Тебе, моя единственная любовь - Мидзуна Кувабара
«А я-то думал, что после четырехсот лет стану чуть ли не святым…» — но даже само стремление к этому куда-то пропало, потерялось в бесконечной веренице месяцев и дней.
С каждой новой фальшивой смертью в нем росло преклонение перед смертью истинной. Смерть не только не вызывала у Наоэ страха — в самом этом слове ему чудилось обещание покоя и отдохновения. Но что же было для него «истинной» смертью?.. Отказ от перерождений и очищение души для следующего воплощения?.. Нет, не то. Для Наоэ «умереть» значило вообще никогда больше не перевоплощаться. Полное и окончательное разрушение души…
«Никому не дано вырваться за пределы Шести Царств…»
От боли нигде нет спасения. А верить в то, что где-то есть выход, что человек после смерти может стать буддой — такое под силу лишь тем счастливцам, в чьей жизни бывает и начало, и конец.
Наоэ бросил в сторону Такаи взгляд, полный невыносимой тоски.
«Скажи… ты сейчас счастлив?.. — хотелось ему спросить, глядя в это безмятежное лицо. — А мне как обрести счастье?.. Чем утихомирить желание, у которого нет ни конца, ни края? Если позволить себе утолить его, подобно изголодавшемуся зверю, смогу ли я достичь забвения? Сделать тебя рабом своих удовольствий, и, переплетаясь, скатиться в пропасть — избавлюсь ли я тогда от тех неисчислимых страданий, что привязывают меня к жизни?»
…Чего же я хочу? Чего я хочу от тебя, сейчас?..
Наоэ глубоко вздохнул и начал расстегивать рубашку, собираясь пойти в душ. Надо поскорее лечь спать, думал он, хотя и знал в глубине души, что ему уже не сомкнуть глаз этой ночью. Или пойти напиться? Может, виски снимет горячий зуд во всем теле, прогонит эти галлюцинации, которые уже превратились в хроническую болезнь?
Наоэ раздумывал над этим, когда услышал посторонний звук: где-то плакала женщина. Сначала он подумал, что в соседней комнате — но нет, не похоже. Постепенно плач становился все более отчётливым, и Наоэ, наконец, понял: звук раздается у него в голове. Он улавливал его шестым чувством.
Кто бы это мог быть? И почему он до сих пор ничего не заметил? Настолько сильная мысленная волна…
Плач не прекращался. То были горькие, почти злобные рыдания. Наоэ обернулся к окну — снаружи?..
— …ммм… — разбуженный шумом, Такая открыл глаза. Наоэ куда-то собирался.
— Ты куда?
— Я вас разбудил? Извините.
— Да нет, ничего… Что это?.. — теперь Такая тоже услышал плач.
— Этот звук беспокоит меня уже некоторое время. Хочу пойти посмотреть, откуда он доносится.
— Погоди, я с тобой, — и Такая начал быстро одеваться.
* * *
Они пошли на звук, по пути проводя ментальную разведку, и, в конце концов, поняли, что источник находится где-то в западной части города.
— Уже недалеко.
Наоэ снова просканировал весь город и подозрительно нахмурился:
— Мощная негативная энергия. Голос принадлежит духу… Мстительному духу, причем очень сильному. Странно, мы должны были почувствовать его сразу, как только приехали…
— Может это потому, что мы были в машине?
— Машина здесь ни при чём — когда слышно, то слышно везде. Наверное, этот дух периодически меняет уровень испускаемой энергии… И все-таки, какая сила. Это не простой дух-мститель…
— Что, дух-генерал?..
— Не знаю. Непонятно, пока не проверим…
Такая рядом коротко чихнул — похоже, его пробрал озноб на холодном ветру. Наоэ снял пиджак и заботливо накинул ему на плечи:
— Холодно? У вас волосы до сих пор не высохли.
— Ничего… Не страшно.
Стрелки часов перевалили за полночь; на главном проспекте почти не было машин. Следуя за трамвайными путями, они миновали развалины замка Тояма, что в самом центре города, и двинулись дальше на запад, за волной.
— Уй, больно!.. — сказал Такая, когда они прошагали ещё минут пятнадцать. — Как будто кувалдой по башке…
— Очень сильный поток плохой энергии… Не удивлюсь, если в округе наблюдают сверхъестественные феномены.
До источника оставалось совсем чуть-чуть. Плач затих, потонув в волнах злобной силы. Уже без всякой ментальной разведки было понятно, в каком направлении идти.
— Где-то впереди.
Это было в районе Большого Тоямского моста через реку Дзинцугаву, в том месте, где в нее впадала маленькая Мацукава. Там, на обсаженной сакурами пешеходной набережной, их поджидало целое облако блуждающих огней.
— Ух ты…
Огни кружили над рекой, словно стая светлячков. Отрицательная энергия сгущалась здесь настолько плотно, что ближе было уже не подойти. Мысленная волна накатывала с той стороны, где у начала маленького моста росли по бокам два огромных дерева эноки.
— Ого… — Такая остановился как вкопанный, и было от чего: в воздухе парила, покачиваясь, голова женщины. Окутанная белёсым пламенем, голова источала мстительную злобу — это и был тот призрак, что породил мысленную волну.
Щеки обдало горячим ветром. Женщина, с искаженным от боли лицом, рассеивала вокруг потоки злобной воли.
— Это ещё что такое…
— Сильный дух-на-привязи[16]. Ему несколько сотен лет… интересно, сколько?.. Как бы то ни было, а ситуация явно ненормальная. Все эти блуждающие огни, очевидно, духи у неё в подчинении.
— И что нам с ними делать?
Наоэ задумался. Подчиненные духи не выглядели столь уж опытными — лет им было от силы несколько десятков. Судя по тому, что возраст у всех был примерно одинаковый, это должны были быть духи погибших во Вторую мировую войну — Тояма тогда подвергалась массированным бомбардировкам. Не нашедшие упокоения, они оказались притянуты мощным мстительным духом женщины.
Вот в ком была проблема. Дух-мститель такой силы — явление весьма редкое.
Наверное, в прошлом ей пришлось пережить какую-то ужасную трагедию… Если не концентрироваться на внутренней защите — недолго было и тронуться умом, настолько засасывающей была её ненависть.
«И все таки…»
Стоявший рядом Такая вдруг резко вскинул голову, словно что-то почувствовал:
— Нуэ[17]!.. Где-то рядом!..
Наоэ тут же подобрался, озираясь по сторонам. Его взгляд выхватил из мрака силуэт: скелет в доспехах наблюдал за ними, притаившись в тени домов, и он был не один. Другие костяные воины выглядывали из укрытий то тут, то там, но стоило им понять, что они обнаружены — как все тут же снова попрятались.
— Ещё и эти… Нет, тут замешан кто-то из
