Владислав Русанов - Братья крови
Уверенный на все сто процентов в своей правоте, полковник Спицын не сдержался, ответил начальству, как сказали бы при Петре Алексеевиче, «предерзко и без должного почтения». Дальнейшее развитие событий он мог бы и не рассказывать в подробностях. Поставленные править нами везде одинаковы. И люди, и вампиры. Олег Иванович в два счета оказался без должности и без пенсии. Попытался самостоятельно «достучаться» до президента – писал письма, обращался на форумах и в социальных сетях. Тогда к нему пришли бывшие коллеги и вежливо намекнули, что в память о былых заслугах перед государственной структурой просят его успокоиться и «не гнать волну». Пока еще просят. Но терпения и вежливости может надолго не хватить. И закончит бывший полковник жизнь в сумасшедшем доме, привязанный в худшем случае к койке, а в лучшем – играя в шашки с Вильямом Шекспиром или графом Монте-Кристо.
После этого, как заявил сам Олег Иванович, он окончательно удостоверился, что больше всех в этом мире о благосостоянии человечества заботятся, как ни странно, вампиры. Потому-то он решил разыскать меня и предложить свои навыки, умения, знания. Жить-то на что-то надо? Старый приятель, служащий пограничником, как раз сообщил, не зная об увольнении Спицына, что я недавно пересек границу России. Узнать, что самолет, на котором я прилетел, приземлился в «Пулково», не составило ни малейшего труда. Полковник прыгнул за руль своего не слишком престижного, но достаточно надежного автомобиля и помчался в Санкт-Петербург. Въезжая в город, набрал меня на мобильном. Вот, собственно, и все…
Во время нашего разговора Пашутин, уже отзвонившийся одному из своих людей с приказом отправляться на Таллинское шоссе и забрать как можно быстрее покалеченный «УАЗ», многозначительно косился и хмурился, явно пытаясь намекнуть на закон Великой Тайны. И только уважение к высшему вампиру мешало ему обвинить меня напрямую.
Пришлось строго посмотреть на него. Нам разрешается в отдельных случаях нарушать закон. Когда речь заходит о жизни и смерти кровного брата или когда всему сообществу грозит опасность. Или – как я мог забыть? – когда мы подыскиваем себе слугу крови. Может быть, стоит взглянуть на полковника ФСБ под этим углом зрения? Погибшего Збышека мне заменила Жанна. Но нельзя же вечно морочить девушке голову. Превращать ее в слугу крови мне не хотелось. А вот отставной полковник – замечательная кандидатура. Правда, не нужно слишком ускорять события. Пусть все развивается, как и раньше, неторопливо, естественным путем.
– У вас есть семья, Олег? – прощупывая почву, спросил я.
– Дети взрослые. Живут своей жизнью. С женой развелись в прошлом году. Все ей не так было – то зарплата маленькая, то генеральшей стать хочется… Так что я свободен, как ветер. Можете располагать мною по своему усмотрению.
– Рискнете совершить кражу со взломом?
– Хотите ограбить миллионера Пешкина?
– Хочу.
– Кого-то другого я бы спросил – не боитесь? Но вас я видел в драке. Поэтому спрошу – как вы собираетесь незаметно проникнуть к нему?
– Камеры наблюдения не будут фиксировать высшего Анджея, – вскользь заметил Пашутин.
– Ах, да. Я совсем забыл, – кивнул полковник.
– А я, признаться, о них и не подумал. Если их принцип действия как у фотоаппарта, то не будут, – заметил я.
– Вы настолько слабо разбираетесь в современной технике? – улыбнулся Спицын. – Хотя, в самом деле, я помню, как вы реагировали на мобильный телефон…
– Что касается современной техники, я во всем доверял Збышеку.
– Давно хотел спросить, – нерешительно проговорил полковник. – Он правда был вашим слугой?
– Да. У нас это так называется. Но, если честно, Збышек занимал в моей жизни место гораздо большее, чем просто слуга. Помощник, соратник, компаньон, собеседник…
– Вам очень его не хватает?
– Очень. Хотя в последние пару недель мне особо некогда об этом задумываться.
– Извините, что спросил.
– Ничего страшного. Я много раз терял близких. Тех, кого считал учителями, и тех, кого считал друзьями.
– Вы говорите совсем как человек.
– Высший Анджей – странный вампир, – ровно произнес Пашутин. – Мне было трудно к нему привыкать.
– А вы разве не… – удивился Олег Иванович.
– Я – оборотень.
– Час от часу не легче, – покачал головой человек. – Если бы полгода назад кто-то сказал мне, что я окажусь в одном автомобиле с вампиром и оборотнем…
– Двумя, – усмехнулся я.
– Что – двумя?
– Двумя оборотнями.
Спицын покосился на мирно дремлющего, привалившегося виском к стеклу Гришу и опять покачал головой.
– Так вот, если бы мне кто-то сказал, что я, человек, буду спокойно поддерживать беседу с теми, кого раньше знал исключительно по фильмам ужасов, я бы рассмеялся ему в лицо. Среди людей бытует мнение, что вы рассматриваете нас исключительно как пищу.
– Что за чушь? – возмутился Пашутин, но тут же поправил себя:—Впрочем, вы не первый, от кого я это слышу. Но если задуматься, от рук спятивших соплеменников ежегодно гибнет в сотни раз больше людей, чем от клыков оборотней. Это если не считать жертв войн, экологических и техногенных катастроф, голода, болезней, ядовитых животных.
– Вообще-то, – вмешался я. – Значительная часть кровных братьев расценивает человечество именно как кормовую базу. Это чтобы вы не обольщались, Олег Иванович. И тем не менее мы не уходим от контактов с людьми. Без них наш замкнутый мирок быстро выродится. Именно поэтому я озабочен прорывом фейри в наш мир и грозящей человечеству эпидемией, в сравнении с которой «испанка» покажется детским лепетом.
– А остальные? Или вы единственный борец, рыцарь в сверкающей броне? – В голосе полковника сквозила горькая ирония и скрытая обида.
– С древних времен кровные братья боролись с фейри. В большинстве случаев нам удавалось победить. В одиночку этого не сделать.
– Ну хорошо, хоть так…
– Нам помогают, кстати, и оборотни, и люди. Без их помощи и поддержки кровные братья тоже не многого стоят.
– Спасибо, Анджей.
– За что?
– За искренность, прежде всего. И считайте, что один помощник-человек у вас уже есть. Почту за честь стоять с вами плечом к плечу.
Он замолчал, глядя на дорогу. Я тоже молчал.
Сколько лет был со мной Збышек? Почти триста пятьдесят. Сколько за это время пережито, сколько лишений и утрат, сколько радостей и свершений… Сумеет ли полковник заменить мне его?
Следующей же ночью, покинув гостеприимную квартиру Жюстины Сангрэ, мы выехали в Москву.
Мы – это я, полковник ФСБ и Жанна.
Пашутин остался в Питере, намереваясь, во-первых, починить милый его сердцу «УАЗ», а во-вторых, рассчитывая узнать как можно больше о напавших на нас людях. На мой взгляд, затея практически невыполнимая – ведь с ними был вампир, немало покуролесивший в Киеве. Если уж многоопытному Семену не удалось выйти на его след…
Вообще-то я хотел оставить в Петербурге и Жанну, предполагая, что девушке гораздо безопаснее будет у Жюстины, чем со мной. Но, стоило мне только заикнуться о расставании, на глаза ее навернулись слезы, и я сдался без боя, выбросил белый флаг, несмотря на глас рассудка.
Благодаря зимней смене дня и ночи выбраться удалось рано, и задолго до рассвета мы оказались на маленькой даче Спицына в поселке Перхушково, под Москвой.
Я хотел как можно скорее нанести визит простому русскому миллионеру Пешкину, но Олег настоял на тщательной рекогносцировке. Рублевка, сказал он, не то место, куда можно ворваться нахрапом.
Поэтому трое суток мы провели, разрабатывая план дерзкого ограбления.
Коллекционер оружия жил с женой, фотомоделью в прошлом, которая сейчас усиленно рвалась к высотам шоу-бизнеса под именем Крапива. Это поведал полковник, уже собравший на Пешкова немалое досье. Супруги занимали две роскошные спальни на третьем этаже. Зал с мечами, насколько я помнил, располагался на втором, рядом с библиотекой и гостиной. На первом этаже находились комнаты дворецкого и горничной. Охранники в доме не ночевали, неся дежурство в сторожке у ворот и на вышке в правом углу обнесенного забором двора. Также ночью по территории бегали два ротвейлера – кобель и сука, которых мне в последнее посещение удалось изрядно напугать.
Кроме того, по мнению Спицына, дело сильно осложняли камеры видеонаблюдения, там и сям растыканные как по двору, так и по особняку нувориша.
Пришлось мне открыть полковнику глаза. Кровные братья не отображаются на светочувствительной технике. В свое время Збышеку пришлось немало помучить фотохудожников, чтобы изготовить мой портрет для паспорта. Таким образом, сразу был решен вопрос, кому отправляться внутрь, а кому ждать снаружи.
Днем, перед ночью, которую мы предназначили для «ограбления со взломом», Спицын надолго уехал. Жанна слонялась по двум комнатам загородного домика грустная и встревоженная.
