Максим Марух - Игра Лазаря

– Как же так… – прошептал Камул. Веки его почти сомкнулись, силы на то, чтобы поднять их, остались лежать на траве свежими каплями крови. – Помоги…

– Ты уж давай сам, – Догнан отступил ещё дальше, и Хеспии пришлось последовать за ним. – Нам попутчиков хватает.

Лазарь уже потащил Янику за ними, но был остановлен пронзительным хохотом Зены.

Яника вздрогнула. Да что там Яника, Лазарь и сам порядком струхнул. Смех Зены на ангельский явно не походил. От него веяло таким холодом, что хотелось поскорее выскочить из тени на солнышко.

– Думаете, он просит помочь ему бежать дальше? – веселилась Зена, пыша злорадством. – Вы правда верите, что он хочет продолжать гонку?

Любопытство пересилило неприязнь, и Яника спросила:

– А разве нет?

– Не будь дурой, милочка, – снова расхохоталась Зена. – Он просит вас помочь ему с этим, – и прекрасная дикарка с силой дёрнула цепь.

Ослабевшая ладонь Камула, которой он прикрывал своё прободение, отлетела в сторону.

– Да… – слабо подтвердил Камул, стараясь вернуть руку на место. – Помогите снять кандалы. Я потерял ключ…

– Не ври! – пресекла Зена. – Этот идиот не терял ключ. Он сам выкинул его сразу после старта.

Для Лазаря всё стало на свои места. Сейчас бедняга боялся даже не охотников, его пугала смерть от кровопотери, которая наступит раньше. Согласно уставу «Марафона», добровольно отказавшимся от дальнейшего участия игрокам записывалось поражение, и они эвакуировались с полосы. Но для того, чтобы проиграть, нужно сначала отпустить Ангела.

– Что за придурак! – надрывалась от хохота Зена. – Викинуть ключ!

– Помогите… снять… их…

Лазарь одарил Янику красноречивым взглядом, смысл которого она уловила сразу, опустил ладони ей на плечи и потянул назад, увлекая вслед за Донганом.

– Прости, коллега, но ты не по адресу, – сказал он Камулу. – Наш девиз: «любовь до гробовой доски». Организм Камула истощил последние резервы: несчастный накренился в сторону, обессилено упал на раненый бок и затих. Яника повернула к Лазарю напряжённое, чуть румяное лицо, поддалась и пошла. Сначала медленно и неуверенно, потом легче. Через десять секунд они возобновили путь на север, сопровождаемые раскатистым хохотом Зены, отголоски которого ещё долго шныряли меж деревьев то слева, то справа.

2

Солнце высоко взошло над деревьями и уверенно закрепилось на небосводе припекающей лампочкой. Изрядно укоротившиеся тени свидетельствовали о приближении полдня. Даже электронные часы Лазаря на свободном от стального браслета запястье стояли на позиции солнца. Час назад с неба спустились синие металлические контейнеры на белых парашютах. Один из них упал путникам почти под ноги, и Марс кинулся его открывать. Приложил к чёрному глянцевому глазку на крышке рукав комбинезона, и крышка со щелчком отлетела в сторону. Внутри нашлось достаточно пищи, чтобы насытились все пятеро (особенно Лазарю понравился концентрат со вкусом ветчины в тюбике, какими обычно пользуются космонавты). Контейнеры сбрасывали в одиннадцать, трапеза растянулась минут на сорок – выходил, дело действительно шло к полудню.

И только внутренние часы Лазаря никак не хотели синхронизироваться с общим течением времени. С тех пор, как отзвуки позитивного настроения Зены оставили их, наконец, в покое, прошло довольно много времени, но никак не шесть часов. Во-первых, без привала они бы столько не прошли, но это не главное. Если верить солнцу и контейнерам, последнее свидание Ника и Дары должно было начаться три часа назад. Три часа назад Дара должны была сообщить Нику новость, которой суждено было растянуть красную финишную ленту на пути этой бесконечной гонки, но Лазарь до сих пор не видел никаких признаков Алтаря. И это было во-вторых.

Поразительное свойство времени растягиваться в человеческом подсознании проявляется в двух случаях: в ожидании начала чего-то хорошего и в ожидании конца чего-то плохого. Какой из этих вариантов заставил здешнее время деформироваться, Лазарь мог только предполагать.

А может, что-то просто не срослось? Нет, невозможно. В случае неудачи Дара должна была незамедлительно сообщить об этом в инсон. Или всё не срослось настолько, что теперь будет долго и ноюще срастаться на соседней койке с Сенсором? Тоже фантастика. Они ведь здесь, продолжают «Марафон», никем не настигнутые, живые и невредимые.

Лазарь пригляделся к Хеспии, шагающей нога в ногу с Донганом чуть впереди. Полупрозрачные кожистые крылья колыхались на лёгком ветру, как два белых флага, символизирующих то ли перемирие, то ли капитуляцию. А скорее, просто временное прекращение огня. Передышку перед новым боем – конец одной битвы и начало следующей.

Лазарь так погрузился в думы, что не сразу заметил предмет своих размышлений, выросший сияющим столбом ярко-белого света на горизонте естественной просеки, куда час назад вывела тропа. Свет поднимался от земли и уходил в небо, пронзая лазурную озоновую оболочку бесконечно мощным энергетическим джетом. В следующее мгновение кольцо ослепительно-белого пламени вспыхнуло под ногами Хеспии. Огненный бублик бесшумно пробежал от пяток до самой очаровательной в мире макушки и беззвучно взорвался над головой маленькой сверхновой. Снопы белых брызг окатили Хеспию и Донгана с головы до ног.

Алтарь.

3

Хеспия вскрикнула от страха, ноги подкосились, и она осела к земле. Донган шарахнулся от неё, как от ящика с динамитом, в который угодил непогашенный окурок. Посмотрел на луч света, потом снова на Ангела, соотнёс одно с другим, и его глотка издала возглас удивления.

– Алтарь? – осторожно предположил он. Трудно верить словам, когда не доверяешь глазам. – Алтарь! Алтарь! – он принялся трясти за цепь руку Хеспии. – Ты видишь его, киска? Мой Алтарь! Мой Алтарь!

– Вижу, – изумлённым полушёпотом подтвердила девушка. Похоже, она сама верила происходящему не больше Донгана. – Мой Алтарь…

Дальше события разветвились и форсировались, искупая нудные часы бесцельных блуканий по лесу. С победоносным кличем «Алтарь! Мой Алтарь!» Донган обхватил Хеспию могучими ручищами поперёк талии, оторвал от земли и закружил вокруг себя, утробно гогоча. Снова поставил на ноги и обернулся к Лазарю с умоляющим выражением поскорее следовать за ним. Хеспия тоже оглянулась. На лице девушки читались обречённость и потерянность. Потом её голова безвольно мотнулась назад – это Донган бесцеремонно дёрнул её за руку, разгоняясь для последнего рывка по финишной прямой. И тут упала Яника. Правый голеностоп подвернулся вовнутрь, она неуклюже взмахнула руками и шлёпнулась на землю.