Диана Ибрагимова - Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна)
– Смерть! Смерть! – скандировала толпа.
Зенфред замешкался. Этот человек был проводником к недостающим кускам памяти, но и оставить его в живых не представлялось возможным. План созрел быстро. Зенфред встал спиной к полукругу трибун, замахнулся мечом и вонзил лезвие в песок рядом с грудью Аринда. Дул сильный ветер, и почти скрытый полой развевающего плаща удар со стороны зрителей должен был выглядеть, как смертельный. Во всяком случае, Зенфред на это надеялся. Он с притворным усилием вынул меч и поднял его над телом поверженного противника. Толпа возликовала. На груди Аринда алела кровь, и сомнений в том, что он ранен, не было.
Тут же подбежали носильщики. Зенфреду пришлось потратить немало сил, но убеждение сработало. Аринда посчитали мёртвым и по указанию Зенфреда понесли в обрядовую комнату рядом с порталом, выводящим на Арену. Это было единственное место, расположение которого Зенфред помнил. Теперь оставалось только вывезти Аринда за пределы храма.
Эсанора спустилась с трибуны. Её сопровождали стражники и неизменный барьерный маг, из-за которого Зенфреду пришлось изображать почтительное внимание, пока советница лично поздравляла его с завершением обряда и восхищалась стилем боя. Перед барьерным, да и любым другим магом, двойной Источник следовало прятать. Серые нити углубились в красный кокон и стали почти незаметны для постороннего взгляда. Благодаря магии Зенфред оставался холоден и спокоен. Обстоятельства требовали отсрочить убийство Эсаноры.
Когда он, наконец, вырвался из неприятного диалога, выслушал шквал поздравлений и восхищений со стороны облепившей его знати и дождался, пока советница покинет Храм, по небосводу уже рассыпались похожие на светочную пыль звёзды. Зенфред решил заночевать здесь и в самое тихое время ночи отвести Аринда в повозку. Двойное внушение здорово вымотало его. Не стоило полагать, что такую же технику удастся применить ещё на десятке любопытствующих.
Зенфред плотно поужинал и, как только Храм заполнила тишина, отправился в обрядовую комнату. Он сильно нервничал, боясь, что Аринда кто-нибудь обнаружил, но из мыслей послушников знал – после убийства святейшего Марна это помещение не использовали и вообще обходили стороной.
Несмотря на все надежды Зенфреда, засов оказался снятым, а из щелей бил тусклый свет. Делать было нечего, и Зенфред толкнул дверь. Темноволосая девушка, сидевшая у стола, на котором лежал Аринд, подскочила и шарахнулась в сторону. Кого-то она ему напоминала. Зенфред молча вошёл и спросил.
– Что ты здесь делаешь?
– Простите, господин, – девушка низко поклонилась. – Я только хотела обмыть тело, прежде чем его закопают, простите меня.
– Ты зашивала его рану? – спросил Зенфред, подходя к столу.
Девушка сжалась и опустила глаза. Источник скользнул в её сознание, и спрятанный за спиной нож выпал из рук Глоди. Зенфред узнал её. Воспоминания о побеге из храма были гораздо свежее образов детства и восстанавливались легче.
– Продолжай, – приказал Зенфред, усаживаясь на низкий табурет. – Будет плохо, если рана загноится.
Глоди недоумённо посмотрела на него.
– Я тебе не враг, так что если можешь, помоги ему. Он нужен мне живым.
– Что вы с ним сделаете?
– Спрошу кое о чём.
– Вы будете его пытать, – решительно сказала Глоди.
– Замолчи и займись раной. Я могу убить тебя гораздо быстрее, чем твоя госпожа.
Глоди вздрогнула и дрожащими руками взяла иглу. По щекам текли слёзы, и она неустанно вытирала их тыльной стороной ладони. Зенфред слишком устал, чтобы копаться в её Источнике. Он слишком устал даже для того, чтобы разобраться, кто для него Аринд, а ещё предстояло стереть память этой девушке.
Путь от Храма Создателя до замка был неблизкий, поэтому то, что Праен предпочёл экипаж верховой езде, оказалось как нельзя кстати. Крытая повозка тряслась и подпрыгивала. Колёса то и дело наезжали на мелкие камни или проваливались в глубокие продольные рытвины. Тёплые объятия храмовых земель растаяли, и путников приняли чертоги зимнего холода. Ветер гонял по полям позёмку, в бледном небе протяжно кричали птицы.
Пустота в сознании Зенфреда медленно заполнялась фрагментами чужих воспоминаний. Аринд оказался кладезем полезной информации, и оставлять его мысли в покое не хотелось, но пришлось перебороть себя и отозвать нити ради решения неотложных дел. По пути в замок Зенфред практиковал общее внушение. Когда времени достаточно, и есть возможность как следует сосредоточиться, можно стереть и заменить память сразу нескольким людям с помощью общей команды. Для этого достаточно слиться с нужными Источниками и отдать приказ одновременно всем энергетическим потокам. В спокойной обстановке количество контролируемых людей ограничивалось только вместимостью сосуда, а если энергии собственного Источника не хватало, можно было без труда позаимствовать её у Праена.
Воздух был холодным и влажным, далёкие скалы терялись в густой дымке, облака над ними висели так низко, что, казалось, путались в кронах темневших наверху деревьев. Дорога привела к краю плато, под которым простиралась долина, и крытая повозка начала неторопливый путь по пологому спуску.
Серая мгла расступилась – за рекой на гребне горы появился замок. Будто остров, он величаво возвышался посреди белого океана, разрезая тучи высокими башнями и островерхими крышами. Резиденцию Райелдов недаром называли Пламенной. Возведённая из красного кирпича, она казалась факелом посреди моря тумана.
Преградой к замку служил глубокий ров. Перед ним чернел вал, нёсший на себе палисад из заострённых вверху, плотно подогнанных кольев. Подъёмный мост был опущен.
– С возвращением, молодой господин, – раздался хриплый бас стражника.
Послышалось лязганье цепей и скрип поднимаемой решётки.
* * *Летфен напрасно разбил о дерево флакон яда. Будь это оник в чистом виде, гронулы, возможно, и почувствовали бы себя нездоровыми, но разбавленная настойка навредила им не больше комариного укуса.
– Что просил, то и получил, – пробормотал Летфен.
Сердце отплясывало, как скоморох на раскалённых углях. Гронулы подползли вплотную и теперь вытягивали шеи, тыкаясь носами в спину и ноги Летфена. Между деревьями мелькал силуэт Эны. Летфен даже головой боялся потрясти, чтобы избавиться от видения. Он сжался, уткнул лицо в колени и принялся ждать. Ничего особенного не происходило. Гронулы подползли до неприличия близко и принялись тереться об него.
– Вы меня жрать будете или нет? – поинтересовался Летфен, когда после оника страх сменился недоумением.
Напротив него, в колодце лунного света, сидела Эна. Она облюбовала трухлявый ствол, поросший голубым мхом, и как пастырь за овцами спокойно наблюдала за движением червей. Те уже образовали вокруг Летфена подобие гнезда и не переставали тыкаться в него головами, как глупые телята в поисках мамкиной титьки.
Решив, что под действием отравы умирать не страшно, Летфен поднялся. Гронулы облепили его со всех сторон. Несколько даже привстало и пыталось забраться на него.
– Тут вам что, мёдом намазано?
Летфен принялся переступать через скользкие туши. Два раза он падал прямо на червей, но есть его, похоже, никто не собирался.
– Твоих рук дело? – спросил он у Эны.
Та хохотнула, забравшись на ствол с ногами.
– Да убери ты их!
Эна встала, и черви тотчас метнулись к ней. Летфен, весь измазанный жижей и воняющий, как выгребная яма, остался в одиночестве.
– Довольна? – сердито сказал он, отмывая лицо в источнике. – Напугала, аж живот онемел. Прогони их подальше, у меня тут уже места чистого спать не осталось.
Эна пожала плечами и улыбнулась. Гронулье стадо скрылось за деревьями. Остался только один. Он свернулся калачиком возле дерева и, сунув голову под хвост, затих.
– Лучше б ты кошку завела, – фыркнул Летфен, усаживаясь рядом с Эной.
Трухлявый ствол под ним рухнул, изо всех щелей посыпались здоровенные муравьи. Летфен выругался, стряхивая их с зада. Девчонка покатилась со смеху, глядя на то, как он прыгает, доставая насекомых из штанов.
Когда всё успокоилось, Летфен забрался на крепкий пенёк и устало вздохнул. Действие оника должно было скоро закончиться, но видение отчего-то не пропадало.
– Что делать-то? Второй день иду наугад, где этот проклятый храм?
Эна пожала плечами.
– Ну так сходи, поищи его, тебе-то быстрее, а я живой, мне вздремнуть надо.
Летфен улёгся возле воды, покосился на гронула, нервно поёрзал и задремал.
Он проснулся, едва начало светать, от того, что по носу больно ударила шишка. Эна сидела на пне. Возле неё медленно дышал гронулий клубок.
– Экак меня вчера приложило со страху, – Летфен потёр виски и проморгался.
Девчонка не исчезла и выглядела вполне осязаемо. Она встала и поманила его за собой.
– Дорогу нашла? – спросил Летфен, не особенно удивившись.
