Теневой раб. Том 7: Гробница Ариэля. - Guiltythree
Всё это отправлялось в Жадный Сундук.
Пока они двигались от одного района к другому, Ананке рассказывала им истории о Плетении и его жителях. Как те люди жили, какие ритуалы соблюдали, какие страсти ими двигали и каким порокам они иногда поддавались.
В этих историях были интересные подробности повседневной жизни Речного Народа и занимательные эпизоды. Санни действительно многое узнал, слушая эти истории, и чем больше он узнавал, тем больше удивлялся.
Их мир так отличался от всего, что он знал, и поэтому они приспособились к его странным условиям с упорной изобретательностью, присущей всем людям.
Их знания о том, как выжить на Великой Реке, формировались на протяжении многих поколений упорного, неустанного обучения и постоянного совершенствования.
Люди действительно были самым приспособляемым видом.
Когда Ананке начала рассказывать им о Плетении, в её глазах мелькнула тень грусти. Однако по мере того как она вспоминала людей из своего прошлого, они постепенно становились всё ярче и теплее.
На её губах появилась милая улыбка.
…Но чем больше говорила молодая жрица, тем больше Санни погружался в уныние.
Он скрыл своё выражение лица и уставился на пустые улицы безлюдного города, его глаза застилала непроглядная тьма.
'Это несправедливо…'
Ананке была очень добра к ним, поэтому это было несправедливо. Санни и Нефис собирались покинуть Плетение, чтобы отправиться в далёкое прошлое и бросить вызов Кошмару, но она… она никогда не сможет уйти.
Потому что она была Уроженкой Реки.
Проведя их двоих так далеко, как только сможет, молодая жрица вернётся в разрушенный город. И проживёт здесь остаток своей жизни, одинокая и покинутая.
У него было тяжело на сердце, а его ненависть к Безумному Принцу разгоралась всё сильнее. Отвернувшись, он стиснул зубы.
'Будь проклят этот мерзкий ублюдок…'
Глава 1311: Храм Заклятия Кошмара
Охваченный унынием, Санни попытался найти утешение в гневе. Но это было бесполезно. Тогда Санни попытался напомнить себе, что Ананке, которую он знал, была лишь наваждением, созданным Заклятием… настоящая Ананке — истинная жрица Заклятия Кошмара, жившая в настоящей гробнице Ариэля, — давно умерла, а её дух и кости были унесены Великой Рекой.
Она никогда не встречала Санни и Нефис. Она не путешествовала в далёкое будущее и не пекла вкусные пирожки для двух совершенно незнакомых людей.
На самом деле, было совершенно неясно, разделила ли настоящая Ананке ту же судьбу, что и та, которую он знал. Ведь Змеиный Король привёл в Кошмар множество претендентов — их действия должны были изменить ход событий в этой версии Гробницы Ариэля.
Возможно, настоящее Плетение так и не было уничтожено одним из Шести Бедствий, а возможно, оно было полностью стёрто с лица земли задолго до рождения Ананке.
Но убеждение себя в том, что Ананке ненастоящая, никак не помогло. Это никогда не помогало. Будь то Первый Кошмар, Второй или Третий, Санни не мог не относиться к людям, которых встречал, как к реальным.
Тяжело вздохнув, он повернулся, чтобы посмотреть на величественное сооружение, к которому они приближались. Оно было необычным. Будучи гораздо крупнее, чем большинство зданий в Плетении, оно располагалось в самом центре города, на одиноком острове-корабле, плавающем на некотором расстоянии от остальных. Искусственный остров был соединён с соседними верёвочными мостами из белого шёлка, напоминая паука, сидящего в центре огромной паутины.
Само сооружение было высоким и внушительным, построенным из грубо отёсанного чёрного камня. Со стен свисали рваные белые знамёна, развевающиеся на ветру. Здание выглядело туманным и зловещим, словно храм какого-то тёмного божества.
…Санни догадывался, кем было это божество.
Подняв голову, он увидел одинокий силуэт, стоящий на крыше священного храма и смотрящий вниз на опустевшие руины Плетения. Чёрный шёлк его длинных волос и туники оставался неподвижным, несмотря на сильный ветер. Издалека лицо фигуры было не разглядеть, но на фоне лазурного неба силуэт казался странно мрачным.
'Вот ты где!'
Грех Утешения наконец-то показался после того, как долгое время где-то скрывался. И при этом он просто наблюдал за городом-призраком сверху, а не изводил Санни ехидными замечаниями… его поведение становилось всё более странным с самого начала Кошмара.
'Что ж, хорошо. Оставайся здесь сколько угодно, я по тебе скучать не буду'.
Приглядывая за призраком с помощью одной из своих теней, Санни последовал за Ананке по одному из верёвочных мостов. По мере приближения к зловещему храму Санни и Нефис ощущали сильное чувство тревоги… однако молодая жрица выглядела невозмутимой. Её выражение лица стало ещё более спокойным.
«Это последнее место, которое мы посетим в Плетении».
Даже её голос звучал легче.
Санни на несколько мгновений замешкался, а затем несколько сдавленным тоном спросил:
«Это… храм Ткача?»
Ананке покачала головой, слабо улыбнувшись.
«Нет, милорд. Ткач неуловим и не желает, чтобы ему поклонялись. Бесполезно поклоняться Демону Судьбы… каким бы добродетельным ты ни был и сколько бы подношений ни делал, судьба всегда останется безразличной, неизменной и неотвратимой».
Она указала на тёмный храм.
«Нет, это… храм Заклятия Кошмара. Дара, который Ткач дал нам, чтобы мы полагались на него вместо богов, даймонов и самой судьбы».
'Самой судьбы…'
Санни снова столкнулся с тем, что Демон Судьбы, похоже, создал Заклятие, чтобы противостоять тому, что должно было быть источником его силы.
'Может быть, Ткач был скован цепями судьбы, также как и я'.
Внезапная мысль была одновременно зловещей и леденящей душу. Если даже Демон Судьбы не мог вырваться из её лап, то как Санни мог надеяться на успех там, где потерпел неудачу Ткач?
И всё же… несмотря на всё случившееся, он по-прежнему хотел быть свободным. Это первобытное желание укоренилось глубоко в его душе, продолжая тлеть, слишком огромное и жгучее, чтобы его можно было заглушить такими мелкими вещами, как знания или мудрость.
И хотя Санни понял, что истинной свободы не существует — по крайней мере, если не жертвовать всем, что ему было дорого, — он всё равно упрямо цеплялся за отчаянное желание вырваться из оков. Просто бурные повороты его странной жизни немного приглушили эту пламенную надежду.
Он вздохнул и с опаской взглянул на Нефис.
…Она ведь не собиралась совершать что-то экстремальное, например сжигать храм Заклятия?
Может, Ананке и была искренне предана им, но Санни сомневался, что молодая жрица будет просто молча смотреть, как разрушают её дом. И хотя из-за её мягкого характера иногда было легко забыть об этом, она всё же была настоящей Святой.
