Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
Вот как, а ведь этот человек еще недавно сам одергивал Сигвальда! Что же, значит, и твое терпение кончилось, да, десятник?..
Арко видел, как толпившиеся в помещении стражники отступают подальше, старательно делая вид, что увлечены креплениями ножен или еще чем-то не менее значимым. Ну еще бы…
– Прошу прощения, он еще не совсем оправился… – начал Тавен, отчаянно пытаясь испепелить глазами подчиненного. Но Арвин, кажется, вовсе его не услышал, он смотрел только на Рена.
– Мы будем делать то же, что обычно: обеспечивать порядок в городе, – с нажимом сказал он. – Если ты видишь нарушение закона, значит ты его пресекаешь, а кого для этого надо убить – дело десятое, ясно?
– Ясно. Только и вы тоже имейте в виду… Когда кто-нибудь не захочет смириться с этой дрянью, смотреть я буду в другую сторону.
Латан закрыл лицо ладонью, Тавен сплюнул и отошел подальше – понял, что сорвавшемуся с катушек подчиненному он уже не поможет. Тот успел сказать достаточно.
Арко шагнул было вперед – сам не понял, что собирается делать: то ли силой вытащить Ренена на воздух, то ли встать рядом с ним и сказать, что согласен с каждым его словом… Только вспомнились брошенные Сольгре слова. Он уже исчерпал свое право на ошибку. Давно исчерпал.
А господин Арвин рассмеялся.
– Хорошая шутка, приятель, – сказал он, недобро щуря водянистые глаза. – А мне куда прикажешь смотреть, когда тебя вешать будут?
Рен неопределенно дернул плечами.
– А никуда не прикажу… Вы командир, вы и приказывайте, – бросил он и, отступив на шаг, привалился к обшарпанным доскам. Выдохся.
С минуту было тихо, только промасленная ткань елозила по лезвию. Арвин молчал, что-то прикидывая. Казалось, он был единственным в комнате, кого слова десятника не привели в ужас. Раздосадовали, вызвали некоторое раздражение – да, но не более.
– Послушай меня, парень, – наконец обронил он, глядя на бледного подчиненного. – И остальным не помешает послушать, а то некоторые, я смотрю, не разобрались… Добро – это в сказках! А мы с вами – меньшее из зол. Понятно? Ну давай, сними значок, брось мне под ноги, ты же это хотел сделать? Дейн, Орвик, еще кто-нибудь… Давайте, вас тут силой не держат! А на ваше место придут другие, которые за лишнюю прибавку к жалованию родную бабушку под петлю подведут. И тогда всем в городе, конечно же, станет лучше!
Арко с трудом удержался от того, чтобы скривиться, а то и вовсе зажать уши… Так гладко, так убедительно говорил этот человек в алом бархате, который совершенно не шел к его лицу и манерам. Арко прислушался бы к нему, будь все иначе, видит небо! Поверил бы в то, что нужно молчать – не для себя, для Эверры! Чтоб только еще хуже не стало… Но он слишком хорошо понимал, что и лучше тогда не станет тоже.
Видимо, Ренен думал о том же, потому что его перекосило, как от боли.
– Что-то я в последние дни перестал понимать, в чем разница, – процедил он.
Арвин помолчал, повертел неизменный золотой перстень на пальце.
– Восемьдесят семь, – вдруг сказал он. – Не смотри так, это количество человек, которых, скорее всего, вздернули бы, если бы я не отмазал… За все годы, что я на своей должности, восемьдесят семь человек. Много это или мало, сам думай. Но, видишь ли, в чем штука… Когда я не могу помочь, я не рыпаюсь. А если ты продолжишь вести себя в том же духе, то тебя не то что я, сами боги не отмажут! Так что проваливай-ка ты на дежурство… А если еще раз захочешь представление устраивать, то повесься лучше сам, не дожидаясь, пока приговорят, и не устраивая проблемы мне и Тавену.
Первым отмер Латан, потянул десятника за рукав, Арко молча двинулся следом. Да, прав был Сольгре: имеет Рен отношение к Ордену или нет, а из Эверры ему нужно уходить.
Волшебник подумал об этом и замер на мгновение, сбив шаг. Шедший позади Дейн едва не налетел на него, выругался сквозь зубы, но Сигвальд почти не слышал его голоса. Он думал о другом… Значит, Ренену надо уходить? И Рику, и Сольгре… Но если так, то кто же тогда останется? Арвин и такие, как он, те, кто готов терпеть и отстаивать что угодно, лишь бы только не стало еще хуже?.. Те, при ком все останется как есть! Одаренных будут преследовать лишь за то, что они неугодны эверранскому регенту, невинных людей – вешать, потому что так пожелал Теан Эльвинар. Сигвальд вздохнул поглубже, словно вновь собирался ступить в ледяные воды Убийцы, и мысленно пообещал себе, что не покинет Эверру. Даже если каким-то небесным чудом выпадет шанс… Не покинет.
Лиар Нейд Альвир, наследный принц Эверрана. Эверран, граница с Орбесом
Нетопырек начинал упрямиться и недовольно вертел мордой, то и дело приходилось подгонять.
– Ладно тебе, потерпи, осталось-то всего ничего! – бормотал Альвир, гладя невнятно-бурую гриву.
Сложно сказать, кого он сейчас пытался подбодрить – коня или все же себя самого. Уже несколько дней принц пробирался по здешнему бездорожью почти без отдыха и тоже порядком вымотался, но выбирать не приходилось. Пока ехал вместе с Юлиамом и остальными, приличный темп было не взять: не бросать же своих спутников. А те хоть и одолжили коней у гвардейского эскорта, все равно еле плелись. Не удивительно, многие из них и верхом-то ехали впервые в жизни… Что ж, теперь оставалось наверстывать – не стоит заставлять Сэйграна ждать, да и подкрепление в разрушенный Кхурумальд нужно выслать как можно скорее: люди там сейчас сидят почти без припасов, да и мало их до смешного. А еще за оставшегося в столице Жаворонка тревожно… Мальчишка ж не то что за несколько недель – за пару часов в неприятности вляпается!
И все равно пройти до темноты успели не так уж много: местность такая, что и захочешь, а не разгонишься… Когда стало темнеть, Альвир спешился и повел коня в поводу. На ночь, понятное дело, придется остановиться, но сейчас, пока хоть что-то еще видно… Он очень боялся, что конь угодит копытом в какую-нибудь рытвину, а в итоге споткнулся сам: не увидел торчащий на пути корень и подвернул ногу. Несильно, утром он про нее и думать забудет, но сейчас болело отчаянно. Нетопырек, пользуясь заминкой, принялся жевать пыльную, уже подвяленную на солнце траву. Принц выругался и огляделся по сторонам, выискивая поблизости место для ночевки. Вообще-то он