. Вот тебе помощник, не заблудишься.
При этих словах один из вычислительных модулей оторвался от роя и помчался к Фоксу. Тот отрицательно покачал головой со словами:
– Не надо. Я сам себе помощник. Как-нибудь разберусь.
Вычислительный модуль на мгновение остановился и завис в воздухе над его головой, а затем развернулся и присоединился к остальным.
Глава 20
Напрямую Фокс не входил в состав экипажа. Поэтому в рубку управления его не пригласили. Юноша пригодится потом, когда Мартену понадобится помощь со сбором данных на месте катастрофы. Во всяком случае, именно на это рассчитывали в экспедиции. А теперь что? Осталось пристегнуться к креслу в каюте и ждать отбытия с орбитальной станции.
Время тянулось медленно. Ситуацию спасали только вживлённые в тело биоконтроллеры. Они помогали расслабиться и снизить нервное напряжение.
На время старта доступ в информационную сеть ограничили. Фокс и обычно-то не стремился активно вливаться в её потоки, но сейчас его в целом окружала только тишина. Причём внешнюю тишину дополняло ощущение безмолвия внутри. Цифровой помощник перешёл в режим ожидания и молчал.
Что ещё делать в предвкушении старта? Лишь следить за хороводом мыслей, который закружился в голове юного путешественника. Оценки, впечатления, воспоминания…
Если бы не надежда на скорое разрешение ситуации, то трудно было сказать что-то доброе о творящемся вокруг. Фокса окружали лишь скука и однообразие. На этом фоне недавние «приключения» с гравимобилем и споры с центрами управления в родном поселении виделись в значительно более выгодном свете.
Да что там говорить! На фоне томительного ожидания старта краткий миг путешествия с поверхности планеты на орбитальную станцию смотрелся прямо-таки захватывающим вояжем. Тогда Фокс хоть как-то влиял на процесс, при желании мог насладиться видом станции, парящей в космическом пространстве. Правда, такого желания не возникло. Но это же совсем другое дело!
Сейчас от юноши ничего не зависело. В конце концов, он мог здесь вообще не оказаться, не будь Мартен его родственником. Да, Фокс узнал бы о катастрофе в любом случае. И, возможно, его бы привлекли к изучению обстоятельств. Только сделали бы всё через информационную сеть.
Лишь сочетание научной квалификации Мартена с его горячим желанием привлечь воспитанника к серьёзному делу – вот что открыло дорогу в космос обоим Тенам. Имейся только одно, скажем, желание, сам Мартен мог остаться на родной планете, не говоря уже о Фоксе.
Внезапно поток мыслей прервался. В голове юноши раздался мелодичный женский голос.
– Скучаешь?
Фокс вздрогнул от неожиданности. Как так? Кто это получил доступ к его импланту без предварительного запроса? Лёгкий смех, который последовал за обращением, означал, что собеседница вполне понимает замешательство юноши.
– Не удивляйся. Внутренние каналы вполне доступны для связи. А старшие члены команды имеют привилегии. В экстренных случаях. Сейчас, конечно, не совсем тот случай. Точнее совсем не тот. Но…
– Доу? – уточнил Фокс.
И тут же он испытал лёгкую досаду. Кто же ещё это мог быть? Впрочем, девушка не увидела ничего странного в сделанном уточнении. Она проговорила:
– Пока это я. Но ты прав, что интересуешься. Мог бы и Папочка пошалить. Что ему стоит обратиться женским голосом?
– Часто он шалит? – спросил Фокс.
Его собственные понятия об интеллектуальных системах как-то не подразумевали представлений об игривости носителей машинного разума.
– Он у нас оригинал, – ответила Доу.
Фокс прислушался к интонациям в её голосе и немного удивился. Что это? Нотки гордости? Но юношу интересовало другое. Он проговорил:
– Ладно, о Папуле…
– О Папочке, о Папочке, юноша! Он сам выбрал такое имя и не очень любит, когда его называют иначе.
Фокс опять удивился. Кибермозг – «не любит»?
– Ну, окей, – сказал юноша. – Папочка так Папочка. Мне другое интереснее. Вы, уважаемая, отчего не заняты чем-то иным, нежели разговорами со мной?
– Тебе неприятно? Могу отключиться.
В голосе девушки зазвучала наигранная обида. Фокс поспешил прояснить свои намерения:
– Я не о том. Мне искренне интересно, как это штурман при старте находит время на личное общение.
Ответ Доу напомнил речи наставников в интернате:
– Будешь чаще летать, узнаешь вообще много чего интересного. Сейчас, например, мои функции перехватил всё тот же Папочка. Они, функции, то есть, и в целом-то зависят от импланта в мозгу, а не от моей природной начинки. Сами, сами договариваются наши парнишки. Так что могу иной раз отвлечься.
– Парнишки? Ладно ещё Папочка, он может относиться к себе, как «любит». Но с чего Вы терпите мужчину в голове?
Фокс искренне недоумевал. Получалось, что Доу наделила цифрового помощника мужскими чертами. Зачем бы ей так поступать с личностью, от которой во многом зависела её жизнь?
И тут же, ещё до ответа женщины-штурмана, в голове Фокса раздался знакомый писк: «”Зависела”? Ты сказал “зависела”? Сам-то со своим сильно церемонишься, когда держишь на голодном информационном пайке?» Ответа Мышиный король не ждал, ведь он был лишь частью личности самого Фокса. Между тем юноша недовольно поморщился.
Но Доу прекрасно справлялась с разговором и без поддержки внутренних голосов в голове Фокса. Она проговорила с лёгким смешком:
– Во-первых, давай кончать с этими «вы» и «мы». Я на «ты», и сам также поступай, чтобы честнее было. А, во-вторых, никто никого не «терпит». Сложилось само собой, что мой Джеллифиш…
– Вы, то есть ты, ему имя дали ... дала?
– А твой/твоя без имени живёт? Ну, ваше с ним/ней дело. Что насчёт людей в моей голове, – Доу снова усмехнулась, – так я искренне
