Владислав Русанов - Братья крови
Несколько секунд он стоял неподвижно, а потом сошел босыми пятками на снег.
Несмотря на то что я ждал и был наготове, чужаку почти удалось застать меня врасплох.
Черная тень спрыгнула с карниза, окаймлявшего второй этаж. На первый взгляд он почти не отличался от вампира, убитого мною на Таллинском шоссе. Светлые волосы, стройная и гибкая, будто хлыст, фигура. Он протянул ладонь к футляру, который Пешкин продолжал сжимать обеими руками. И на миг утратил бдительность.
Я взвился в высоком прыжке, без всякого почтения сметая с пути миллионера.
Выпад!
Закаленная сталь старинной шпаги прошла сквозь неживое сердце.
Вампир не издал ни единого звука.
Когда я выдернул клинок, он мгновение постоял, а потом рухнул навзничь, истлевая на глазах.
Через пару ударов сердца на мощеной дорожке лежал иссохшийся труп, больше всего похожий на обтянутый кожей скелет.
Молодой…
Пешкин, с уходом вампира в Великую Тьму обретший сознание, ойкнул, озираясь с безумным видом.
Не раздумывая долго, я стукнул его локтем в висок и подхватил выпавший из ослабевших пальцев футляр. Миллионер повалился кулем, а я кинулся к сторожке.
Охранники, одурманенные при помощи магии разума, уже начали приходить в себя. Они тыкались по тесной каморке, словно слепые щенки, и не представляли угрозы. Так, скорее досадная помеха. Один, кажется, даже не заметил меня, а второй только проследил выпученными глазами. Для него я был не больше чем размытая тень, стремительно пронесшаяся мимо. А я не стал давать им время, чтобы опомниться. Понесся вдоль по улице, невидимый для камер наблюдения и как призрачная тень для случайных зрителей-людей.
Уже миновав поселок, выйдя на опушку леса, я услыхал простенькую мелодию, звучащую из моего кармана.
Мобильный телефон.
Остановившись под разлапистой елью, я сунул ящик с мечом под мышку, а шпагу воткнул в снег и вытащил плоскую коробочку, едва не перепутав с одним из «гаджетов», которые вручил мне Олег Иванович. На экране светилась короткая надпись: «Жанна».
Что еще за глупости? Неужели женщины – даже самые лучшие из них – не понимают, что иногда могут мешать? Первым побуждением было – нажать на красную кнопочку. Но после недолгого раздумья я решил все-таки ответить. Мало ли? Вдруг что-то случилось? Или ей удалось узнать что-то новое из Интернета?
– Слушаю.
– С-слушай внимательно, мерз-ский кровосос-с… – прямо в ухо прошипел незнакомый голос.
От неожиданности я едва не выронил телефон в снег и не нашел ничего лучшего, кроме как спросить:
– Ты кто?
– Тот, кто сотрет тебя с лиц-са земли…
– Какой пафос! – Мгновенно вспыхнувшая ярость, к удивлению, упорядочила все мысли и заставила дышать ровнее.
– Ты убил второго моего птенц-са… Ты за это ответиш-шь.
– Хватит шипеть, как злодей в дешевом водевиле. Мне недосуг.
– Ах, ему недос-суг, – затрещал, словно гремучая змея, голос. – Сейчас-с ты привезешь мне меч Алекс-сандра.
– А где я его возьму?
– Не шути с-со мной! Если ты убил Иржика, значит, меч у тебя…
– Idz do djabla, psja krew![118]
В ответ раздался издевательский хохот.
– Ты, как был глупц-сом, так и остался, Анджей! Рыц-сарь без с-страха и упрека! – Голос легко перешел на старопольский. – Слушай меня внимательно. Ты принес-сешь мне меч и будешь умолять, чтобы я его вз-ял.
Я едва на взвыл, осознав собственную глупость. В самом деле дурак. Дурак, каких мало. Дурак, возведенный в чин, король дураков. Опять меня переиграли. Нужно было надежнее спрятать Жанну…
– И ес-сли ты не поторопишьс-ся, я сверну шею твоей куколке. Той, что так похожа на Агнесс-су. Ты же поэтому выбрал эту человечес-скую тварь?
– Если с головы Жанны упадет хотя бы волос, я найду тебя…
– Меня не надо ис-скать. Я здес-сь. С-сейчас я уничтожу заклинание с-семи Древних Богов. А ты принес-сешь мне меч.
– Где – здесь?
– Ты совсем свихнулс-ся, Анджей? – сказал он почти обыкновенным, а не зловеще-фальшивым голосом. – В Перхушках, где же еще?
– Жди меня, я буду.
– Только не вздумай изображать героя в с-сверкающих латах. С боем ты не прорвешьс-ся.
– Жди. Я буду.
Нажав на красную кнопочку, я глубоко вдохнул морозный воздух.
– Niech mnie djabel porwie…[119]
Все-таки меня переиграли. Очевидно, после неудачи в Петербурге мой неведомый свистяще-шипящий враг следил за каждым нашим шагом. Дождался, когда я покину дачу Спицына, и вошел туда. Без приглашения? Вряд ли… Значит, магически воздействовал на Жанну и добился приглашения. Или обманул, назвавшись моим другом. Что взять с наивной юной девушки?
Если он не врет, то ноутбук уже уничтожен. А теперь ему нужен меч Александра Невского. В коротких обмолвках таится разгадка – чего же они хотели, преследуя меня. Если я хочу изгнать вредоносных фейри из нашего мира, то «шепелявому» надо задержать их как можно дольше. И плевать, что человечество может исчезнуть… А может, это как раз его цель? Безумие, но ведь и беседовал со мной безумец.
К машине я шел медленнее, чем собирался вначале. Неосознанно тянул время, чтобы подумать.
Зря он напомнил мне об Агнессе.
Год 1665 от Рождества Христова
Мы мчались через Богемию, Германию, Францию на черных, как сама ночь, конях. Князья Лодзя, Кракова и Вроцлава не смогли пропустить мимо ушей призыв английских кровных братьев. По острову гуляла чума. «Черная» хворь выкашивала людей тысячами. Пустели деревни и даже города. Умирали все, от новорожденных младенцев до дряхлых стариков, и без того стоявших одной ногой в могиле. Умирали лорды, и умирали нищие. Умирали отчаянные храбрецы и дрожащие, будто осиновый лист на ветру, трусы. Чума не знала пощады и не ведала почтения к титулам и боевым заслугам. Чума была чужда рыцарской чести и забирала прекрасных дам наравне с кухарками.
Церковники служили молебны и били в колокола. Никто не снизошел к их мольбам.
Трупы стаскивали крючьями в огромные кучи, обкладывали сухим хворостом, поливали маслом и поджигали. Они горели плохо. Черный дым стелился над белыми берегами Англии. Смрад сожженной плоти пропитал всех и вся.
Несмотря на ссору с краковским князем, явился Амвросий. Прибыл Князь Смоленска, бывший когда-то воеводой в армии князя Курбского. Посольство возглавил Князь Збигнев Владиславич. Лешко Белый и Князь Лодзя опасались покидать охваченную войной и смутой Речь Посполитую. Поэтому в помощь брату Болеслава Кривоустого отрядили меня.
Не отягащая себя большой свитой, в сопровождении одних лишь слуг крови, мы мчались в Кале. По пути к нам присоединился Князь Кельна, Рудольф фон Баутцен, давний соратник Адольфа Нассау[120], с двумя чародеями из местного отделения Ковена.
Именно тогда, слушая разговоры старших, я впервые узнал, что они связывают терзающую человечество страшную болезнь с прорывом в наш мир чужеродных стихийных сущностей. А для этого требовалось совместное усилие многих сведущих в чародействе кровных братьев, колдунов из Ковена и оборотней. Но в то время, когда надлежало свершить обряд, даже охотники не смели потревожить нас. Больше того, они свернули бы шею любому удальцу, попытавшемуся действовать на свой страх и риск.
Я летел на крыльях любви, ведь там, за серо-зеленой волной пролива, меня ждала леди Агнесса, принцесса не только Карлайла и Кумбрии, но и моего сердца.
Пузатый когг, словно переживший свое время, скрипучий и провонявшийся смолой, доставил нас на противоположный берег, на песчаные отмели неподалеку от Гастингса – места, овеянного славой и изрядно политого кровью. Предполагалось обряд проводить неподалеку, в затерянном среди дубрав кромлехе.
Нас встречал все тот же старый знакомый, сэр Ральф из Йоркшира – правда, теперь его следовало называть принцем Ральфом, – и полномочный представитель принца Лондона сэр Эйвори Фитц-Кеслинг, баронет. Это он так представился.
После обязательного обмена приветствиями с князьями принц Ральф подошел ко мне. Он прятал глаза и запинался, что было удивительно для кровного брата, плечом к плечу с которым мы сражались почти десять лет на севере Англии и в Шотландии.
– Сэр Андре, – сказал он. – Я скорблю вместе с тобой. Весь Альбион скорбит. Леди Агнессы больше нет с нами, ее приняла Великая Тьма.
И скорбные лица его свиты были лучшим подтверждением его словам.
Сэр Ральф поведал, что леди Агнесса должна была присоединиться к ним неподалеку от Бирмингема, но в установленный срок не появилась. А потом пришла весть из Карлайла, что повелительница тамошних кровных братьев на рассвете проснулась во дворе замка. Четверо стражников-птенцов, в чьи обязанности входило заботиться о ее безопасности, были развоплощены. Они вонзили клинки в сердца друг друга. Служанкам принцессы кто-то перерезал горла. Не исключено, что те же самые птенцы-охранники.
Разгадать тайну ее гибели не смогли. Сейчас в Карлайле готовились к избранию нового принца или принцессы.
