Шаг вперед - два назад - Ибикус
В общем, Максим Петрович снова засел за писанину. Но Катерина теперь знала, когда можно было убирать в кабинете и, главное, что можно прибрать, а что нет. Настроение сочинителя менялось, время от времени, и Катерина нашла к нему подход. Больше барин не кричал на нее, а иногда даже советовался и зачитывал ей написанное.
Мнение свое о написанном, Катерина высказывать стеснялась, а для Максима Петровича, ее чувства к нему не были тайной, ну как такое скроешь. Поэтому, к мнению Катерины он относился скептически, но та не обижалась, понимая, что грамотность, это еще не ученость… Надо много книг прочесть, чтоб начать разбираться в литературном творчестве. А где их взять-то «много книг»? В усадьбе кое-что было, и она читала, когда время свободное оставалось…
К Елисеевым Максим Петрович больше не ездил, зато они сами к нему приехали. Полина Ильинична и батюшка ее, бурно обсуждали сочинение барина. Говорили разное, но сошлись на том, что написано мало. Снова барин засел за писанину, правда, теперь настроение его не менялось, оставалось ровным и благодушным. Катерина, рада была помочь ему, да не знала как. Но написанное Максимом Петровичем ей действительно нравилось… Она даже пыталась высказать похвалу, но сочинитель усмехнулся и наградил ее легким шлепком по одному месту. Катерина смутилась, сама не понимая: то ли от шлепка, то ли от своей неуклюжей похвалы…
Перед отъездом в Павловск, барин все же съездил к Елисеевым, очень уж он дорожил мнением своей будущей невесты Полины. Ее мнение Катерине было известно, и она категорически была с ним не согласна, только барин прислушивался к мнению Полины, а на высказывания Катерины посмеивался и награждал ее шлепками. Но если раньше Катерину такое внимание радовало, то теперь стало раздражать. Она ведь дело пытается сказать, а он с ней как с дитем несмышленым…
В Павловске сняли квартиру, Максим Петрович первые дни пропадал у Денисовых и в издательстве, а Катерина занялась хозяйством. В городе все не так, как в усадьбе. Дел-то сразу прибыло втрое. Ведь теперь не только стирка и уборка, надо и еду готовить, а чтоб было из чего готовить надо на рынок сходить, а цены там. Первое время Катерина просто опешила, за то, что в усадьбе ничего не стоило или стоило сущие копейки, здесь приходилось платить немало. Хорошо, что барин сразу дал ей деньги на расходы, а уж она старалась расходовать их экономно. Чтоб лишний раз никого не нанимать, даже дрова рубила сама.
Барин серьезно засел за писательство, от бытовых проблем он был избавлен, благодаря Катерине. Зима надвигалась. Прохор привез деньги за нынешний урожай, и теперь было на что жить и купить зимнюю городскую одежду. Максим Петрович сразу выдал Катерине довольно большую сумму и проследил, чтоб она купила себе одежду. Но, когда она, замирая от восторга, показалась ему в этой одежде, он лишь удовлетворенно кивнул и односложно похвалил. Она, конечно, не такой реакции ожидала… Лучше бы уж поругал за расточительство. Собственно, она просто хотела, чтоб он обратил на нее внимание, как на женщину. Но, оказалось, что прислуга это не женщина…
Теперь она была к барину совсем близко, спали в соседних комнатах. Разумеется, посягательств с его стороны не было, были какие-то детские заигрывания, но были и серьезные обсуждения его повести. В этот раз он писал значительно дольше, около трех недель, но и объем текста больше. Когда Максим Петрович понес его в издательство, Катерина навестила книжную лавку и купила первый номер журнала, в котором было напечатано начало повести. Барин, когда вернулся от Марка Савельича, был очень рад и чмокнул Катерину в щечку. Дальше таких чмоканий он никогда не заходил. А вечером он пошел в гости к Денисовым, Катерина еще днем узнала, что там же гостят Елисеевы. Значит, опять встретится барин со своей зазнобой, Полиной Ильиничной…
А дальше стали происходить события, которые никто бы и спрогнозировать не смог. Максим Петрович, отдохнув пару дней, снова погрузился в работу. В издательстве перестал бывать, по гостям тоже не ездил, целые дни проводил за письменным столом. Но до Катерины слухи доходили… Да что там слухи, прислуга Денисовых прямо сообщала, что Марк Савельич, собирается выкупить издательство обратно в свою собственность, а еще он начал обхаживать Полину Ильиничну, забыв про свою прежнюю пассию, Надежду Ильиничну… Катерина, естественно, барину ничего не сообщала, да только шила в мешке не утаишь…
Веселый и радостный ушел Максим Петрович в издательство, унес третью часть своей повести… Вернулся он довольно скоро, но в совсем другом настроении. Поставил на стол бутылку мадеры.
- Приготовь закуску, Катерина, - сказал он.
- Не печалься барин, - ответила она, нарезая огурчики, - не велика потеря. Барышня Денисова поинтересней будет…
- А ты откуда все знаешь?
- Прислуга о господах всегда все знает…
- Ну-ка скажи: давно это у них?
- Да почти сразу после приезда Елисеевых…
А потом Максим Петрович посадил Катерину за стол и собрался поплакаться ей в жилетку, на свою горемычную жизнь. Только получилось все наоборот. Катерина неожиданно легко опорожнила свой стакан с мадерой и заговорила сама. Как-то неправильно подействовала на нее мадера. Движения не замедлились, и голос не стал тягучим, слова текли легко и складно. Но говорила она не о барской жизни, а о своей холопской. Безрадостная рисовалась картина. Настолько безрадостная, что его любовные
