Школа боевой магии. Том 2 - Антон Кун
— Давайте-ка, разбились на тройки и делаем упражнения на смоление. Помните? Впускаем человека и прилипаем к нему. Давайте, ну!
Двигаться, если честно, совсем не хотелось, но инициативу Бори подхватил Григорий Ефимович, и у нас не осталось шансов.
Он первый зацепил Борю со словами:
— Смоление говоришь? — И Боря со смехом полетел кувырком.
А Григорий Ефимович тут же прилип к Артёму…
Тройки были только в самом начале. Потом все перемешались и уже цепляли каждого, кто находился рядом. Впустить, позволить двигаться, «прилипнуть», развернуть человека туда, куда нужно тебе, и позволить ему двигаться дальше, с удовольствием наблюдая, как он падает. И тут же почувствовать, что присмолились к тебе… Попытаться перехватить управление, потому что, когда человек прилипает к тебе, ты к нему прилипаешь тоже. А дальше у кого получится лучше…
Я отпускать Дёму категорически отказался. После сгоревшего платка, после Змеевны — ни за что на свете! Но Боря посмотрел на меня насмешливо и произнёс:
— А кто сказал, что смолиться можно только руками? — И тут же «прилип» ко мне спиной… — Можно даже на расстоянии! — и продемонстрировал бесконтактную работу, но бережно, чтобы мы с Дёмой не упали.
Начав шевелиться, я почувствовал, как возвращается жизнь. Удивительно, но от движения действительно стало легче. Всё же во фразе «Движение — жизнь» что-то есть!
А Боря тем временем, цепляя нас по очереди и заставляя двигаться, говорил:
— И впускаем человека, и смолимся к нему мы в своём сознании. В этом случае Дёма на руках Владислава может стать… моим преимуществом.
Боря тут же присмолился ко мне через Дёму, и я понял, что действительно в этот момент Дёма стал Бориным преимуществом. Я попробовал отгородиться, и почувствовал, как почва уходит из-под ног. Но Боря не дал мне упасть — подвесил на плотности, а сам продолжил объяснять:
— Вообще всё, что вы считаете своими недостатками, может стать вашим преимуществом! Если вы выше ростом, это ваше преимущество.
Боря «вырос» надо мной. Я почувствовал себя таким ничтожным! Если бы не Дёма, которого по-прежнему в своём сознании держал Боря, я, впрочем, тоже, я вообще ощутил бы себя песчинкой.
— Если вы ниже ростом, это ваше преимущество.
Боря присел и стал таким маленьким, просто мизерным. Я воспрял духом, поднялся, но тут же упал — я из-за Дёмы, к которому присмолился Боря, всё ещё опирался на Борю, а как опираться на маленького?
— Если у вас есть что-то в руках, это ваше преимущество, — сказал Боря и подмигнул мне.
И я понял, что теперь Дёма мой! И стряхнул Борю. Он довольный распластался на земле, перекувыркнулся и тут же встал…
— Если руки свободные, это тоже преимущество… — И Боря аккуратно уложил нас с Дёмой на землю.
Это было прикольно. Но главное, на душе стало радостно. И пришло понимание, что пока мы живы, пока движемся, мы сможем справиться с любой задачей. Человек проиграл только тогда, когда сдался, а я сдаваться не собирался! И все наши — тоже!
Так что, двигаемся! Живём!
Я улыбнулся и представил внутри себя: Дёма такой лапушка, такой ми-ми-ми, что невозможно пройти, не погладив… И тут же Арик перевёл взгляд на Дёму, а я в своём сознании стал с котёнком единым целым, впустил Арика и зацепил его взгляд. А потом навалил плотность Дёмы на своего друга, и тот не устоял на ногах — опрокинулся и от неожиданности рассмеялся.
— Да, — подтвердил Боря. — Накаты делаются именно так: ловишь намерение, впускаешь, смолишься, разворачиваешь, добавляешь плотности и накатываешь! Всё верно!
И тут чуть в стороне раздались аплодисменты.
Это было как гром среди ясного неба — аплодисменты на берегу вонючей реки в мире мёртвых.
Мы разом обернулись. На взгорке стоял Чернобог и с ним женщина, чем-то похожая на Змеевну, только постарше, но такая же красивая! И от неё тоже хотелось держаться подальше.
Выглядела женщина, как будто только что сошла с подиума, мама иногда смотрит показы мод, где людей одевают в одежду, которую невозможно носить. Женщина была в таком платье и с такой причёской… В шелках, мехах, блёстках и разрезах. И всё алое, как кровь.
— Чернобог, Морана, — первым сориентировался и поприветствовал незваных зрителей Григорий Ефимович.
Следом величественно склонила голову Агафья Ефимовна.
А я застыл.
Морану я видел в первый раз. И если Чернобог своим пижонским прикидом вызывал ухмылку, то тут сразу было понятно: эта дама шутить не любит!
Блин! Чернобог и Морана… Передо мной стояли родители Чёрного. Я слышал, как колотится его сердце, и понимал его волнение. Он так давно не виделся с ними. Да, они обошлись с ним не очень хорошо, но это были его мама и папа. И они стояли тут. Стояли и издевательски аплодировали нам.
Глава 24
Увидев, что всё внимание привлечено к нему, Чернобог с усмешкой произнёс:
— Признаться, я не думал, что вы сюда доберётесь.
— И дальше бы прошли, — Григорий Ефимович вернул усмешку Чернобогу. — Но дисциплина у твоих подчинённых не очень. Привратника-то нет на месте!
Я вдруг осознал, что Григорий Ефимович уже стоит между нами и этой парочкой! Когда успел? И Агафья Ефимовна рядом с ним — плечом к плечу. Они закрыли нас собой!
Чернобог нисколько не смутился. Он засмеялся так, будто уже победил. И от этого стало тошно.
— А может, как раз очень хорошая дисциплина?.. — спросил он, отсмеявшись.
— Может, и очень, — легко согласился Григорий Ефимович и повёл плечами.
И я увидел, что он готов к схватке. Хорошо, что мы потренировались, размялись перед боем. А то б они застали нас, когда мы лежали обессиленные…
Блин! Спасение вот оно, за мостом! Осталось-то совсем чуть-чуть, и нате вам подарочек!..
Интересно, Чернобог и Морана сами будут с нами биться или напустят свою армию? Ведь есть же у них армия? Те же зомбаки! Змеевна одна чего стоит! А ещё змей привратник! И отступать нам некуда… И нас всего двадцать семь, плюс Дёма с Чёрным. Чёрный же с нами? Или против матери и отца не пойдёт? Я бы понял его, если бы он встал на сторону Чернобога и Мораны, они его родители. Как идти против родителей?
Чёрный промолчал. Тяжело вздохнул только. Мне было его искренне жаль. Я бы ни за что на
