Эпоха мертвых - Михаил Ежов
— Некоторые вещи, воду и провизию, — отозвался тот, продолжая неподвижно стоять на пороге.
— Тогда сделай это! — раздражённо бросил Вейдэль. — У нас мало времени. Повелитель ждёт меня.
— Да, господин, — отшельник скрылся в хижине, и через минуту оттуда донёсся звук отворяемых сундуков.
— У этого человека нет лошади, — заметил Телон. — Это задержит нас.
— Нет, потому что ты отдашь ему свою лошадь.
— Да, господин. Как я сам не подумал об этом?
Когда отшельник вышел на крыльцо, Вейдэль велел ему запереть дом и садиться на лошадь. Через минуту они двинулись на юго-восток — туда, где стелилось сплошное море смешанного леса. Телон легко бежал рядом со всадниками, быстрый и неутомимый, как любой из вампиров.
Конечно, человек не мог обходиться без отдыха. Он не просил остановиться, просто в какой-то момент начал сползать с седла и наверняка упал бы, если б Вейдэль не подхватил его.
— Что с тобой⁈ — спросил он резко.
— В мои годы не так-то легко путешествовать верхом, господин, — отозвался старик бесцветным голосом.
— Хорошо, — Вейдэль недовольно огляделся, выбирая место для ночлега. — Передохнём. До рассвета ещё два часа, но мы можем ими пожертвовать. Всё равно нужно искать убежище. Ты знаешь эти места?
Отшельник кивнул.
— Есть поблизости какая-нибудь пещера или другое укрытие от солнца?
— Конечно, господин. В лесу много всего. Я покажу, — с этими словами старик поворотил коня, углубляясь в чащу леса.
Через некоторое время он остановился и, указав рукой на поросший колючими кустами холм, проговорил:
— Здесь живут гигантские обезьяны. Если сможете их выгнать или убить, то их логово хорошо защитит вас.
— Что это за животные? — поинтересовался Вейдэль, спешиваясь.
Ему не нужно было оружие, только когти на руках слегка удлинились, сделав их похожими на лапы хищной птицы.
— Чуть побольше медведя, ходят на четвереньках или задних ногах, злые и чрезвычайно сильные, господин. Я встречался с ними однажды и едва сумел спастись. К счастью, тогда у меня с собой был тяжёлый арбалет.
Вейдэль обошёл холм и остановился перед низко расположенным входом. Лаз явно уходил вниз. Вероятно, пещера находилась под холмом, в слоях глины. Их чёрного провала несло сыростью и смрадом, как из логова хищного зверя. Тонкое обоняние позволило Вейдэльу без труда определить, что внутри прятался хозяин норы. Он был один, и тело его не источало страх. Хотя обезьяна наверняка услышала движение снаружи, она была уверена в победе и только не могла понять, почему добыча осмелилась так близко подойти к её дому.
Зверь притаился, приготовившись к нападению. Его ноздри широко раздувались, пытаясь уловить запах человека. И тут Вейдэль почувствовал, как обезьяна сначала удивилась, а затем насторожилась — намеченная жертва не имела запаха. Мёртвая плоть вампира не пахла. Животное уловило присутствие отшельника, но он был далеко, а вот тот, что подошёл прямо к пещере, вызывал у обезьяны беспокойство.
Зверь заворочался в пещере, перебирая когтистыми лапами — слух Вейдэльа уловил лёгкий шорох. Носферату присел на корточки, коснувшись руками влажной земли, и на четвереньках стремительно ринулся в пещеру. Обезьяна взвизгнула от неожиданности, но, не растерявшись, выбросила вперёд страшную лапу. Кожа на лице Вейдэльа лопнула, порезы окрасились кровью, но уже через секунду его стальная хватка сдавила горло животного. Тихо хрустнули позвонки, глубоко в гортань ушёл кадык, по бледным пальцам вампира заструилась горячая кровь, брызнувшая из вспоротой когтями артерии. Ещё миг — и всё было кончено!
Вейдэль выволок труп из пещеры и отшвырнул в сторону. Гигант пролетел футов двадцать и с глухим стуком ударился о ствол толстой смолистой сосны.
— Теперь можно поспать, — протянул мечтательно Телон. — Жаль только, что от этой твари осталась такая вонь.
— Ничего, — откликнулся Вейдэль, первым забираясь в пещеру, — потерпишь! А ты, старик, сиди снаружи и смотри, чтобы никто не застал нас врасплох. Если кого увидишь — немедленно буди.
— Да, мой господин, — отшельник равнодушно поклонился и опустился на землю, подогнув под себя ноги. — Возможно, другая обезьяна вернётся.
В рассветных сумерках его неподвижная фигура казалась странным изваянием идола, случайного забытым своими почитателями и обветшавшим под неумолимым напором времени.
Глава 70
На Храмовой площади и прилегающих к ней улицах было людно: сюда сбежались не только жители Ялгаада, но и обитатели предместий, которых привело желание посмотреть на жестокий ритуал.
Взоры многочисленной толпы были обращены к дверям возвышавшегося на главной площади Ялгаада храма. Это монументальное здание строилось в течение тридцати лет, и трудились над ним лучшие зодчие не только Малдонии, то также Нордора и Вайтандара. Поговаривали, что архитектора и главного инженера замуровали в его подземельях, чтобы они не могли построить ничего величественнее него.
Храм представлял собой массивный белокаменный куб, окружённый по периметру сорока изукрашенными резьбой колоннами — по десять с каждой стороны — которые поддерживали треугольные аттики, выложенные голубыми и оранжевыми изразцами, представляющими сцену восхода солнца. Световой барабан с семьюдесятью витражными окнами венчал купол. Вокруг всего этого великолепия плотным частоколом теснились изящные, устремлённые вверх башенки, чьи сверкающие шпили были украшены флюгерами, ни один из которых не повторял другой. Карнизы украшали статуи, изображающие химер, горгулий и прочих уродливых существ. У многих во рту были установлены трубы, соединённые с желобами на крышах, и во время дождя чудовища извергали потоки воды.
Двери, из которых должна была показаться процессия жрецов, в высоту равнялись семи человеческим ростам. Их отковали в Нордоре и привезли в Малдонию на двух специально сделанных для этого упряжках, запряжённых шестью волами каждая.
Для верховного жреца в восточной части площади, перед королевским дворцом, был устроен деревянный помост, на котором стояло роскошное кресло, окруженное сиденьями для почётных чинов и рыцарей-храмовников, входивших в число телохранителей. Над помостом развевалось священное знамя с шитой золотом эмблемой — распахнувшим на манер объятий крылья аистом, как бы приглашающим всех желающих присоединиться к официальной религии Малдонии.
В центре площади стоял укреплённый при помощи цепей и ввинченных в мостовую колец деревянный столб, вокруг которого лежали дрова и хворост, закрывавшие почти половину сооружения, только с одной стороны был оставлен проход для жертвы, предназначенной к сожжению, и её палачей. С вершины столба свисали цепи, оканчивавшиеся массивными широкими браслетами. Неподалёку стояли
