Диана Ибрагимова - Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна)
Летфен провалился в полудрёму. Ему казалось, что прошло несколько минут, но, когда он очнулся, уже стемнело. Обрамлённый венцом еловых лап сиял светоч луны, отовсюду слышалась приглушённая возня, плеск воды, чей-то хрип. У Летфена волосы встали дыбом от вида кучи гронулов, заполонивших берега источника подобно коровам на водопое. Чёрные туши скользили возле деревьев, глянцевитые спины блестели от воды.
Летфен потянулся за мечом, когда у самого уха послышался хрип. Молодой червь выполз из темноты и, придавив вытянутые ноги Летфена, встал перед ним на задних лапах. Он не хрипел и не обнюхивал его, только странно искривлял голову, как бы рассматривая жертву. Летфен почти не дышал. Любое резкое движение могло потревожить гронулов, и тогда всё стадо бросилось бы на помощь товарищу.
Так они и сидели, глядя друг на друга. Гронул опустил голову. Крошечная, размером с собачью, она задела капюшон Летфена и ткнулась в грудь. Тот вжался в ствол дерева и не шевелился. Червь вдруг повернул шею и отполз. У озера в лунном сиянии стояла Эна, окружённая склизкими чёрными тушами. Летфен часто заморгал и увидел, что это всего лишь сплетение веток ивы, похожее на женскую фигуру. Он медленно пополз прочь от гронульего стада, когда вдруг молодой червь развернулся и стремительно направился к нему, а за ним и остальные. Два десятка гронулов окружили жертву в смертельное кольцо.
* * *Подвальный карцер напоминал колодец. Аринд лежал на прелой соломе и, заложив руки за голову, пялился в крошечный кружок света на потолке. Вокруг были каменные стены без решёток, деверей и окон, под ногами земляной пол. Наверху, судя по звукам, не меньше шести стражников.
Оказавшись в ловушке, Аринд терзался незнанием судьбы Летфена. Любой, даже самый хилый солдат мог без труда прикончить мальчишку, пока тот был без сознания.
Мимо пробежала крыса, Аринд машинально дёрнулся и схватил её. Если бы в детстве отец не выбрасывал тушки каждый раз, как находил, Аринд сшил бы целый ковёр из шкурок.
Крыса попалась тощая, взъерошенная и мокрая. Она верещала и дёргалась, норовя укусить мучителя за палец. Аринд раскачивал её за хвост и с интересом глядел на тщетные попытки вырваться. Он невольно задумался о том, что и сам очень похож на эту крысу. Закрытый в четырёх стенах карцера, вынужденный быть узником Эсаноры, сопротивляющийся, но беспомощный в итоге. Он вздохнул и впервые, вместо того, чтобы свернуть грызуну шею, разжал кулак. Крыса шлёпнулась на пол, тут же перевернулась и сбежала через какую-то щёлку. Аринд мысленно пожелал ей удачи.
* * *Как же болела голова! Зенфред едва держался на ватных ногах и в первые минуты одурел от царившего вокруг шума.
«Неужели опять приложили по затылку?» – подумалось ему.
– Как вы, господин? – спросил девичий голос справа.
– Может, вам отдохнуть? – прощебетал второй голос, слева.
Зенфред сообразил, что Факел, должно быть, жутко напился, и это позволило Источнику завладеть телом.
– Я в порядке.
– Но вы же едва на ногах стоите! Позвольте, мы проводим вас в спальню, господин.
Что-то в этой слащавой заботе Зенфреду не нравилось. Уж не намеревались ли дамы затащить его в постель, а потом требовать женитьбы или денег? Он выпростался из навязчивых объятий и, пошатываясь, огляделся. Нет, это была не Пламенная резиденция и не дворец Пранта. Огромный зал, увенчанный люстрой с сотней светочных кристаллов, белая мраморная лестница, ведущая на второй этаж. Под ногами мозаичный пол. Громкая, бьющая в уши музыка, хохот, крики, шум. В нишах стен высокие вазы с цветами, длинные столы, накрытые белыми скатертями с золотым шитьём. Одуряющий запах пряностей, печива и жареного мяса. И люди, люди, люди – везде, куда ни глянь. Девушки в ярких нарядах и юноши в разноцветных плащах с гербами и нашивками Академии.
Зенфред соображал туго. Ещё хуже, чем после удара в затылок кастетом. Совершенно не хотелось напрягаться. Лучше лечь и уснуть, и почему бы не дать этим шаловливым красоткам раздеть себя и позволить показать всю преданность сыну самого Рамуса Лариуса. Зенфред вздрогнул. Это чужие мысли. Мысли подонка Праена.
Нити Источника скользнули к голове, думать стало легче. Кажется, что-то праздновали. В отсутствии отца Праен наверняка старался не пропускать ни одной попойки и воспользовался одним из приглашений, которые Зенфред перечитывал прошлым утром.
В голове крутилось что-то очень важное о послании Эсаноры. Через несколько дней по прибытии советницы на остров Праена ожидала поездка в храм на церемонию первой крови, которую он не завершил из-за побега пленника. Беглеца поймали, и Эсанора лично пожелала поприсутствовать на поединке Факела. Зенфред понятия не имел, зачем ей это нужно, но мысль о том, что скоро он сможет подобраться к советнице, будоражила рассудок. Если только… К Зенфреду вдруг пришла неприятная догадка. Возможно, поединок уже прошёл, и сегодняшнее празднование проходило в честь него? Источник ослаб со второго перехода, и вполне могло оказаться, что теперь Зенфред занимал тело куда реже и с большими перерывами.
– Господин, неужели вы не уделите внимания имениннице и не пригласите её на танец? – прозвенел чей-то голосок.
Зенфред опустил голову и увидел перед собой прелестную девушку с курчавыми светлыми волосами и большими глазами цвета штормового моря. На ней было лёгкое белое платье, перехваченное под грудью атласной лентой, и подобранные ей в тон зелёные туфельки. Украшением служила серебряная брошь Академии с изображением снежинки.
Зенфред полагал, что танцует неважно и обладает грациозностью медведя, поэтому предложение юной особы застало врасплох, но отказывать было неловко. Он поклонился, и маленькая белая ладонь опустилась в его руку. В конце концов, это был позор Факела, так что волноваться не стоило.
Пока Зенфред кружил в танце, все его мысли были заняты тем, как не наступить на ноги маленькой партнёрше. Выходило, однако, прилично. Тело двигалось легко и плавно. Зенфреду даже казалось, что он проделывал это уже много раз. Музыка то замедлялась, переходя на едва слышимые ноты арфы и переливы флейты, то ускорялась трелью скрипок. Наконец, оторвав взгляд от пола и сияющего личика именинницы, Зенфред обвёл взглядом присутствующих. Лариуса, внешность которого без труда отыскалась из воспоминаний Праена, не нашлось, зато среди девушек, сбившихся у окна, промелькнуло знакомое лицо.
«Линэ!» – подумал Зенфред, задыхаясь от волнения, и тут же осёкся.
Но кто такая Линэ? Кто эта девушка в бордовом платье с тёмно-каштановыми волосами до плеч, карими глазами и остреньким подбородком? Почему от одного её вида в груди разливается тепло, а сердце сжимается от сладкой истомы? В обрывках воспоминаний Зенфред видел её в простой одежде, сидящей на краю фонтана и читающей томик основ ледяной магии. Больше ничего, но колотящееся сердце упрямо твердило – Линэ значила для него очень много. Танец закончился. Зенфред опомнился и поклонился красной от смущения и восторга имениннице. Та поклонилась в ответ, и как только Зенфред отошёл, оказалась окружена стайкой подружек, налетевших на неё, точно стая голубей на хлебные крошки.
Начинался ещё один танец. Зенфред схватил с подноса стакан, чтобы не стоять столбом и хоть чем-то занять руки.
– Вы превосходно танцуете, – заметил статный пожилой мужчина в тёмном костюме с вышитым на плаще гербом в виде двух колец, между которыми высился хлебный колос.
Наверняка кто-то из лордов Объединённых земель.
– Благодарю.
Зенфреда тотчас окружили лестью и похвалой, а Линэ всё так же стояла в сторонке и наблюдала за празднеством. Когда объявили третий танец, и все разбрелись по парам, Зенфред не выдержал и двинулся к ней. Девушка сначала побледнела, потом порозовела и, робко поклонившись, вышла вслед за ним в зал.
Она пахла мёдом и фруктовыми пирожными. Рядом с ней Зенфреду казалось, что птица счастья, за которой он гонялся всю жизнь, сама влетела в его окно. Линэ танцевала, не поднимая глаз, и от этого казалась ещё милее. Мысли об Эсаноре, советнике Рамусе и мести гасли, потушенные сквозняком яркого бала. Зенфреду хотелось, чтобы эти мгновения продлились вечно.
Юноши смотрели на него с опаской и уважением, девушки шептались и краснели, глядя в его сторону. В их глазах он был огненным магом и будущим наследником Хэлдвейна – крупнейшего королевства материка Картан. А ещё с ним танцевала Линэ. Помнила ли она его?
Нить выскользнула из Источника. Зенфреду хотелось узнать как можно больше, пока не стихла музыка. Внутренняя Линэ лопалась от гордости и неожиданной удачи. Сам Праен Лариус выделил её из толпы! Уж теперь-то эта сплетница Жозефа умолкнет и перестанет хихикать над тем, что никто не соизволил пригласить её на танец. Они все умолкнут, после того как Линэ выйдет замуж за сына Лариусов, и пусть Праен ей ни капли не нравился – от такой выгодной партии просто грех отказаться.
