Шаг вперед - два назад - Ибикус
Неразговорчивую гостью накормили, а потом она попросилась на ночлег, и ей не отказали. Не то, чтоб Савелий таким благодетелем был, просто любопытно было, откуда она взялась. Беглую крепостную он бы в чулане запер да исправника вызвал, но гостья никак на крепостную не походила: ни одеждой, ни манерами, по-русски говорила чисто, только говор все же чем-то отличался.
Самое трудное для Катерины было определить год, в который она попала. Напрямую спрашивать она боялась, а окольные вопросы прислуга не понимала, но то, что царь государь теперь Петр Алексеевич, выяснила. Этого было довольно. Историю России Катерина знала только по рассказам, но и этих знаний ей хватило, чтоб понять: трудная тут будет жизнь. Трудная и опасная. Побыстрее бы узнать, был ли тут Максим Петрович со своей этой… А потом, если его тут нет, надо поскорее обратно.
Савелий, хозяин усадьбы, крепкий моложавый мужчина, в бороде которого уже поблескивала седина, женат не был. То есть когда-то он был женат, но овдовев, вторично не женился. Зачем это ему… Крепостных девок хватало, и не неволил он их, сами в постель прыгали. Жизнь-то на барском дворе не то, что в деревне, а если еще байстрюка воспитываешь, так дворовые в вовсе за барыню почитают. Но не будем хулить барина, гарем он не содержал, довольствовался одной. Иногда только позволял себе пошалить с замужними, но в строгой тайне, а если кто пытался слухи распускать, порол нещадно на конюшне.
На приблудившуюся барыню поначалу внимания не обратил, думал: назавтра съедет. Однако не съехала. Тогда стало любопытно. Пригляделся. Вроде бы не девка, но хороша… Слов нет как хороша. Поначалу он ее не расспрашивал, она сама его расспрашивала. Барина искала, Максима Петровича Савельева. Но у Савелия таких родственников не было… Он быстро сообразил, что удрал ее мужинек с полюбовницей. Да так ловко удрал, что и следов не найти. Как тут Катерина оказалась, да еще без денег он не понимал, только мог предположить, что наняла экипаж на последние деньги, и осталась теперь тут никому не нужная. Это ж надо такой дурой быть. Но ведь он, Савелий, не зверь, не выгонит ее зимой за ворота. Пусть живет хоть до лета, за проживание отслужит… Неволить не станет, но ведь сама должна понимать…
А Катерина уж давно все поняла. Что ж тут непонятного. Обратно в портал ей нельзя, может еще дальше, в глубь веков забросить. Придется в усадьбе хотя бы до лета, а там что бог пошлет. О том, что бог ей ничего не пошлет, она старалась не думать. А вот на то, что Максим когда-нибудь объявится и будет ее искать, она очень надеялась.
Сначала Катерина пыталась помогать дворовым людям по хозяйственным делам, понимая, что даром жить в усадьбе не получится. Однако ее помощь вызывала только недовольство. Не нашлось ей место среди дворовых людей. Оставалось два пути: один вел в койку к Савелию, другой за ворота усадьбы. Второй путь: зимой, это верная погибель. Пришлось подчиниться Савелию, но надо честно сказать, что Савелий не слишком усердствовал. Да и как усердствовать? Ведь ничто так не убивает страсть, как отсутствие ответного влечения партнера. Так уж устроена человеческая природа. Нормального мужчину заводит ответная страсть женщины, ненормально мужчину заводит сопротивление и неприятие женщины, а полное равнодушие не заводит никого. Ну как тут завестись, если женщина всем своим видом показывает: возьми и отвяжись…
Катерина, конечно, понимала, что изменяет Максиму, но никакого выхода из ситуации у нее не было, да и нечасто Савелий с ней занимался этими делами. Были в поместье большие любительницы этих развлечений среди дворовых женщин. Савелий мог совсем Катерину не трогать, но ведь это будет непорядок. Если уж живешь в усадьбе, значит должна что-то делать… Не то дворовые люди почтут барина сумасшедшим.
Время шло, зима, как ей и положено, уступила место весне. Прошла масленица, великий пост, наступила пасхальная неделя. Катерина уже поняла, что Максима тут не было, в соседнем селе Марьино, он тоже не появлялся. А это означало, что надо возвращаться в портал, только куда он ее выбросит на этот раз?
Однако не одна Катерина думала о своей дальнейшей судьбе. Савелий тоже думал. Держать дальше приблудившуюся барыню, неизвестного рода племени он в усадьбе не хотел, а сама она уходить не помышляла. На носу лето, соседи наверняка уже прознали о его странной сожительнице. Надо что-то делать. А тут и случай подходящий представился. В гости заехал старый знакомый секунд-майор князь Марецкий. Увидев как тот пялится на Катерину, которая сидела за барским столом: ни жива, ни мертва, Савелий, без особых размышлений, продал ее приятелю за горсть серебра.
- Она тут выдает себя за барыню, - сказал он, - но никаких документов у нее нет и родни нет в округе, наверняка беглая крепостная. Пользуйся, а как надоест, продашь кому-нибудь.
Вот так и оказалась Катерина в карете князя Марецкого. Она сразу все поняла, но не сопротивлялась и истерик не устраивала. Не умела она истерить. Какой смысл сопротивляться? Все равно увезут. Да и надоела ей уже эта усадьба и люди дворовые, которые уже не считали ее своей…
Большой дом занимали князья Марецкие, сам князь и двое его детей. Старшему было четырнадцать годков, а младшей десять, а княгини не было уже. Схоронили княгиню незадолго до того, как привезли Катерину. Но не о детях думал князь, когда Катерину привез, у детей прислуги хватало, на широкую ногу жили Марецкие. О себе родимом думал князь, ведь надо же дома отдохнуть от трудов ратных. Войны-то у
