Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2 - Ксения Кантор
Приехал даже Ринхольд. Его речь была безупречна. Пападакес выступил ярко, но порол горячку. Трудно сказать, помог или скорее насторожил следаков.
Дочь прокуратора подлила масла в огонь.
– Она напала на меня. Почему? Ну я совершенно случайно уронила на нее тарелку супа. Не кипяток, конечно, но теплый. Разве это достаточное основание? В ответ нахлобучила мне на голову тарелку с салатом. Очень злобно причем.
Ректор не выдержал.
– У меня весь курс кибремагов в свидетелях, что вы донимаете Вишневскую с первого курса, с самых первых дней. У вас какие-то претензии, зависть, недовольства к ней?
– Господин Беранже-Штарк, не вмешиваетесь, пожалуйста, – осадил один из следователей. – Вы же слышали, Вишневская напала на сокурсницу.
– А сколько студентов драконов, саламандр, берсерков дрались в кровь, их тоже надо арестовать?
Добрались даже до легионеров. Клим рассказал о своем спасении. Штекер, Дорс, все кураторы и даже те, кто работал с ней на играх, поручились за Лекси.
И все же этого было недостаточно. Опасна. Агрессивна. Комиссия была непреклонна.
Лекси.
Меня отвели помыться. Выдали кусок мыла и жесткое застиранное полотенце. Оставшись в нижнем белье, до красноты скребла кожу, мылила волосы. А вот к лицу прикоснуться так и не смогла. Там застыло месиво. Нечто бесформенное опухшее. Есть глаза, есть рот. Все остальное стерлось, потерялось в гематомах. Приходил целитель. Осмотрел, намазал что-то на лицо, заставил выпить лекарства. Потом еще долго по коридору доносились его гневные крики.
Проходивший мимо охранник кинул одно скупое слово:
– Жива.
Большего и не требовалось. Подруга жива. Все прочее не важно. Внутренние жгуты отпустили. Не сдержавшись, разрыдалась. От облегчения, счастья.
Стефан пришел ближе к вечеру. Кинул короткий взгляд и изменился в лице.
Стало страшно.
Резкий разворот, смазанное движение, и вот его уже нет. Еще через секунду воздух взорвался грохотом. Ломалась мебель, кости, что-то хлюпало, истошно орало, завыла сирена, мимо камеры пробежала толпа охранников. Шло время, но никто не возвращался. Припав к холодным прутьям, судорожно вглядывалась в коридор. Внутри безобразной жабой булькала тревога. Что там происходит?
Наконец он вернулся. Все еще напряженный, хищный, беспощадный. Нервно сглотнула. Мне до колик хотелось узнать, что же он сделал с дознавателем, но я благоразумно оставила эту тему.
– Кто-нибудь остался в живых?
– Не уверен. Они тебя больше не тронут.
– Я уже поняла.
– Больно?
– Нет. Доктор приходил, дал таблеток.
Наверное, когда-нибудь мы будем вспоминать все это, как страшный сон. Но сейчас это наша действительность. Он столь же спокойно отпер решетку невесть откуда взявшимися ключами, сел на койку и усадил меня на колени. Гладил по голове, успокаивал, как ребенка, у которого случилась вавка. А я впитывала его тепло, любовь, силу и наслаждалась моментом. Неизвестно, представится ли еще возможность побыть наедине. Прошло много времени, прежде чем обоср…в смысле встревоженные охранники крадучись подошли к камере. Заметив нас, шуганулись в сторону и где-то затихли.
– У Аньи все чисто. Не к чему придраться. Романо тоже с алиби. Но мы копаем, – донесся усталый голос.
– Спроси у Софии, она как-то обмолвилась, что видела мое будущее. Там должно было проскользнуть что-то о тюрьме.
– Я спрашивал. Она ответила, что видела нашу свадьбу, уверяет, все будет хорошо.
– Постой, мне она говорила противоположное. Еще в Глиссене.
– Видения меняются. Ты же сама знаешь.
И все же…
– Если обвинения не снимут, что меня ждет?
– Не думай об этом.
– Ответь.
– Поскольку Теона жива, возможно, назначат ссылку, исправительные работы.
– Где?
– Очень далеко, Алекса. И лучше тебе об этом не знать.
Через час он ушел. Пообещал отдохнуть, выспаться, взамен взял с меня обещание орать и угрожать любому, кто посмеет сунуться в камеру. Я кивала, а сама только и могла думать о том, что хочу уйти с ним. И больше никогда не возвращаться в это место.
Утром лицо почти не болело. Спасибо Фурфуру за новую бешеную регенерацию.
Весь оставшийся день наматывала круги по крошечной камере. Четыре шага – стена. Еще четыре, и снова бетон. Не удивительно, что люди здесь сходят с ума. Должен быть выход. Крошечная лазейка. Нужно просто найти. Ну же, Лекси, думай! Не бывает без ошибок. Врагам, кто бы они ни были, человеческое тоже не чуждо. С чего начать? Отец бы сказал – с мотивов. Значит шагаем от них. Невольно в памяти всплыли строки из Вестника: «Зависть – страшное чувство….». Завидовала Белуа, возможно, Хатри. Первая скорее из вредности, вторая из чувства неудовлетворенности за личную жизнь. Но кто сказал, что у нее там проблемы? Нет, не клеится.
Если не зависть, то месть.
Мстить мог Лански. Причем оба. Лукас за Софию, ведь именно я сорвала свадьбу, а через год парень и вовсе лишился невесты. Как ни крути, а женились бы тогда, сейчас были бы вместе. Ян за многочисленные отказы возобновить отношения. Кто-то из них решил проучить. Но смогли бы они избить до полусмерти Теону ради мести?
Нет, я сама в это не верила. Такое мог сделать только псих.
Кстати, почему Теона? Почему не подложить в переулок Марселя? Он тоже близкий друг. Более того, с ним меня связывает куда больше тайн. Значит нам мстили обеим. За что? Мы вместе жаловались на Романо. Пожалуй, это единственное. Но Стефан сказал, у магистра алиби.
Очередной тупик.
Я опустилась на койку. Спрятала в ладонях лицо. Нахлынули разом апатия, пустота, отчаяние. Все одно. Неужели это конец?
Стефан.
Я уже мало контролировал процесс. Запущенные шестеренки наращивали обороты сами по себе. Себастьян каждую свободную минуту шерстил записи со всех городских камер, стараясь найти хоть что-то.
Больше всех удивил Данте. Он заявился ко мне прямо в кабинет, держа за шиворот двух пройдох. По их словам, они видели, как полуживую девушку выволокли из ависа и оставили в переулке. Немедля повезли свидетелей в тюрьму. Описание ависа кинули Себастьяну. Пусть попробует отыскать по камерам.
Если Данте удивил, то Зафир поверг в шок. В следственных архивах он отыскал любопытную информацию. Оказалось, что Сибилла Романо когда-то была ученицей Овербаха, активно помогала ему в исследованиях и экспериментах с демонами. А потом внезапно переметнулась на сторону его противников и свидетельствовала против него же в суде. К этому моменту Марсель успел поведать нам историю обнаружения записей. Сами записи мы тоже видели в домике Алексы. Новые сведения
