Школа боевой магии. Том 2 - Антон Кун
Я смотрел, как наши враги раздувают капюшоны друг на друга, и у меня появилась надежда, что мы прорвёмся. Сторона, которая не держится единым фронтом, обречена. Во всяком случае, так говорил Боря на тренировках, и так я сейчас ощущал ситуацию. И, видимо, не только я, потому что Даждьбог насмешливо прервал наших врагов:
— Извините, вы уверены, что нам нужно присутствовать при вашей семейной ссоре? Может, мы уже пойдём?..
Чернобог с Мораной замолчали, как будто им внезапно заклеили рты, переглянулись и вдруг единым движением воздели руки. А потом, не сговариваясь, начали читать заклинание. К их рукам тут же потянулись синие потоки мертвенной силы.
Я не различил ни слова заклинания. Но я нутром почувствовал шум урагана, грохот шторма, вой бушующего пожара, тектонический гул разрушительного цунами. Я сразу же осознал, что сейчас это всё обрушится на нас, и нам моментально придёт северный пушной зверь…
Вот тут во весь рост и встал Велес. Огромный медведь поднялся на задние лапы и зарычал:
«Не сметь! Не позволю!»
И перед нами вырос щит.
В следующий момент заклинание обрушилось на нас… На щит.
Щит даже не колыхнулся под натиском стихий.
«Вы не причините вреда Владу и Даждьбогу с Лелей! Они мне жрали! И они под моей защитой!» — прорычал Чёрный.
Я впервые видел его в полном величии. Это впечатляло! Даже во время теракта Чёрный продемонстрировал только краешек, только малую часть себя.
Офигеть! И я эту мощь ношу в себе!
Тут у меня засосало под ложечкой, как будто что-то изменилось внутри, что-то порвалось… Пришло чувство, что грядёт страшное.
Я задышал, чтобы справиться с подступившей тошнотой.
Морана между тем стряхнула с тонкой ручки гаснущие синеватые искры и с ехидцей в голосе сказала:
— Ты кое-что не учёл, сынок…
Чёрный глухо заворчал. Но щит не убрал.
— Ты наш сын! И тут наш мир! И у тебя нет тела! Точнее, есть, но ты как лох играешь в благородство!
«И что?»
— А то! Может, ты и решил жить своей волей, но придётся принять последствия! За свои действия придётся отвечать!
Ох, уж эти родительские нотации! Я хотел поддержать Чёрного, сказать ему, чтобы не заморачивался, но он грустно спросил у Мораны:
«Не об этом ли ты мечтала, мама? — и рявкнул в пространство: — Привратник! Я, Велес, скотий бог, вызываю тебя! Явись!»
Воздух сгустился, наполнился электричеством.
— Не делай этого! Не надо, Велес, остановись! — закричали одновременно Даждьбог и Леля.
— Не посмеешь! Кишка тонка! — засмеялась Морана, однако отступила на шаг.
А Чернобог, глядя на сына, прошептал:
— Охренеть!
Собственно, я с ним был согласен, ибо в сгустившемся воздухе разверзлась земля и из образовавшегося провала выполз такой огромный Змей, что все мы были ему на ползуба.
«Твоей чешуёй, использованной при моём сотворении! Древним Договором, обязующим тебя охранять мост! Велю тебе, Змей, пропустить Даждьбога с Лелей и Влада!»
— Жжжеррртвааа… — равнодушно выдохнул Змей, и от его дыхания покачнулась земля.
«Я», — уверенно произнёс Чёрный.
И тут я всё понял.
— Нет! — закричал я Чёрному. — Нет! Ты не должен этого делать! Мы найдём выход!
«Тебе ещё спасать своих родных, — ласково, как маленькому ребёнку, сказал мне Чёрный и обратился к Змею: — Я готов».
— Не посмеешь! — отчаянно закричала Морана. — Остановись! Велес! Я кому говорю! Ну, что за непослушный ребёнок!
«Прощай, мама», — прошептал Велес.
Пасть Змея открылась, и Велес начал развоплощаться. Огромный медведь на моих глазах превращался в дым и затягивался в пасть. Чёрный, пока мог, с нежностью смотрел на меня, а я… Моя душа рвалась от того, что я ничего не мог сделать.
Наконец, Змей захлопнул пасть. И тогда Морана кинулась на нас:
— Вы!!! Ненавижу!!!
И Змей тут же преградил ей дорогу.
— Жертва принесена, — напомнил он Морене и повернул свою морду к нам. — Вы можете идти.
У меня подкосились ноги. Нет, не от морды этого мерзкого стражника, а от жуткой опустошённости.
Упасть я не успел. Меня подхватили Леля и Даждьбог и буквально поволокли к мосту.
А я не мог оторвать глаз от Мораны. Она грохнулась на колени, принялась рвать на себе волосы, расцарапывать лицо и выть… Совершенно по-бабьи выть.
И от этого воя Исподний мир вставал дыбом — вздымались горы, образовывались провалы, всё рушилось.
— Ты! Ты!.. Ненавижу!.. Ты не отец!.. — кричала Морана Чернобогу, а он только растеряно повторял:
— Сынок… Сынок… Как же так?
И тут нарисовалась Змеевна.
— Что за шум, а драки нет? — весело спросила она, но оглядевшись, с сожалением заметила: — Похоже, змеюшка полакомился… Вот бы мне оставил!
Реакция Мораны и Чернобога не заставила себя долго ждать. Но мне уже было не интересно. В моей душе зияла пустота. Не просто пустота — огромная дырень, наподобие той, из которой выполз змей-привратник. И я понимал, что ничем не смогу заполнить её. Это просто невозможно. Она появилась в тот самый момент, когда Чёрный исчез.
Мы шли по брёвнам, и внутри меня звенела пустота. Оглушающая. Всеобъемлющая. Бесконечная.
Мы шли по брёвнам, и я снова и снова спрашивал себя: «Как же так?»
Мы шли по брёвнам, и постепенно приходило понимание, что мне теперь с этим жить до конца моих дней.
Наши ждали нас на том конце моста. И едва закончился деревянный настил, как мы попали в радостные объятия.
Николай хлопал меня по плечу:
— Ты крут, брат!
Илья пожимал мне руку:
— Я твой должник! Никогда не забуду!
Боря ворошил мне волосы:
— Не зря тренировал, горжусь!
Арик стоял рядом, плечом к плечу. Он был счастлив.
Марина обняла:
— Спасибо тебе большое! — И крепко поцеловала в губы.
Но как будто не меня. Между нами стоял преградой Чёрный. Между мной и ней. Между мной и моими товарищами. Они были живы, а он нет. А они даже не знали какой он. Они о нём ничего не знали! А Чёрный отдал жизнь, чтобы мы жили.
Я снова и снова видел, как Чёрный поднимается во весь рост, как встаёт необоримым щитом, как спасает наши жизни. А потом превращается в дым.
Чёрный закрыл нас собой от Мораны и Чернобога. Заслонил от привратника… И сейчас отделял меня от моих товарищей, пока они не оставили меня в покое.
Собственно, как оставили? Подошла старуха
