Царство Страшных - Керри Манискалко
— Блять. — Он не нуждался в дальнейшем поощрение.
Гнев заполнял мой рот, как будто он проходился по скользкому стыку моего тела, требуя меня с таким же пылом, с которым требую его я. То место пульсировало при мысли о том, что он сейчас здесь, доминирует, но лишь потому, что я этого захотела, в этом единственном случае.
Его осознание моего нарастающего возбуждения, должно быть, довело его до края. С последним толчком и стоном, больше животным, чем человеческим, он кончил. Он нежно погладил меня по голове, мягко массируя мою кожу как будто только осознал, насколько сильно держал меня.
Я проглотила его, затем последний раз медленно лизнула, ухмыляясь, когда он дернулся от удовольствия.
— Черт возьми, Эмилия.
— Это было… Невероятно. — Я поднялась на ноги, чувствуя себя довольной. — Не уверена, кому понравилось больше.
— Мне любопытно проверить эту теорию. — Он потянулся ко мне с греховным блеском в глазах, когда транс, в котором мы оба находились, был разрушен звуком прочищения горла.
Я напрягла свое внимание и застыла. Принц Похоти прислонился к двери, ведущей в узкий коридор, скрестив руки на груди. Я не видела ни коридора, ни принца. Не то, чтобы я действительно стремилась их искать; Гнев приковал к себе все мое жадное внимание.
— Если вы оба уже закончили, — сказал Похоть, умудряясь казаться ужасно скучающим, не смотря на то, что он видел. — Есть небольшое дело об убийстве, которым нужно заняться.
Даже полностью одетая, я чувствовала жар румянца, покрывающего мои щеки, когда нас поймали. Похоть наблюдал за своим братом, слегка покачивая головой.
— Убери свой член и идите за мной. Позже у тебя будет достаточно времени, чтобы доставить удовольствие своей невесте. Жадность послал меня посмотреть, почему вы так долго. Он теряет самообладание. И ты знаешь, как это утомительно, когда кто-то из нас чувствует другой грех.
— Оставь нас, — голос Гнева был ледяным, как и выражение его лица. — Мы скоро будем.
— Боюсь, я не могу это сделать, — парировал Похоть. — Не хотелось бы, чтобы ты снова отвлекался.
Жадное влияние ушло, но желание нет. У меня все еще осталось искушение игнорировать Похоть и Жадность в пользу завершения того, что мы с Гневом начали. Я хотела узнать, что мой принц запланировал для меня.
— Ты…
— Смотрю, как ты отсасываешь у моего брата, пока он не усомнилсч в своей Божественной вере? — Коварная улыбка изогнула уголки его губ. — Скажем так, Теневая ведьма, я был впечатлен. А это многое говорит о владение удовольствием.
— Я не об этом хотела спросить. — Я бросила на него злобный взгляд, пока Гнев помогал мне выбраться из лодки — Ты использовал свое влияние на мне?
— Не было необходимости. Вы оба жадно пошли за своим удовольствием. В этой картине были все вы — и ваше демоническое воинство. Если тебе станет легче, я окликал тебя несколько раз. Предполагаю, что ты хотела внимания, поэтому давала его. — Похоть вскинул голову. — Ты планируешь применить на мне этот маленький злобный рот, пока мой брат работает с тобой сзади?
Мое тело покраснело.
— Ты отвратителен.
— Твой румянец поет другую мелодию — Сказал Похоть. — Если тебе интересно, то это было бы в два раза лучше, чем ты себе представляешь. Хотя я подозреваю, что мой брат лишит меня яиц даже за попытку. Напомни мне позже отправить тебе подарок от Дома Похоти.
Принц наслаждений сунул руки в карман и, развернувшись, пошел по коридору, словно вышел на вечернюю прогулку.
— Поторопитесь, — бросил он через плечо. — Некоторым из нас еще предстоит предаваться нашим грехам. Убийство, к сожалению, является афродизиаком только для Дома Гнева. На деле, это никого не удивляет.
Четыре
Принц Жадности нахмурился, сидя за позолоченным столом.
— Вы опоздали.
Мы остановились прямо на пороге его личных покоев, осматривая присутствовавших. Жадность, Похоть и два демона-охранника. Гнев провел костяшками пальцев по тыльной стороне моей ладони, а затем вошел в то место, которое, похоже, являлось кабинетом Жадности, быстро заняв одно из бархатных кресел с откидной спинкой, не произнеся ни единого слова. Выражение его лица не изменилось, но я почувствовала в нем ледяной оттенок. Холодная, властная королевская особа сменила теплого возлюбленного, которым он был несколько минут назад.
Каждый дюйм Гнева показывал в нем короля, которым он и был, претендуя на свой трон. От него исходила сила, которая не была чисто магической по своей природе — это была его уверенность, его знание того, что он владеет каждым пространством, в которое он вошел, даже в Доме Греха, который не принадлежал ему. Слова Гнева из карточной игры, в которую мы когда-то играли, внезапно вспомнились мне. «Я верю в свое могущество, поэтому оно существует».
В это поверили и другие. Жадность смотрел на него, сузив глаза, но не нанося удара.
Я вошла в комнату, но остановилась, глядя на принцев и их агрессию, которая продолжала исходить от каждого. Что касается соревнований «кто дальше плюнет», то это было тонко, но эффективно. Шагни в пространство, действуя так, будто оно принадлежит тебе, и никому не кланяйся. Я должна помнить это. Жадность едва сдерживала свою ярость, которая только подпитывал грех Гнева, развязывая ему руки.
Повисла тишина, чем дольше братья смотрели друг на друга, тем больше росло напряжение. Глаза Гнева блеснули, когда Жадность сжал свой бокал. Он выглядел почти готовым бросить стекло с ликером в Гнева, но, должно быть, передумал, когда заметил опасную ухмылку демона войны.
— Ты что-то говорил? — Тон Гнева был скучающим, но в том, как он небрежно наклонился вперед, чувствовалась опасность, словно он хотел заставить своего брата думать, что собирается поделиться секретом. Обещание насилия кипело прямо под поверхностью его элегантной наружности — что-то слишком первобытное, чтобы остаться скрытым под одеждой.
Жадность, должно быть, почувствовала ту же опасность. Он медленно вдохнул, затем выдохнул.
— Мне сообщили, что вы прибыли сюда сорок минут назад. Заставлять хозяина ждать грубо, особенно учитывая обстоятельства нашей встречи.
Там, где он стоял, прислонившись к огромной каминной полке, зажатой между картинами от пола до потолка,
