Сергей Дмитрюк - Лик зверя
— К черту мое здоровье, доктор! Я беру всю ответственность на себя, чтобы успокоить вашу совесть. Если хотите, я могу закончить свое лечение дома под присмотром жены. Надеюсь, ей вы доверяете?
Он внимательно посмотрел на меня.
— Ну, хорошо. Мне вас все равно не удержать. А жене вашей я, пожалуй, могу доверить заботу о вашем здоровье. Она, в отличие от вас, человек ответственный. Пришлите ее ко мне, и я дам ей все необходимые рекомендации по уходу за вами. Желаю вам больше никогда не попадать сюда и всего хорошего.
Я простился с ним и сразу же направился на радиостанцию, по дороге обдумывая случившееся. Сомнений в том, что Ян Лайкотис был убит, уже не оставалось. Смерть Лайкотиса была идентична смерти Андре Бертона, труп которого я нашел на Медвежьем Кряже, и это говорило о том, что в обоих случаях убийцей был один и тот же человек. Выходит, он действительно все время ходит где-то рядом со мной, возможно, каждое утро дружески пожимает мне руку и улыбается, и я даже не подозреваю, что скрывается за этой добродушной улыбкой. Но как распознать затаившегося преступника среди сотен честных, искренних людей, выполняющих каждодневную нелегкую, порой рутинную работу на чужой планете, вдали от дома, за миллиарды километров от родной Земли?.. И какие мотивы движут этим человеком, безжалостно и хладнокровно лишающим жизни других людей, нарушая тем самым Высший Закон нашего общества: «Человеческая жизнь неприкосновенна и охраняема силой Земли, если она преумножает добро и красоту во Вселенной»? Единственным человеком, который мог бы пролить свет на эти странные и нелепые убийства, была неизвестная мне женщина, сообщившая о происшествии на радиостанции, но отыскать ее было сейчас так же сложно, как и найти истинного убийцу… Или же она и есть убийца? Здесь вопросов не меньше.
Почему она постаралась остаться неузнанной? Что вообще она делала на радиостанции? Оказалась ли там случайно, забежала на «огонек» или же зашла по делу и стала невольным свидетелем разыгравшейся трагедии? Скорее всего, она была последней, кто видел Лайкотиса живым, и первой, кто увидел его мертвым. И не догадывалась ли она о подлинных причинах смерти радиста, раз постаралась вызвать врачей как можно скорее, пока отравленная стрела не успела раствориться в его теле?.. А если это так, тогда она вполне могла видеть и убийцу! Значит, нужно обязательно разыскать эту женщину, потому что только она сможет указать мне на убийцу.
Теперь мне было совершенно ясно, что необходимо сделать. Во-первых, установить круг знакомств Лайкотиса, в который входил и я, и мои подчиненные, и возможно, еще с десяток людей с Базы. И, во-вторых, узнать, кто находился на радиостанции в день убийства около восьми вечера. И то и другое сделать было несложно, но я решил начать со второго. На радиостанцию обычно приходили, чтобы передать сообщение на Землю: весточку о себе родным и близким, оставшимся по ту сторону безмолвной бездны нуль-пространства, или же результаты важных научных экспериментов. Все передачи велись через КОРАСС и суточный спутник, оборудованный ПНОС (пункт навигации, ориентации и связи) и бортовой ФВМ, поэтому узнать, сколько вчера велось передач, а также начало и окончание связи было легко. Достаточно только запросить распределительную станцию или же напрямую спутник. Здесь мне мог помочь «главный радист» Базы Павел Шульга, с которым я был давно и хорошо знаком, поэтому сейчас я направился прямо к нему.
Человек он был замечательный: энтузиаст своего дела, романтик, одержимый идеей освоения новых миров, сменивший уже не одну звездную колонию Трудового Братства. На Терру он прибыл несколько лет назад и теперь считался здесь старожилом. Мы подружились с ним сразу же, в первый день знакомства, и с тех пор часто засиживались вечерами у меня дома за философскими беседами, созерцая глубину звездного неба. Шульга располагал к себе добродушным видом, внешне напоминая неуклюжего сказочного медведя, и, казалось, всегда находился в веселом настроении, блистая искрометным чувством юмора и превосходной эрудицией.
Когда я вошел к нему в комнату, все помещение заполнял едкий, щипавший глаза, белесый дым с резким запахом нагретой древесной смолы. Комната эта располагалась на самом верху смотровой башни, венчавшей здание радиостанции, и мне пришлось добираться сюда на лифте. Сам Шульга сидел за столом у широкого окна и увлеченно копался в разобранном нутре какого-то старинного передатчика, который он неизвестно где раздобыл. Рядом дымился допотопный электрический паяльник, какие я видел только в музеях техники, да разве что в старинных фильмах. Чад в комнате стоял такой, что у меня запершило в горле. Кругом: на столе, стульях и даже на полу — были разложены непонятные радиодетали, кажется, какие-то транзисторы, катушки индукции, сопротивления и многое другое, чего я никогда не видел. Сделав несколько шагов, я почувствовал, что под ногами у меня что-то хрустит.
— Эй-ей! Если не можешь нормально ходить по земле, научись летать по воздуху!
Из клубов едкого дыма показалось бородатое недовольное лицо Шульги. Всклокоченные волосы торчали во все стороны; темные глаза яростно блестели. На женщин Шульга всегда производил неизгладимое впечатление и, по словам многих, напоминал им свирепого разбойника из древних сказок.
— Разве можно нормально ходить в таком беспорядке? — возразил я, откашлявшись.
— Э! Да это ты, Сид! Дружище! — радостно воскликнул Шульга. — Я что-то не узнал тебя сразу.
— И не мудрено в таком дыму! Слушай, почему ты не используешь обычный лазерный аппарат для пайки? И чем это ты занимаешься? Что это за музейная редкость? Где ты ее взял?
Я подошел ближе к столу, разглядывая сложные переплетения золотистых извилистых нитей на плоских прямоугольных пластинах из какого-то органического материала.
— Да вот, понимаешь, хочу усовершенствовать одну вещицу… — скромно потупился Шульга.
— Вещицу? И где же ты намерен впоследствии ее применить? В качестве дополнительного утяжелителя для глубоководного водолазного костюма?
— Ну, ты скажешь тоже! — слегка возмутился Шульга, собираясь пространно изложить область применения своего нового детища, но я остановил его жестом руки.
— Ладно, Павел! Отложи на время свое занятие. Мне нужно с тобой серьезно поговорить.
— Разумеется, Сид.
Шульга выключил свой ужасный паяльник, встал с винтового стула, на котором сидел, и тут же под ногами у него что-то захрустело.
— Вот незадача! — Он почесал в затылке, пожал плечами: — Сам виноват, ничего не поделаешь!
Сейчас Шульга снова был похож на огромного неуклюжего медведя. Замахал руками, разгоняя дым.
— Дай на тебя посмотреть. Давненько ты не заходил ко мне! Забываешь старых друзей?
— Лучше включи кондиционер или открой окна, — сказал я, откашлявшись и протирая глаза.
— Ты прав, — согласился Павел. Он распахнул створки рамы, впуская в помещение свежий морской ветер. Снова посмотрел на меня.
— Э! Да ты никак ранен? Что с рукой?
— Пустяки! Так, царапина, — отмахнулся я.
— Из-за царапины, знаешь, так сшивать не будут, — возразил Павел. — Похоже, тебе меняли ткани или кости? Швы еще немного видны. Рассказывай, что случилось!
— Ну, если хочешь, сцепился с тигром… Помял он меня немного…
— С тигром? — Шульга хмыкнул, критически глядя на меня. — Ну что ж, на тебя это похоже. Я давно тебе говорил, бросай это занятие. Не мальчишка уже бегать по джунглям и таскать за хвосты всякую ползучую тварь! Пускай этим занимаются твои помощники. Но разве ты слушаешь советы старых друзей?!
— Ладно, — улыбнулся я. — Не такой уж я старый, чтобы сидеть, сложа руки. Тридцать шесть — это, знаешь, в наше время не возраст. Можно сказать, почти младенчество. Но хватит критики! Я к тебе пришел по делу.
— Подожди. Садись.
Павел усадил меня в кресло, сел напротив.
— Теперь можно и поговорить, — удовлетворенно отметил он. — Выкладывай свое дело.
— Вчера на радиостанции погиб Ян Лайкотис, — начал я.
— Да, — вздохнул Шульга, — жаль парня! Совсем еще молодой был, и вдруг такое… Но постой! Почему погиб? Ты хотел сказать: умер? Ведь у него, насколько я знаю, было что-то не в порядке с сердцем?
— Нет, Павел, я не ошибся. Лайкотис действительно погиб — его убили!
— Убили?! Ну, дела! — Шульга даже привстал в кресле. — Знаешь, Сид, если бы мне об этом сказал кто-нибудь другой, я бы ему не поверил. Но я знаю, чем ты занимался на Земле. Что, действительно произошло настоящее убийство?.. Черт возьми! Неужели у нас такое еще возможно? И кто мог убить Лайкотиса? Зачем? Он был отличным парнем. Просто в голове не укладывается!
— Узнать, кто убил Яна, мне хотелось бы не меньше, чем тебе, — вздохнул я.
— Так что же ты хочешь от меня? — спросил Шульга. — Надеюсь, не подозрение в убийстве привело тебя ко мне?
